Кен Фоллетт - Избранные произведения. II том

Пастор завершил собрание еще одной долгой молитвой. Как только он сказал «аминь», прихожане повернулись друг к другу и начали болтать. Гул их голосов был настолько громкий, что Джордж мог разговаривать с Марией без боязни быть кем-то услышанными.

Мария сразу сказала:

— Они собираются прослушивать домашний телефон Джаспера Мюррея. Один из молодых людей Эрлихмана приходил к нам из Белого дома.

— Очевидно, последняя передача Джаспера наделала много шума.

— Конечно.

— И им нужен не столько Джаспер.

— Я знаю. Они охотятся за тем, кто дает ему информацию. За мной.

— Я встречусь с Джаспером сегодня вечером и скажу ему, чтобы он был осторожен, когда говорит дома по телефону.

— Спасибо. — Она посмотрела по сторонам. — Мы не такие уж незаметные, как я надеялась.

— Почему?

— Мы слишком хорошо одеты. Мы — люди не из этой среды.

— А моя секретарша сейчас думает, что я заново родился. Давай уйдем отсюда.

— Мы не можем выйти вместе. Иди ты первый.

Джордж вышел из церкви и поехал обратно к Белому дому.

Мария не единственная государственная служащая, которая поставляет информацию прессе, думал он. Джордж полагал, что периодическое пренебрежение законом, допускаемое президентом, заставило некоторых правительственных чиновников отбросить извечную осторожность. Склонность Никсона к нарушению закона особенно шокировала потому, что он во главу угла своей предвыборной кампании ставил закон и порядок в стране. У Джорджа было ощущение, что американский народ стал жертвой гигантского надувательства.

Джордж думал, где лучше всего встретиться с Джаспером. Прошлый раз он просто отправился в редакцию программы «Сегодня». Разовый визит не таит себе опасность, однако повторения следовало избегать. Он не хотел часто попадаться на глаза вашингтонским бюрократам вместе с Джаспером. В то же время их встреча должна казаться случайной и происходить у всех на виду.

Он заехал на стоянку, ближайшую к месту работы Джаспера. Для сотрудников «Сегодня» там была зарезервирована парковочная площадка на третьем этаже. Джордж поставил свою машину поблизости от нее и пошел к автомату.

Джаспер сидел за своим столом.

Джордж не назвал его по имени.

— Сегодня пятница, уже вечер, — сказал он без лишних церемоний. — Когда ты собираешься уходить с работы?

— Скоро.

— Лучше сейчас.

— Выхожу.

Джордж повесил трубку.

Несколькими минутами позже Джаспер, высокий молодой человек с копной светлых волос, вышел из лифта, держа перекинутый через руку плащ, и направился к своей машине, бронзовому «линкольну-континентал» с черным тканевым верхом.

Джордж сел в «линкольн» рядом с ним и сказал ему о «прослушке».

— Мне нужно будет разобрать телефон и вынуть «жучок».

Джордж покачал головой.

— Если ты это сделаешь, они будут знать, потому что перестанет работать передатчик.

— Ну и что?

— А то, что они придумают другой способ подслушивать тебя, и в следующий раз мы не найдем устройство.

— Черт! Все самые важные звонки я принимаю дома. Что мне делать?

— Когда позвонит важный источник, скажи, что ты занят и перезвонишь позже. Потом иди в автомат.

— Как я понимаю, мне передадут что-то еще. Спасибо. Источник прежний?

— Да.

— Он хорошо информирован?

— Да, хорошо, — подтвердил Джордж.

Бип Дьюар приехала к Дейву Уильямсу на ферму «Дейзи», его студию звукозаписи в долине Напа.

В комнатах было просто, но уютно. Что касается самой студии, то в ней стояло самое современное оборудование. Отсюда вышло в свет несколько альбомов популярной музыки, а сдача в аренду помещения для ансамблей стала небольшим, но прибыльным бизнесом. Иногда они просили Дейва быть их продюсером, и у него вроде как обнаружилась способность к оказанию им помощи в достижении желаемого звучания.

Это оказалось весьма кстати, поскольку Дейв не зарабатывал теперь столько денег, сколько раньше. После распада «Плам Нелли» вышло несколько различных по содержанию альбомов. Каждый последующий продавался хуже предыдущего. Сольные альбомы бывших участников ансамбля пользовались скромным успехом. Дейв не бедствовал, но он уже не покупал каждый год новый «феррари». И вообще наблюдалась тенденция к понижению.

Когда позвонила Бип и спросила, может ли она приехать к нему на следующий день, он так удивился, что не спросил, есть ли у нее какая-то особая причина.

В то утро он вымыл шампунем бороду под душем, надел чистые джинсы и ярко-синюю рубашку. Потом он задался вопросом, к чему вся эта суета. Он больше не любил Бип. Какое ему дело до того, что она подумает о его внешности? Он поймал себя на мысли, что хочет одного: пусть она взглянет на него и пожалеет, что бросила его.

— Дурачина, — вслух сказал он себе и надел старую майку

И все же он не переставал думать, чего она хочет.

Он работал в студии с молодым певцом и композитором, который делал свой первый альбом, когда вспыхнул световой сигнал, поданный от ворот. Он оставил артиста и вышел встречать гостью. Бип подъехала к дому на красном «меркурии-кугуаре» с опущенным верхом.

Он ожидал, что она изменилась, и ему не терпелось увидеть, как она выглядит, но на самом деле она осталась, какой была: маленькой и милой, с озорным блеском в глазах. Она почти ничем не отличалась от той тринадцатилетней, будоражащей сексуальной девушки, которую он впервые увидел десять лет назад. Сегодня на ней были синие матадорские брюки и полосатая рубашка-безрукавка, волосы у нее были коротко подстрижены.

Сначала он отвел ее за дом и показал вид на долину. Стояла зима, и лозы сбросили листья, но солнце ярко светило, и ряды коричневых растений отбрасывали синие тени, образуя криволинейные узоры, словно от мазков кисти.

— Какой сорт винограда ты выращиваешь? — поинтересовалась она.

— Каберне совиньон, классический красный виноград. Он холодостойкий, и эта каменистая почва подходит для него.

— Ты делаешь вино?

— Да. Прекрасным его не назовешь, но мы улучшаем его. Пойдем в дом, попробуешь.

Ей понравилась кухня со стенами, обшитыми деревом, и деревянной мебелью. Несмотря на традиционный интерьер, кухня изобиловала всякими техническими приспособлениями. Шкафы были из натуральной, обработанной вручную сосновой древесины, покрытой светлым красителем, придающим ей золотистый оттенок. Дейв ликвидировал горизонтальный потолок, так что помещение увеличилось по высоте до нижней поверхности наклонной кровли.

Он потратил много времени, придумывая оформление этой комнаты, поскольку хотел, чтобы она была такой же, как кухня на Грейт-Питер-стрит, где собиралась вся семья, где ели, пили и разговаривали.