Григорий Вермишев - Амирспасалар. Книга I

Тут Езник вздохнул и, не вытерпев, угрюмо бросил:

— Эх, не вовремя прибыл ты в Ани! Того и гляди снова эмиры из Ирана с войсками нагрянут, опять нас в кабалу возьмут… Покинули нас на произвол судьбы армянские князья, будь они трижды прокляты!

Галуст только теперь понял тревогу жителей города. С опаской спросил:

— А что, кэри [60] Кэри — дядя (арм.) . Езник, разве хуже живется рамикам при эмирах?

— Ну конечно! Особенно нам, каменщикам. Ведь сто лет как не разрешали эмиры постройку церквей в Ани, анийцы богачи опасались при неверных и дома возводить, либо караван-сараи и бани. Да и налогов с нас брали больше, одна джизия [61] Джизия — подушный налог, взимаемый с немусульман. чего стоила! А не заплатишь, так в реку зимой бросят эмирские сборщики и держат, пока аман не запросишь… Вот и останемся мы с семьями опять не при деле, наголодаемся [62] Налоги и сборы, взимаемые мусульманскими правителями на средневековом Кавказе, были весьма тяжелыми, главным образом за счет джизии. Кроме того, были поборы местных христианских землевладельцев и церкви, что создавало двойное обложение податного сословия — купцов, ремесленников и крестьян. !

От невеселых слов мастера ученик приуныл. Выбранное ремесло показалось ему уж не столь привлекательным… В это время во дворе раздался голос старухи жены, зовущей тружеников на обед, и Галуст за вкусным спасом [63] Спас — суп из мачуна (арм.) . забыл свои опасения…

Шеддадиды использовали смуту в Грузии и не замедлили снова появиться под стенами Ани. Павшие духом после ухода конницы Саргиса анийцы договорились с двинским эмиром и согласились впустить его в город, оговорив сдачу рядом условий. Молодой правитель стремился поскорее заполучить во владение богатый город и подписал соглашение со старейшинами Ани, обещав не трогать руководителей восстания против Фадлуна.

Заал Саварсалидзе вернулся домой сильно расстроенный. Не слушая упреков жены, он сразу заперся в своей комнате и лег тахту. В боку поднималась сверлящая боль, как бывало всегда, когда эджиб расстраивался. А огорчаться было от чего. Как ни убеждал, как ни просил он царя, заупрямился тот и уехал на охоту с князем Рати Сурамели и своими неизменными кипчаками. В этакое-то время, когда мятежные мтавары (все нити заговора которых были у Заала) стягивали свои войска! И добро бы, поехал охотиться в сторону Гомборских гор или еще куда-нибудь подальше от Лори. Так нет, двинулся в сторону Сахате, расположенного близ владений Орбели! С огнем играет Георгий, считает, что своим отъездом на охоту отвлечет внимание князей — царь, мол, ничего не подозревает, беспечен…

Снова сильная боль прервала ход мыслей. Зажав рукой бок, он подумал: «Эх, болен я, сильно болен, лечиться б надо!» Боль несколько утихла, и Заал вспомнил — хорошо еще, что удалось добиться от царя приказа Хубасару подтянуть кипчакские отряды из Уджармо поближе к столице и запретить отпуски воинам гвардии.

Жена из-за двери окликнула Заала, звала поесть хоть что-нибудь. Заал с гневом крикнул, что есть ничего не будет, и повалился на мутаки в новом приступе мучительной боли.

Царь возвращался длинной лесной просекой, освещенной заходящим солнцем. Охота была удачной. Меткими выстрелами из лука Георгий подбил крупного джейрана и несколько упитанных фазанов. Решили переночевать в сторожке лесника и утром отправиться в Тбилиси.

Георгий благодушно шутил с красавшем Рати, владетелем Сурами и окресных земель, не примкнувшим к мтаварскому заговору и под разными предлогами не поехавшим в Лори. Сзади ехали с группой ловчих и небольшим конвоем любимцы царя Хубасар и Афридон, о чем-то вполголоса переговариваясь.

У входа в сторожку Георгия встретил с низкими поклонами лесник. Он почтительно помог грузному царю сойти с коня, распахнул двери в убогом жилище. Царь устало опустился на скамью около очага, велел приготовить ужин из убитой дичи. На некотором отдалении от государя уселись князь Рати и Афридон. Хубасар остался во дворе. Царь понял — осторожный кипчак уже расставляет караулы на ночь…

В окрестностях крепости Агарак, на лужайке под сенью большого дуба, собрался цвет картлийской знати. Около дуба стоял большой стог, из которого слуги тотчас же выдернули охапки свежего сена для коней.

В числе прибывших вельмож оказались владетель Сванетии — Барам Варданидзе, Кваркваре Ахалцихели, младший брат Иванэ — князь Липарит Орбели с сыновьями, самцхийский правитель Боцо Джакели, прославленный Гамрекел Торели, таширские эриставы и джавахурские владетели, князь Вахрам Мхаргрдзели, князь Асан Арцруни — владетель каянский, Давид — эристав хунанский, князь Григол Асатидзе и многие другие мтавары и знатные азнауры. В ожидании прибытия главаря заговора Иванэ вместе с претендентом на престол Демной князья сидели на разостланных хорасанских коврах, подложив под локти шелковые мутаки и потягивая охлажденное в роднике кахетинское. Среди вельмож царило обычное оживление, шла непринужденная беседа. Чуть поодаль слуги уже резали баранов и нанизывали мясо на длинные шампуры.

На опушке леса показалась большая группа всадников, стала приближаться, подминая густую траву лужайки. Все присутствующие встали и громкими криками приветствовали амирспасалара и царевича:

— Долгой жизни великому Орбели!

— Ваша государю Демне!

Спешившись, амирспасалар дружески жал руки, целовал в уста знатнейших. Царевич следовал за ним с сияющей в синих глазах улыбкой. По приглашению Орбели дидебулы и мтавары уселись на ковровые подушки, строго соблюдая старшинство. Азнауры почтительно толпились позади своих патронов.

Совещание открыл князь Иванэ Орбели.

— Господа дидебулы, мтавары и азнауры Картли! — начал он, обводя взглядом присутствующих. — По молодости лет многие из вас не присутствовали при кончине помазанника божьего царя Давида Третьего. Поэтому я чувствую себя обязанным вкратце рассказать вам о всех обстоятельствах смерти царя-праведника… — Орбели умолк, не сразу заговорил снова: — Сознавая приближение конца, царь Давид вызвал к себе католикоса и дидебулов Картли, а также младшего брата — Георгия и велел принести малолетнего сына — царевича Демну. Перед святыми иконами царь заявил, что брат его Георгий не имеет никакого права на трон и корону и что единственным законным наследником является царевич Демна. Вот он перед вами! Царь потребовал от всех дидебулов принести царевичу клятву в верности, что те и исполнили. Царь Давид согласился, чтоб до совершеннолетия царевича управление Картли останется в руках брата Георгия, а тот поклялся на кресте беспрекословно уступить престол царевичу Демне по достижении им совершеннолетия. Меня же, недостойного, великий царь назначил опекуном царевича Демны и повелел воспитать в доме моем…