Стивен Лохед - Артур

Артур разрешил нам взять кинжалы, но не мечи, не копья и не щиты.

— Не по-мирному это будет, — сказал он.

Ну так вот, все оказалось не так плохо, как я боялся… а много хуже!

Вообразите! Во-первых, для саксов пир — выложить на стол груды плохо прожаренного мяса и жрать до отвала, бочонками поглощая кислятину, которую они называют пивом. А когда все упьются, наминают мутузить друг дружку. Двое главных силачей выходят на середину, остальные встают кружком и принимаются их науськивать. Главная цель, как я понял, — чтобы один искалечил другого на всю жизнь. Вопли, крики, сопение — все для того, чтобы кинуть собрата в костер.

Когда представление заканчивается, все в изнеможении валятся на пол, и кто-нибудь из их бардов — или скальдов, как это у них зовется, — выходит и заводит преотвратительный вой. Саксы в упоении молотят кулаками по полу, так это им нравится. От воплей, которыми они сопровождают каждое слово, может оглохнуть пень.

Короче, саксонский пир омерзителен сверх всякой меры. Но что взять с варваров?

Я думал, мы вернемся в Каер Мелин. Добившись летней передышки от саксонских набегов — столько, прикинул я, продержится мир, — было бы естественно уведомить об этом мелких королей и выслушать их ответ. Как Бог свят, я не сомневался: едва владыки Британии услышат о том, что совершил Артур, на наши головы посыплется град упреков.

Заключил мир с саксами? Его сделали предводителем для того, чтобы истребить их проклятый род. А он что? При первой же возможности дарит им захваченные земли.

Итак, я думал, мы вернемся в Каер Мелин и будем ждать, когда разразится буря. Но я ошибся. Мы отправились в Лондон и сели на корабль, держащий путь к северу, к Оркадским островам. Мы — это Артур, Мирддин и я. Пеллеас и Кай повели дружину в Каер Мелин, чтобы там дожидаться Борса.

Делать на корабле было нечего, и я сумел вытянуть из Артура, чего ради он вздумал предложить мир исконным врагам Британии.

— Вот уже более трехсот лет мы воюем с саксами, пиктами, ирландцами и скоттами. Подумай, Бедуир! Ни одно поколение на этом острове не видело мира, — сказал Артур, стоя на палубе и глядя, как вздымается и опадает линия берега.

— Господь с тобой, Артур, да на всей земле ни одно поколение не видело мира!

— Может, и так, — согласился он, — но это не значит, что так должно быть всегда. Я верю, мир возможен, просто кто-то должен начать.

— Ты начал, Медведь. Только не жди, что наши князьки осыплют тебя золотом. Скорее уж сталью.

— Бойню надо остановить. Если мне придется терпеть обиды, что ж, я буду терпеть их с радостью. Но войне пора положить конец. — Он улыбнулся. — Помни, что и наш Спаситель претерпел ради людей.

Я тряхнул головой и взглянул на серые волны, слушая протяжные крики летящих за нами чаек. В том, что говорил Артур, безусловно был смысл. Однако я-то знаю Артура — Господь свидетель! — и не могу поверить, что он так наивен, доверчив и безыскусен.

— Ты мне не веришь? — спросил Артур, чуть помолчав.

И тут-то я все высказал.

— Я верю тебе, Медведь, и, клянусь, молю Бога, чтоб ты оказался прав. Но это так на тебя не похоже. — Я повернулся и увидел, что его голубые глаза устремлены на меня, а в уголках рта притаилась улыбка. — Думаешь, это смешно? Я так не думаю. У меня от страха мурашки бегут по коже. Еще бы! Мы отдали земли нашим заклятым врагам — о чем Вортигерн в славе своей даже не помышлял. И все же мы это сделали, не прося взамен ничего, кроме посулов. Саксонских посулов! — выпалил я и замолк.

— Ты думаешь, я осел. — Голос Артура был тих.

— Бог с тобою, Артур, я знаю, что ты не осел. Вот что меня и тревожит. Ты сам не свой с тех пор, как съездил в Инис Аваллах.

Артур медлил с ответом, глядя вдаль, и лицо его было сурово, как береговые утесы.

— Что случилось с тобой в Инис Аваллахе? — спросил я, не знаю, ответит ли он. В первый миг показалось, что не ответит.

Однако он, постояв, простер руки к далекому берегу и сказал:

— Мне было видение, Бедуир. Я видел землю, напоенную светом. Я видел землю, благословенную Богом, где все люди живут, как братья и родичи. Я видел землю — эту землю, Британию — в мире под управлением Справедливости и Добра. Я видел это и многое другое. И я поклялся воплотить видение в явь, Бедуир. Жизнь моя — жертва Летнему Царству, ибо я — Повелитель Лета.

Что было на это сказать? Видение значит видение. Но так ли его надо воплощать?

Внезапно Артур рассмеялся.

— Так что, может, я и в самом деле осел?

— Видит Бог, Медведь, я не знаю, что мне и думать.

— Я еще кое-что расскажу тебе, ладно? — Он поднял голову к береговым обрывам. — Ты ведь знаешь, север очень далек от юга.

— Прекрасно знаю. Иначе мы не плыли бы на этой дырявой посудине.

Он кивнул и продолжил все тем же шутливым тоном:

— Никто еще не придумал, как сражаться с пиктами и англами на севере и отражать саксонские набеги на юге. Господь свидетель, я не могу быть в двух местах сразу.

— О чем ты?

— Победу надо одержать на севере. Там мы или завоюем, или утратим свою свободу. — Артур прочитал сомнение на моем лице. — Не веришь? Тогда подумай: нашествия всегда начинались на севере. Оттуда лежит кратчайший путь к сердцу Британии. Римляне это поняли, как и невозможность его защитить. — Он указал рукой на извилистый берег. — В этом море десять тысяч заливов и бухт, и в каждой легко укрыться Морским волкам. Им достаточно пристать к берегу, и пикты с радостью их примут.

— Кольгрим и Элла напали с юга, — возразил я.

— Вот как?

— Ты сам знаешь, что так.

— И ты, как все остальные? Думай, Бедуир! Как смогли они атаковать так быстро, так слаженно?

Я оторопело смотрел на Артура.

— Саксония так далеко! Путь по морю очень труден — а они сходят на берег и сразу в бой? Невозможно. Что же они сделали? Думай, Бедуир!

— Думаю, Артур! Что же они сделали?

— Все очень просто! Они высадились на севере и перезимовали, потому что там их дожидались друзья. Они объединились с теми, кто приплыл раньше, скопили за лето корабли, людей и оружие. А уж потом, подготовившись, напали на слабые южные укрепления. — Артур мрачно улыбнулся. — Как я и сказал, самый быстрый, самый верный путь на юг лежит через север.

Да, Артур сказал правду. Я раньше об этом не задумывался, но сразу понял его правоту. Более того, я узнал прежнего Артура, о чем ему и сообщил.

— Ты думаешь, я захотел мира, потому что разучился сражаться? — Он медленно покачал головой. — Я не изменился, мой друг, по крайней мере, настолько.

— Так что мы теперь делаем? Чего сможем добиться на севере мы трое?

— Будем держать совет с королем Лотом Оркадским. У него много кораблей и сильная дружина. Узнаем, захочет ли он меня поддержать.

— Корабли? Кони у тебя есть, теперь корабли понадобились?