Стивен Лохед - Артур

Идрис был прав — Артур задумал отчаянное дело. Однако именно этот план позволял наилучшим образом использовать наших немногочисленных лошадей. Если сразу нагнать на врага страху, то будет не так важно, что нас много меньше.

Пока мы медлили в нерешительности, англы перешли в нападение. С оглушительным ревом они бегом устремились на нас.

— Копья наизготовку! — крикнул я, убирая в ножны меч и вновь доставая копье, потом, взмахнув поводьями, пустил лошадь рысью. Ала выстроилась по обе стороны от меня.

С рыси мы перешли на бег, с бега — на галоп. Гвальхмаи закричал, перекрывая грохот копыт, в следующий миг мы все подхватили его боевой клич. Я почувствовал, как горячая кровь быстрей побежала в жилах, и боевое исступление ледяным спокойствием снизошло на меня.

Это уже не Бедуир скакал навстречу врагу. Я стал пламенем, летящей по ветру огненной головней. Сердце во мне звенело ликующей песней битвы. Движения мои были отточены, мысли — прозрачны, как хрусталь.

Глаза, уже не принадлежащие мне, взглянули и увидели взаимное расположение войск. Мы ближе… ближе… ближе…

Хрясь!

Я с разгону влетел во вражеские ряды. С десяток англов упали на землю; кто-то пытался подняться, другие были мертвы.

Один из противников тупо глядел на щит, словно приросший к груди. Он с усилием оторвал щит и увидел у себя в груди обломок копья. Странное дело — мое копье стало вполовину короче. Я бросил его на землю.

Выхватив меч, я развернул коня. Нам и впрямь удалось прорвать вражеские ряды; удивительно, скольких бойцов могут уложить всего пятьдесят конников. Более того, мы не потеряли ни одного товарища.

Однако атака увлекла нас дальше, чем я предполагал: мы были у брода, почти у самой воды. Англы спохватились, и в следующее мгновение нас окружили; но не успели они снова сплотить ряды, как высоко и чисто затрубил охотничий рог Артура.

Я выстроил алу вокруг себя и приготовился с боем пробиваться к Артуру. Сеча стала горячее. Нас теснили со всех сторон, но мы продолжали двигаться вперед, медленно, с трудом, ибо англы стояли насмерть.

И вот, когда все зависело от того, удастся ли наш план, случилось худшее. Пикты, которых никто до сих пор не видел, посыпались с холма у Артура за спиной. Вскоре в наших товарищей полетели их смертоносные маленькие стрелы.

Итак, мы были окружены вдвое превосходящим противником. Трудно вообразить худшее положение.

Артур сделал, что мог, — отправил против пиктов Идриса. Однако этим он ослабил свои силы. Видя это, ирландцы и англы набросились на него с новым остервенением.

С оглушительным воем хлынули они вперед, и вокруг Артура сомкнулось море орущих варваров. Он возвышался впереди всех на белом коне — и в следующее мгновение пропал из глаз.

— Артур! — вскричал я, но мой вопль утонул в шуме сражения. Бурлящие воды вражеского войска захлестнули место, где он стоял.

Ала врезалась в самую гущу врагов. Мы скакали по поверженным телам. Да простит меня Господь, но конские копыта почти не касались земли!

Мы достигли брода. Вода в реке покраснела; прибрежная пена сделалась алой. Трупы плыли по воде, раскинув руки и ноги, или, застряв на камнях, таращились незрячими глазами в вечерние небеса.

Когда мы достигли брода, двигаться стало легче, но только самую малость. Саксы бросались на нас с остервенением, как дикие звери. Они размахивали топорами, кололи длинными ножами, хватали, тянули, вопили.

Мы рубили их, как лес, и они падали. Но на место убитого вставали десять других.

Я вглядывался в самую гущу сражения, высматривая Артура, но не мог различить его в хаосе мелькающих рук и мечей.

Теперь стрелы долетали и до нас. Хотя Идрис сумел немного оттеснить низкорослых варваров, смертоносные жала все так же метко летели в цель. Воина слева от меня ранило в плечо; еще одна стрела засела в моем щите.

Мы упрямо продвигались вперед. Свинцовое небо потемнело, стало чугунным. Налетел порывистый ветер, неся вдоль реки туман. Полил дождь. Конские копыта скользили. Кровь и вода потоком лились по земле. Бой продолжался.

Снова и снова кричал я:

— Артур! Артур!

В ответ слышался только грохот побоища, проклятья и крики боли. И за всем этим — топот ног и глухой рокот копыт…

Конских копыт… Я понимал, что такого не может быть, хотя знал этот звук, как биение своего сердца.

Я поднял глаза. Из тумана в долину скакал целый табун, серые призрачные тени едва различались в сумерках. Словно орел, камнем падающий с небес, он несся в самую гущу сражения.

Возможно ли это? Я посмотрел еще раз и понял, в чем корни чуда. Впереди мчащегося табуна скакали двое. Одного скрывали туман и дождь, но второго я узнал сразу — никто не сидит в седле так, как Кай.

Враги увидели коней одновременно со мной. В следующее мгновение они уже бежали через реку, бежали сотнями и тысячами, топча и топя друг друга.

Мы рубили их, бегущих, но они даже не отбивались. Отупев от ужаса, они, не думая, подставляли головы под наши мечи.

Лошади были все ближе. Гвальхмаи повел команду воинов развернуть табун. И над грохотом боя я различил хор сильных мужественных голосов: это наши товарищи, гоня перед собой коней, пели боевую песнь кимров.

Сражение закончилось. Я остановился перевести дух и смотрел, как варвары волной выплескиваются через Глейн на дальние холмы. Часть кимброгов продолжала преследование, топча бегущих, но враги уходили десятками, о чем я жалел. Однако сил для погони уже не было.

Товарищи во мне не нуждались, поэтому я вновь принялся искать Артура. Дождь перестал так же внезапно, как и начался. Туман рассеялся, и передо мной предстал Артур.

Он был пешком — лошадь под ним убили в самом начале боя. Медведь Британии увидел меня и приветственно вскинул обагренный кровью меч.

— Здрав будь, Бедуир! — крикнул он и резко опустился на камень.

Я хотел ответить так же, но рука отказалась поднять меч. Я сполз с седла и привалился к коню.

— Славу Богу, — сказал я, утирая пот тыльной стороной рукавицы. — Я думал, тебя убили. Не подоспей Кай вовремя, мы пошли бы на корм воронам.

Артур оперся на меч, глотая ртом воздух.

— Да, зато теперь придется делиться добычей.

— Делиться! Пусть забирает всю! Умирать буду — не забуду, как он пригнал коней!

Тут появился Мирддин.

— Вот и вы, — он внимательно оглядел нас и, удостоверившись, что мы живы-здоровы, соскочил с лошади на землю. — Как вам туман?

— Отличный туман, — объявил Артур. — Прости, мне, наверное, следовало выразить больше чувств.

Он попытался встать, но не смог, снова опустился на камень и уперся локтями в колени.

Я тряхнул головой, глядя на Мирддина и не веря, что можно быть таким бессердечным.