Харуки Мураками - 1Q84. Книга 1. Апрель-июнь

– То есть сам редактор Комацу уверен, что его план увенчается успехом?

– Он говорит: «У всего на свете есть две стороны,- вспомнил Тэнго.- Хорошая сторона – и, скажем так, не очень плохая».

Сенсей рассмеялся:

– Весьма уникальная точка зрения! Он что, оптимист? Или настолько самоуверен?

– Ни то ни другое. Просто циник, и все. Сэнсэй покачал головой.

– Когда такие люди становятся циниками, они превращаются либо в оптимистов, либо в самоуверенных типов. Разве не так?

– Да, возможно, есть такая тенденция…

– Наверно, и общаться с ним непросто?

– Очень непросто,- признал Тэнго.- Хотя он далеко не дурак.

Сэнсэй глубоко, с расстановкой вздохнул.

– Ну, Эри? – повернулся он к девушке.- Что ты сама думаешь об этом… проекте?

Фукаэри уткнулась взглядом в неизвестную точку пространства. И сказала:

– Пускай.

– Ты хочешь сказать,- уточнил сэнсэй,- что не будешь возражать, если этот молодой человек перепишет «Воздушный кокон»?

– Не-буду.

– Даже если из-за этого ты сама попадешь в переделку?

На это Фукаэри ничего не ответила. Лишь плотнее запахнула воротник пальтишка. Сам этот жест выражал ее волю весьма красноречиво.

– Ну что ж! Похоже, девочка знает, что говорит…- обреченно вздохнул сэнсэй.

Тэнго не отрываясь глядел на ее пальцы, стиснутые в кулачки на воротнике.

– Однако существует еще одна проблема! – поднял палец хозяин.- Вы с редактором Комацу собираетесь не просто обнародовать этот текст, но еще и объявить Эри писательницей. Но дело в том, что у бедняжки дислексия. Нарушенная способность читать и писать. Вы знали об этом?

– Пока мы ехали на поезде, я в общих чертах догадался,- сказал Тэнго.

– Видимо, это врожденное,- продолжал сэнсэй.- Оттого и в учебе отставала, хотя голова светлая. Ведь эта девочка действительно мудра не по годам… Однако сам факт того, что у Эри дислексия, может серьезно расстроить ваши грандиозные планы.

– А сколько человек вообще знают про ее дислексию?

– На сегодня, кроме нее самой,- трое,- ответил сэнсэй.- Я, моя дочь Адзами, а теперь еще и вы. Больше об этом никому не известно.

– Но разве в ее школе об этом не знают?

– Нет. Это маленькая сельская школа. Там и слова такого никогда не слыхали – «дислексия». Да и ходила туда Эри совсем недолго.

– К тому же ей удавалось здорово это скрывать? Сэнсэй смерил Тэнго оценивающим взглядом.

– Похоже, Эри тебе очень доверяет,- сказал он, выдержав паузу.- Уж не знаю почему. Что же до меня…

Тэнго терпеливо ждал продолжения.

– Что же до меня, то я доверяю Эри. Раз она считает, что тебе можно отдать рукопись на переработку,- значит, так тому и быть. Но если ты собираешься реализовывать ваши планы, тебе придется учитывать кое-какие факты ее биографии.- На этих словах сэнсэй легонько отряхнул брюки чуть выше колен, словно избавляясь от невидимых соринок,- Ты должен знать, что у нее было за детство и при каких обстоятельствах я взял ее на воспитание. Предупреждаю: рассказ не на пару минут.

– Я готов,- кивнул Тэнго.

Фукаэри рядом с ним уселась на диване поудобнее. Но кулачки от поднятого воротника пальто так и не отняла.

– Ну что ж,- начал сэнсэй.- Вернемся в шестидесятые годы. С отцом Эри меня связывала крепкая многолетняя дружба. Он был младше меня на десять лет, и мы преподавали на одной кафедре. По характеру и взглядам на мир мы были полнейшими антиподами, но почему-то отлично ладили. Оба поздно женились, у каждого чуть ли не сразу после свадьбы родилось по дочери. Жилье снимали в одном университетском городке, семьями ходили друг к другу в гости. Работа тоже спорилась. В те годы нас даже называли «новаторами-энтузиастами». Газетчики то и дело забегали взять интервью. То были интересные, насыщенные времена. Во всех отношениях… Но когда шестидесятые подошли к концу, в воздухе запахло порохом. На носу было продление Договора о безопасности с США*. Студенты бунтовали, захватывали учебные корпуса, строили баррикады, сопротивлялись спецназу. Начали гибнуть люди. Работать стало невозможно, и я решил оставить университет. По натуре я вообще не любитель академизма, а когда начался весь этот кавардак, стало совсем невтерпеж. Кто там консерватор, кто диссидент – на это мне всегда было плевать. В конечном итоге просто драка двух враждующих групп. Я же с раннего детства на дух не переношу группового сознания. Не важно, малая при этом группа или большая… А ты же тогда, наверное, еще не поступил в университет?

* С подписанием Сан-Францисского мирного договора (1951) американская оккупация Японии формально закончилась. Однако тогда же США навязали Японии Договор о безопасности, который устанавливал военно-политический союз между нациями и узаконивал сохранение на японской территории американских военных баз. В 1960 г. этот договор был пересмотрен, а начиная с 1970 г. автоматически продлевается до сих пор. В преддверии 1970 г. простые японцы особенно яростно выступали против этого альянса, наслушавшись новостей о зверствах армии США в соседних Корее и Вьетнаме.

– Когда я поступал, все беспорядки уже подавили.

– Не пригодились, стало быть, кулаки после драки? – криво усмехнулся сэнсэй.

– Да… можно и так сказать.

Сэнсэй поднял руки вверх, словно сдаваясь в плен, а затем сложил ладони на коленях.

– А через пару лет с университетом распрощался и отец Эри. К тому времени он ушел с головой в маоизм и поддерживал китайскую Культурную революцию. Никакой информации о том, насколько гнилой и бесчеловечной была Культурная революция на самом деле, в Японию тогда почти не просачивалось. Цитировать Мао Цзэдуна среди интеллигентов считалось модным и актуальным. Отец Эри собрал группу студентов-радикалов, назвал ее «Алым отрядом» и принял участие в студенческих забастовках. Очень скоро под его знамя начали стекаться и студенты из других вузов. Группа росла и постепенно превращалась в настоящую секту. Наконец по требованию вуза прибыл отряд спецназа. Бунтарей выбили из учебного корпуса и арестовали вместе с лидером. Отца Эри осудили по уголовной статье, дали условный срок. И понятное дело, тут же уволили из университета. Эри тогда была совсем крошкой – вряд ли что запомнила…

Фукаэри молчала.

– Звали его Тамоцу Фукада,- продолжал сэнсэй.- Расставшись с вузом, он и десяток членов секты, которая уже потеряла организующий стержень, вступили в общину «Такасима». Отчисленным студентам нужно было куда-то податься, и хотя бы на первое время «Такасима» стала для них неплохой кормушкой. Об этом даже писали в газетах. Ты в курсе?

– Нет,- покачал головой Тэнго.- Такой истории не припомню.

– Фукада забрал с собой всю семью. И жену, и маленькую Эри. Все они стали членами «Такасимы». О самой общине ты, я думаю, слышал?