Эдвард Радзинский - Распутин: жизнь и смерть

Распутин знакомит своего нового приятеля с Вырубовой, открывая вчерашнему либералу мир «царей». Филиппов становится свидетелем обычной сцены преклонения Подруги перед мужиком. Но вырубовские восторги не помешали ему понять главное: «Вырубова произвела на меня впечатление женщины, восторженно относящейся к Распутину… но… применяющей его как средство для того, чтобы оказать определенное влияние на императрицу».

В ответ Филиппов решает представить Распутина своим либеральным друзьям.

«Вскоре в редакции „Дым Отечества“ я застал беседу издателя этой газеты Александра Львовича Гарязина… с юрисконсультом Морского министерства Иваном Баженовым, который рассказывал со слов какого-то придворного о половых безобразиях Распутина с Государыней и говорил, что нужно составить заговор, чтобы убить „такую собаку“. Я возразил, что я только что с ним познакомился, совершенно им очарован и поделился своим впечатлениями… Я предложил Гарязину прокатить Распутина куда-нибудь на автомобиле».

Гарязин, владелец столь редкого тогда автомобиля, с охотой согласился повидать скандальную знаменитость. «От посещения музея… Распутин отказался… находя, что картины — чепуха… жизнь гораздо лучше… Гарязин предложил Воспитательный дом, Распутин, к величайшему удивлению, согласился… В Доме он преобразился… брал на руки каждого ребенка, взвешивал, расспрашивал, чем его кормят… В автомобиле он сказал, что следовало бы деревенских девушек возить сюда со всей России, тогда они научились бы крепко рожать и крепко младенца держать… Впечатления… он передал Государыне, которая… неожиданно приехала в Воспитательный дом, бегло осмотрела его и занялась мыслями об устройстве института охраны материнства… Я воспользовался удобным случаем и поместил в „Дыме Отечества“ защитительную статью по поводу личности Распутина… которая вызвала в печати, травившей Распутина, одинаково, как слева так и справа… удивление… Распутин пришел в неистовый восторг от того, что я был единственный человек, осмелившийся печатно, в пору величайшей его травли и выступлений против него Гучкова в Думе, выступить в защиту его… С этого момента он исполнял все просьбы мои и желания беспрекословно, в большинстве случаев являлся ко мне за советом и интимно посвящал меня в детали своих переживаний. Причем никогда… не сказал ни одного слова о своих каких бы то ни было интимных отношениях не только к Государыне, которую всегда характеризовал одним словом „умница“, но и вообще к какой-нибудь женщине… »

Как не похож этот образ на одержимого похотью жутковатого мужика, охотившегося на женщин по петербургским улицам! Кто же он? Хитрый оборотень и половой психопат? Или?.. Или мы его по-прежнему не понимаем, мы — только на пути к его тайне…

В июне 1912 года в петербургском свете распространилась волнующая новость.

«7 июня… Вчера вечером Ольга Николаевна (старшая дочь царя. — Э. Р. ) помолвлена с Дмитрием Павловичем», — записала в дневнике генеральша Богданович.

Государь любил Дмитрия. Сохранились его письма к Николаю — забавные письма юного насмешника. Высокий и стройный, как большинство Романовых, красавец — в нем было все, чего не было у Ники.

После возвращения отца из-за границы он по-прежнему жил в Царской Семье. Но Аликс его не любила, ибо Дмитрий никогда не скрывал яростного презрения к мужику. И царицу совсем не радовал брак Дмитрия с дочерью… Именно тогда в Петербург из Англии прибыл блестящий повеса, который, к счастью Аликс, все изменил, — Феликс Юсупов.

Как потом вспоминал Феликс, они часто виделись с Дмитрием в 1912 — 13 годах: «Он жил тогда с Царской Семьей в Александровском дворце, но все свободное время… проводили вместе».

Юсупов, который был на несколько лет старше Дмитрия, совершенно очаровал великого князя. После затворнической, монотонной жизни Александровского дворца с княжнами и императрицей, вечно хлопочущими над несчастным наследником, Феликс открыл Дмитрию иной мир. Он сделал то, что когда-то сотворил с ним самим его старший брат: вовлек Дмитрия в воспаленную жизнь ночного Петербурга. Теперь по ночам авто поджидало двух плейбоев. «Почти каждую ночь мы ездили в Петербург и вели веселую жизнь в ресторанах, ночных кафе и у цыган. Мы приглашали артистов ужинать вместе с нами в отдельном кабинете. И Павлова была часто с нами».

Но с ними была не только великая балерина. Нетрадиционные пристрастия Феликса, о которых он сам пишет в воспоминаниях, привлекали в кабинет и некоторых знаменитых балетных артистов…

Царская Семья была в ужасе. «Их Величества, знавшие о моих скандальных похождениях, косо смотрели на нашу дружбу», — вспоминал Феликс. Точнее — «цари», знавшие о гомосексуальных наклонностях Феликса, которые карались тогда законами империи, испуганно следили за пылкой привязанностью Дмитрия.

И вскоре будущему царскому зятю было запрещено встречаться с Юсуповым. «За этим теперь смотрела тайная полиция», — вспоминал Феликс.

В августе состоялся столетний юбилей Бородинской битвы. В Москве от Брестского вокзала по всей Тверской стояли выстроенные шпалерами войска, толпы народа. Гудели колокола бесчисленных церквей. Под крики «ура» царь, Аликс, наследник и Ольга заняли места в первом экипаже. Дмитрий сидел в последней коляске. Все искали его глазами — жениха царской дочери.

Но Феликс оказался для Дмитрия притягательнее, важнее и царских запретов, и царской дочери. Их встречи продолжались. Молва объясняла это просто: Дмитрий был бисексуален. Будущий любовник знаменитой Коко Шанель был тогда безумно влюблен в Феликса (на жаргоне тогдашних великосветских салонов — «делал грамматические ошибки»).

Дмитрий предпочел покинуть Александровский дворец и поселился в собственном доме в Петербурге. Феликс помогал ему меблировать дом — с той утонченной роскошью, которой славился дворец Юсуповых на Мойке.

Итак, Дмитрий сделал свой выбор. Теперь Аликс с чистым сердцем могла (вернее, была обязана) расстроить помолвку — жених царской дочери скомпрометировал себя скандальной привязанностью… Однако Николай продолжал испытывать слабость к Дмитрию и предложил осторожно относиться к сплетням в его адрес.

Распутин понял, что от него требуется. Он не подвел благодетельницу и тотчас предсказал, что Дмитрий от развратной жизни вскоре заболеет кожной болезнью. И уже Аликс по его просьбе приказывает дочерям «мыть руки особым раствором после встреч и рукопожатий великого князя». И царь сдается…

Возможно, именно в то время состоялась еще одна встреча Феликса с Распутиным, о которой Юсупов не упоминает в своих воспоминаниях. Встреча эта обросла легендами. О ней рассказывала мне актриса Вера Леонидовна Юренева: Феликс, взбешенный вмешательством «Нашего Друга» в дела Дмитрия, повторил то, что успешно проделывал уже много раз — переодетый в девушку, он где-то встретился с Распутиным. Когда тот начал приставать, Юсупов поднял Распутина на смех, оскорбил его. И за это получил пощечину от мужика…