Кен Фоллетт - Избранные произведения. I том

— Все настолько плохо, что она то и дело лишается чувств.

— Бедняжка, — проговорила Марджери. По правде сказать, к Марии Тюдор она испытывала двойственные чувства. Королева не могла не вызывать восхищения своей целеустремленностью и твердостью веры, но вот сжигать протестантов — это неправильно. Почему, ну почему люди не могут быть одновременно верующими и милосердными, как Иисус?

— Что врачи обещают? — обеспокоенно спросил Ролло.

— От смерти ее отделяют месяцы, но она уже не поправится.

Марджери заметила, что с лица Ролло сползает румянец. Спустя миг она сообразила, чего испугался брат.

— Новости хуже некуда, — сказал Ролло. — У Марии Тюдор нет детей, а молодая Мария Стюарт сама лишила себя трона, выйдя замуж за этого убого французского калеку. Значит, королевой суждено стать Елизавете Тюдор, а все попытки подчинить ее чужой воле провалились.

Марджери осознала все последствия вестей, доставленных из Лондона, чуть позже брата, но была с ним целиком согласна. К такому же мнению пришли, по-видимому, ее отец и граф. Англии грозила опасность вновь рухнуть в пучину ереси.

Девушка невольно содрогнулась.

— Нельзя допустить, чтобы Елизавета стала королевой! — произнес Суизин. — Она все погубит!

Марджери покосилась на Барта, но тот откровенно скучал. Ее будущий муж совершенно не интересовался политикой, предпочитал лошадей и собак. Она даже слегка разозлилась на него: в конце концов, на кону стояло их будущее.

— Мария Стюарт замужем за французским принцем, — задумчиво изрек сэр Реджинальд. — Английский народ не примет нового короля-чужестранца.

— Английский народ примет кого угодно, — надменно возразил Суизин. — Если объявить сейчас, что следующей королевой будет Мария Стюарт, то к тому времени, когда она и вправду займет трон, все с этим свыкнутся.

Марджери подумалось, что граф, мягко говоря, преувеличивает; следующие слова отца показали, что сэр Реджинальд разделает это мнение.

— Сказать-то можно. Но послушают ли нас?

Вместо графа ответил Ролло.

— Может, и послушают. — Марджери готова была поклясться, что брат просто думает вслух, но в том, что он сказал дальше, был здравый смысл. — Если, к примеру, об этом объявит король Фелипе.

— Любопытно, — протянул сэр Реджинальд. — Но сперва надо добиться его согласия.

Марджери увидела проблеск надежды.

— Добьемся, — заявил Ролло. — Мы отправимся к королю Фелипе.

— Где он сейчас?

— В Брюсселе. Ведет свою армию на французов. Но война почти закончена.

— Надо поторапливаться. Особенно если королева настолько плоха, как говорят.

— Согласен. Поплывем из Кума в Антверпен. Дэн Кобли отправляет туда корабль каждую неделю. А от Антверпена до Брюсселя день пути верхом. Вернемся как раз к свадьбе.

Забавно, подумала Марджери; чтобы перебраться через пролив, им придется просить о помощи истового пуританина Дэна Кобли.

— Примет ли нас король Фелипе? — спросил Ролло, ни к кому конкретно не обращаясь.

Ему ответил Суизин.

— Он примет меня. Англия — одно из его владений, а я — один из знатнейших англичан. Вдобавок он когда-то бывал в Новом замке, останавливался после свадьбы, на пути из Винчестера в Лондон.

Трое мужчин переглянулись. Реджинальд кивнул графу и Ролло.

— Отлично, — сказал он. — Едем в Брюссель.

Марджери не скрывала радости. Хоть что-то будет сделано.

— Пойду потолкую с Дэном насчет корабля, — подытожил Ролло. — Времени в обрез.

Неду Уилларду совсем не хотелось возвращаться в Кингсбридж на свадьбу Марджери, но все-таки пришлось — это событие могло послужить отличным прикрытием для его тайного задания.

Поэтому в октябре он проделал в обратном направлении собственный июльский путь — правда, на сей раз не пешком, а верхом. Задание было срочным: королева Мария умирала, и терять время попусту было никак нельзя.

Матушка словно ссохлась. Дело было не в какой-то хвори, нет — внешне Элис выглядела все такой же крепкой, но вот само собой возникало ощущение, что из нее выпустили воздух. Нед не очень-то поверил, когда она сказала, в июне, что ей скоро пятьдесят и сил, мол, почти не осталось. Но всего три месяца спустя Элис по-прежнему хандрила и вела себя так, будто ее ничто на свете не интересовало. Только теперь Нед уверился в том, что ей не суждено возродить семейное дело, и осознание этого заставило его заскрежетать зубами от ярости.

Ничего, рано или поздно все изменится. Ныне он, Нед, являлся частью силы, которая переломит хребет власти таких людей, как епископ Джулиус и сэр Реджинальд Фицджеральд. Юноша был счастлив принадлежать к этому сообществу. Сэр Уильям Сесил и Елизавета, обои, ему покровительствовали, особенно после той истории с графом Суизином. Всякий раз, предаваясь фантазиям о том, как они вместе изменят мир, Нед испытывал воодушевление. Но сперва нужно, конечно, возвести Елизавету на английский трон.

Стоя рядом с матерью на рыночной площади, он дожидался появления невесты. Дул пронизывающий северный ветер, от которого не было укрытия. Как обычно, молодым предстояло обменяться клятвами перед входом в собор, а потом войти внутрь, где состоится торжественная служба. Горожане, стекавшиеся на площадь, тепло приветствовали Неда. Многие из них считали, что с его семейством обошлись крайне несправедливо.

Суизин и Барт стояли чуть поодаль. На Барте был новый дублет соломенного оттенка. Невеста не показывалась. Интересно, какой она будет на торжестве — веселой или печальной? Опечалилась ли она, решила ли, что жизнь кончена, раз ей не позволили выйти за Неда? Или благополучно пережила вынужденную разлуку и теперь привыкает к новой жизни замужем за виконтом? Нед и сам не мог сказать, что стало бы для него худшей новостью.

Впрочем, он приехал в Кингсбридж не только и не столько из-за Марджери. Юноша огляделся по сторонам, высматривая протестантов. Углядел Дэна Кобли — и приступил к выполнению своего задания.

С небрежным видом он пересек площадь, чтобы потолковать с Дэном, который откровенно маялся у северо-восточного угла собора. Минуло всего три месяца, но младший Кобли, похоже, сильно изменился — изрядно похудел, черты лица стали жестче и резче. Нед порадовался этой перемене, ибо ему поручили сделать из Дэна военного командира.

Все равно будет непросто.

Молодые люди поздоровались, а потом Нед увлек Дэна за угол, подальше от любопытствующих взглядов, и сказал вполголоса:

— Королева борется за жизнь.

— Слыхал, — коротко отозвался Дэн.

Нед понял, что Дэн ему не доверяет. В этом не было, пожалуй, ничего удивительного. Уилларды переходили из католичества в протестантство и обратно, что вряд ли могло понравиться убежденному протестанту. Дэн явно не мог решить, видит ли перед собой собрата по вере или противника.