Ярослав Голованов - Королев: факты и мифы

После смерти Гречко в 1976 году Челомею стало совсем плохо. С министром вновь созданного Министерства общего машиностроения Сергеем Александровичем Афанасьевым он не сработался и прилюдно отзывался о нем нелестно, о чем министру, разумеется, докладывали. Люди, много лет знавшие Владимира Николаевича, рассказывали, что он сильно изменился в последние годы – стал злым, дерганым, жадным. Часто грозился «бросить все к чертовой матери», хотя и в семьдесят лет был он крепок, бодр и голова работала хорошо.

В декабре 1984 года на даче Владимир Николаевич вывел свой «Мерседес» из гаража и, стоя спиной к машине, стал отпирать ворота. «Мерседес» тихо покатился вперед и сломал своему хозяину ногу. Владимира Николаевича отвезли на московскую квартиру, вызвали врача. Вроде бы перелом легкий, без смещения, но на всякий случай решили госпитализировать. Он набрал в больницу книг, работал, думал. В больнице узнал, что Устинов при смерти: тяжелый инсульт – он недвижим, не говорит... Как теперь будет без Устинова? Не начало ли это «ренессанса» его КБ?..

Тромб убил Челомея мгновенно, как пуля, в тот момент, когда он говорил с женой по телефону.

Устинову принесли лист бумаги с надписью: «Умер Челомей». Он прочел и удовлетворенно прикрыл глаза...

Дмитрий Федорович пережил Владимира Николаевича на двенадцать дней.

Но все эти печальные события случились лишь через двадцать лет. А тогда, в 64-м, перед Королевым стояла проблема очень непростая не с технической, а с чисто человеческой точки зрения: впервые ему предлагалось созданный им для облета Луны аппарат запустить в космос с помощью чужой ракеты.

В монтажном цехе

Ракета УР-500

Владимир Николаевич Челомей

Полеты в космос возродили былую славу ВВС. Молодежь потянулась в авиационные училища. На любого парня в фуражке с голубым околышем смотрели как на потенциального кандидата в Герои Советского Союза. Генералы с Пироговки начинали понимать, сколь недальновидны были они еще вчера, чураясь ракетчиков. Кто подготовил и воспитал героев космоса, посланцев мира, граждан Вселенной? Кому обязана страна блеском звездной славы? Военно-Воздушным Силам! Королев? Никто не спорит: он делает хорошие ракеты и космические корабли. И пусть строит! Честь ему и хвала. Но вмешиваться в формирование экипажей ему не положено. Микоян или Сухой, которые, кстати сказать, делают тоже неплохие машины, не берут на себя смелость давать советы, кто должен летать на их истребителях. Они проектируют, авиапром строит, а ВВС эксплуатирует – все ясно и понятно. Так же должно быть и с ракетами...

Эти тенденции Сергей Павлович уловил быстро. «Антивэвээсовские» настроения существовали и в стенах его ОКБ, особенно среди молодежи. Молодые проектанты и испытатели, прекрасно знающие космическую технику, ясно представляющие себе весь ход полета, не видели в нем решительно ничего такого, чего не смог бы сделать, малость потренировавшись, любой здоровый человек. Именно нормально здоровый, а не сверхздоровый, как требовали авиационные медики в 1960-м.

Возможно, Сергей Павлович сожалел теперь о том, что он отдал на откуп ВВС отбор космонавтов. Ведь еще тогда, в 60-м, начал точить его молодой проектант из отдела Тихонравова Костя Феоктистов: все доказывал ему, что летать на новых кораблях должны не летчики, а инженеры.

– Скорее всего, я сам, – добавил Феоктистов.

Королев накричал на него тогда, а ведь он был прав. Потом Женя Фролов – один из его молодых ведущих конструкторов – тоже начал «забрасывать удочку»: надо бы слетать да все проверить в деле... Ясно, что из молодежи своего ОКБ он может набрать отряд космонавтов не меньший, чем в Звездном городке.

А Звездный городок тем временем интенсивно расширялся. Штат Центра подготовки космонавтов распухал как на дрожжах. Если в самом начале количество летчиков – кандидатов на космический полет – было соизмеримо с количеством людей, «при них состоящих», то теперь число последних во много раз превышало число первых. Служить в Звездном, даже не претендуя на участие в космических стартах, было престижно. Тут легче было получить хорошее жилье, дети учились в отличной школе, магазины были богаче московских, вокруг прекрасная природа, леса – о чем еще может мечтать служивый человек?! Наконец, здесь было интересно работать! Поэтому уже через три года после организации ЦПК его штат перевалил за 600 человек. Непрерывно шло строительство административных корпусов, тренажеров, классов, жилья. Из первых отобранных кандидатов в космонавты к началу 1963 года двое уже слетали, один погиб, шестеро были забракованы медиками или отчислены за дисциплинарные прегрешения – осталось одиннадцать человек: не столь уж большой выбор. В 1962 году в частях ВВС начался поиск новых кандидатов, и к началу следующего года отряд космонавтов пополнился второй группой кандидатов из пятнадцати человек, из которых было восемь летчиков и семь летчиков-инженеров. Среди них: Владимир Шаталов (Карпов назначил его старшим среди летчиков). Лев Демин (старший среди инженеров), Георгий Добровольский, Юрий Артюхин, Алексей Губарев, Анатолий Филипченко, Виталий Жолобов и другие. В 1964 году в эту группу вошел любимец Каманина Георгий Береговой. Вскоре после того, как новые кандидаты разместились в Звездном городке, их повезли знакомиться к Королеву.

В большом кабинете, на дверях которого висела табличка «Главный конструктор. Начальник предприятия», всех усадили за длинный стол. Сидели тихо, озирались на черную школьную доску, на деревянные панели для чертежей, которые задергивались бежевыми занавесочками (секретность!), на здоровенный глобус в углу. Наконец, вошел плотный человек в шерстяной рубашке без галстука, обошел всех, с каждым поздоровался за руку – все это без суеты и не только без сюсюканья, но даже без особой приветливости: строго, по-деловому. Космонавты рассказывали о себе.

– А вы на чем летали? – Королев обернулся к Шаталову.

– На СУ-7Б, Сергей Павлович. Скорость – два Маха 240...

– Расскажите подробнее. Какой разбег, потолок, как пилотируется...

Королев внимательно разглядывал новых кандидатов в космонавты. Это были уже совсем не те робкие лейтенанты, которые пришли к нему три года назад. Те были просто молодые здоровяки, совершенно не представлявшие себе, что их ожидает. Эти – знали! Они были старше, образованнее, опытнее, расчетливее. Они отлично понимали, какой великий, всю их жизнь определяющий шанс выпал им, и они готовы были на все, чтобы не упустить его. Эти не будут гусарить, как Гриша Нелюбов...