Кен Фоллетт - Избранные произведения. II том

Она жила в одной квартире с двумя темнокожими девушками, но не имела ничего общего с ними. Обе работали секретаршами и больше всего интересовались модами и кинофильмами.

Мария привыкла быть исключением. В колледже с ней училось немного темнокожих девушек, а на юридическом факультете она была одна. Как и сейчас в Белом доме, если не считать уборщиц и поваров. Она не жаловалась — все относились к ней по-дружески. Но она была одинока.

На следующее утро после встречи с Джорджем она изучала речь Фиделя Кастро, выискивая что-нибудь такое, за что могла ухватиться пресс-служба, когда зазвонил ее телефон и мужской голос спросил:

— Не хотите ли поплавать?

Ярко выраженный бостонский акцент показался ей знакомым, но она сразу не могла догадаться, чей это голос.

— Кто это?

— Дейв.

Дейв Пауэре, личный секретарь президента, кого иногда называли «первый друг». Мария разговаривала с ним два или три раза. Как и большинство людей в Белом доме, он был любезным и обаятельным.

Но сейчас Марию очень удивил его вопрос.

— Где? — спросила она.

Он засмеялся:

— Здесь, в Белом доме, конечно.

Она вспомнила, что в западной галерее между Белым домом и Западным крылом есть бассейн. Она никогда не видела его, но знала, что его построили для президента Рузвельта. Она слышала, что президент Кеннеди любил плавать, по крайней мере, один раз в день, потому что вода снимала нагрузку с его поврежденного позвоночника.

— Там будут и другие девушки, — добавил Дейв.

Мария в первую очередь подумала о своих волосах. Почти каждая темнокожая женщина, работающая в каком-либо учреждении, да и белая также, носила шиньон или парик, считая, что естественные черные волосы выглядят не по-деловому. Сегодня на голове у Марии была высокая прическа с начесом «улей» и с шиньоном, аккуратно вплетенным в ее собственные волосы, которые с помощью химических средств были распрямлены, чтобы они походили на гладкие, невьющиеся волосы белых женщин. Каждая негритянка с первого взгляда могла распознать этот секрет, а вот белый мужчина, такой как Дейв, никогда ничего даже не заметил бы.

Как она могла пойти в бассейн? Если бы ее волосы намокли, то превратились бы черт знает во что, и она ничего не смогла бы с ними сделать.

Ее одолевало смущение сказать, в чем проблема, но она быстро нашла отговорку:

— У меня нет купальника.

— У нас есть купальники. Я зайду за вами в полдень, — отрезал он и повесил трубку.

Мария посмотрела на часы. Они показывали без десяти двенадцать.

Что ей делать? Сможет ли она осторожно спуститься в воду на том конце бассейна, где не глубоко, и не намочить волосы?

Она поняла, что задавалась не теми вопросами. Ей нужно было узнать, почему ее пригласили, что от нее хотят и будет ли там президент.

Она посмотрела на женщину за соседним столом. Нелли Фордхэм была единственной женщиной, которая работала в Белом доме десять лет. Она как-то раз между прочим сказала, что несколько лет назад ей не повезло в любви. И с самого начала она помогала Марии. Сейчас она с любопытством смотрела на Марию.

— Если не секрет, а при чем тут купальник? — удивилась она.

— Меня пригласили в президентский бассейн, — сказала Мария. — Мне идти?

— Конечно! И обязательно расскажешь мне, что там было, когда вернешься.

Мария понизила голос:

— Он сказал, что там будут и другие девушки. Вы думаете, и президент тоже?

Нелли огляделась по сторонам, но никто не слушал.

— Как ты думаешь, президенту нравится плавать в окружении красивых девушек? — спросила она. — За правильный ответ приза не будет.

Мария все еще сомневалась, идти или нет. Потом она вспомнила, что Ларри Мохинни назвал ее холодной. Это было неприятно. Она не холодная. Она оставалась девственницей в двадцать пять лет, потому что не встречала мужчину, которому хотела отдаться душой и телом, но она не фригидная.

В дверях появился Дейв Пауэре и спросил:

— Идем?

— Да, — ответила Мария.

Дейв провел ее вдоль колоннады Сада роз к бассейну. Одновременно пришли две другие девушки. Мария видела их раньше, всегда вместе: они обе были секретаршами в Белом доме.

Дейв представил их:

— Дженнифер и Джералдин, или Дженни и Джерри.

Девушки провели Марию в раздевалку, где на крючках висела дюжина купальников. Дженни и Джерри быстро разделись. Мария обратила внимание, что у них великолепные фигуры. Она не часто видела белых девушек обнаженными. Хотя они были блондинками, волосы на лобке у обеих были темными, в виде аккуратного треугольника. Мария подумала, стригут ли они их ножницами. Ей никогда это не приходило в голову.

Все купальники были цельные и из хлопка. Мария не стала надевать броские, а выбрала скромный, темно-синего цвета. Потом она пошла за Дженни и Джерри в бассейн.

Стены с трех сторон украшала роспись на карибские темы, с пальмами и парусниками. Поверхность четвертой стены была зеркальной, и Мария посмотрела на свое отражение. Не слишком полная, отметила она, вот только зад слишком большой. Темно-синий купальник хорошо смотрелся на фоне ее темно-коричневой кожи.

С одной стороны бассейна она заметила стол с напитками и сэндвичами. Она слишком волновалась и не могла есть.

Дейв сидел на краю босиком, с закрученными вверх штанинами и болтал ногами в воде. Дженни и Джерри плескались и смеялись. Мария села напротив Дейва и опустила ноги в воду. Она была теплой, как в ванне.

Минутой позже появился Кеннеди, и сердце Марии учащенно забилось.

На президенте был обычный темный костюм, белая рубашка и узкий галстук. Он стоял на краю и улыбался девушкам. Мария уловила лимонный аромат одеколона.

— Не возражаете, если я присоединюсь к вам? — спросил он, словно это был их бассейн, а не его.

Дженни сказала:

— Пожалуйста!

Она и Джерри не удивились, когда он вошел, и Мария догадалась, что они плавают с президентом не первый раз.

Он пошел в раздевалку и вышел оттуда в синих плавках. Худощавый и загорелый, он был в отличной форме для мужчины сорока четырех лет, вероятно, потому, что плавал на паруснике в Хаянисе на полуострове Кейп-Код, где у него был загородный дом. Он сел на краю бассейна и со вздохом опустился в воду.

Несколько минут он плавал. Интересно, что сказала бы моя мать, думала Мария. Она отнеслась бы неодобрительно к тому, что ее дочь плавает с женатым мужчиной, будь он кем угодно, только не президентом. Но здесь, в Белом доме, ничего плохого не могло произойти на глазах Дейва Пауэрса, Дженни и Джерри.

Президент подплыл к тому месту, где сидела она.

— Как у вас дела в пресс-службе, Мария? — Он спросил это так, будто в мире не было ничего более интересного.

— Спасибо, хорошо, сэр.

— Пьер хороший босс?