Кен Фоллетт - Избранные произведения. II том

— Не делай этого! — закричал Камерон, зная, что он сейчас подвергает опасности и свою жизнь. — Остановись! Ради бога, не надо!

Сзади кто-то схватил его за плечо и что-то резкое сказал на арабском языке.

Прогрохотал ужасный взрыв.

Камерона швырнуло на землю.

Он едва дышал, словно его ударили доской по спине. Голова болела. Он слышал крики, стоны и шуршащий звук градом падающих на землю обломков камней. Он перекатился и с трудом встал на ноги. Как он понял, он серьезно не пострадал. У его ног без движения лежал араб, очевидно, тот, который схватил его за плечо. Он принял на себя всю силу взрыва, заслонив своим телом Камерона.

Он окинул взглядом улицу.

— О господи, — проговорил он.

Повсюду лежали тела людей, ужасно изуродованные и кровоточащие. Те, кто устоял на ногах, пытались остановить кровотечение из ран, кричали и искали своих близких. С некоторых людей сорвало просторные восточные одежды. Тела многих женщин, принявших насильственную смерть, были непристойно обнажены.

Взрывом повредило фасады двух домов, и на улице в грудах битого кирпича и фрагментов плит валялись стулья и телевизоры. В нескольких домах возникли пожары. Проезжую часть завалило искореженными машинами, словно они попадали с высоты.

Камерон сразу понял, что бомба была большой силы, очень большой силы.

На другой стороне улицы он увидел белую бороду и черную шляпу Фадлаллы, которого быстро уводили в дом телохранители. Аятолла чудом не пострадал.

Операция провалилась.

А какое количество человеческих жертв! Пятьдесят, шестьдесят, семьдесят, прикидывал Камерон. И сотни раненых.

Он должен убираться отсюда. Придя в себя, люди начнут думать, кто устроил это. Хотя его лицо было в ссадинах и одежда порвана, они признают в нем американца. Он должен исчезнуть, прежде чем кому-то придет в голову незамедлительно отомстить.

Он быстро вернулся к машине. Все окна выбило взрывом, но, похоже, она могла ехать. Он открыл дверцу, все сиденье было засыпано битым стеклом. Он снял с себя пиджак и смел им осколки. Потом он сложил его и положил на сиденье на случай, если на нем остались мелкие осколки. Он сел в машину и повернул ключ зажигания.

Она завелась.

Камерон тронулся с места, развернулся и уехал.

Он вспомнил слова Флоренс Гиари, которые тогда емупоказались истерически преувеличенными: «По законам любой цивилизованной страны это — убийство». Но это было не просто убийство. Это было массовое убийство.

А виновник — президент Рональд Рейган.

И Камерон Дьюар.

Воскресным днем в доме Джеки Джейкс, сидя за маленьким столом в гостиной, Джек складывал пазл с крестной Марией, а его отец смотрел на них. Они все вместе ходили в Вефильскую евангелическую церковь, а вернувшись домой, ели свиные отбивные в луковом соусе и с горохом. Потом Мария достала пазл, не очень легкий и не очень сложный для пятилетнего ребенка. Скоро Мария уйдет, а Джордж отвезет Джека домой к Верине. Когда он вернется, он сядет за кухонный стол со своими бумагами и часа два будет готовиться к предстоящей рабочей неделе в конгрессе.

Но сейчас был момент тишины и спокойствия, когда нет ничего срочного. Послеполуденный свет падал на две склоненные над пазлом головы. Джек будет красивым, подумал Джордж. Высокий лоб, широко расставленные глаза, прелестный носик, чуть припухлые губы, аккуратный подбородок — все в пропорции. По выражению лица виден его характер. Сейчас он полностью поглощен мыслительным процессом. А то вдруг, когда он или Мария правильно ставит фрагмент, лицо его озаряется радостной улыбкой. Джордж никогда не видел ничего более очаровательного и трогательного, чем это — как развивается сознание его ребенка, как он усваивает новые понятия, числа и буквы, как он знакомится с механическими устройствами, людьми и социальными группами. Чудом казалось видеть, как Джек бегает, прыгает, бросает мяч, но еще больше Джордж поразился напряженной умственной сосредоточенности, отразившейся на лице сына. От этого на глаза Джорджа навернулись слезы гордости и благоговейной признательности.

Он был признателен и Марии. Она навещала их примерно раз в месяц, всегда с подарком, всегда проводила время со своим крестником, читая ему, что-то рассказывая или играя с ним. Мария и Джеки привносили стабильность, утраченную из-за развода родителей. Уже прошел год, как Джордж ушел из их общего дома. Джек больше не плакал, проснувшись среди ночи. Он привыкал к новому образу жизни, хотя Джордж не мог не сознавать возможные долгосрочные последствия.

Они закончили собирать пазл и позвали бабушку Джеки полюбоваться законченной работой. Потом она повела Джека на кухню, чтобы дать ему молока с булочкой.

Джордж сказал Марии:

— Спасибо за все, что ты делаешь для Джека. Ты величайшая из крестных на свете.

— Это не жертва, — отозвалась она. — Для меня радость общаться с ним.

Марии в следующем году должно было исполниться пятьдесят лет. У нее никогда не будет своих детей. У нее были племянницы и племянники в Чикаго, но объектом ее материнской любви был Джек.

— Мне нужно тебе кое-что сказать, — добавила Мария. — Что-то важное.

Она встала и закрыла дверь в гостиную. Джордж настороженно смотрел на нее.

Она снова села и сказала:

— Это по поводу позавчерашнего взрыва в Бейруте.

— Это ужасно, — заметил Джордж. — Восемьдесят человек убито и двести ранено, в основном женщины и девочки.

— Бомбу подорвали не израильтяне.

— А кто же?

— Мы.

— О чем ты говоришь?

— Это была контртеррористическая акция по инициативе Рейгана. Осуществили ее ливанские националисты, но их готовило финансировало и контролировало ЦРУ.

— Господи. Но президент по закону обязан сообщать моей комиссии о тайных операциях.

— Думаю, ты сможешь выяснить, кто проинформировал председателя и его заместителя.

— Это ужасно, — сказал Джордж. — Но ты говоришь с полной уверенностью.

— Мне дал знать об этом кое-кто из высоких чинов в ЦРУ Многие старейшие сотрудники управления были против всей этой программы. Но президент настоял на ней, и Билл Кейси дал ей ход.

— Как такое им взбрело в голову? — поразился Джордж. — Они совершили массовое убийство.

— Им хотелось во что бы то ни стало положить конец похищениям. Они думают, что за этим стоит Фадлалла. Они пытались убрать его.

— И они облажались.

— Вот и хорошо.

— Это надо предать гласности.

— Я об этом и думаю.

Вошла Джеки.

— Наш молодой человек готов ехать к своей маме.

— Сейчас поедем. — Джордж встал. — Хорошо, В сказал он Марии. — Я займусь этим.

— Спасибо.

Джордж сел с сыном в машину и медленно поехал по пригородным улицам к Верине домой. Бронзовый «кадиллак» Джаспера Мюррея стоял на подъездной дорожке рядом с красным «ягуаром» Верины. Если Джаспер был там, то очень кстати.