Пьер Буль - Просчет финансиста

Не мог он и теперь оставить ее без единого су. Хотя, конечно, это было бы концом ее связи с Виаром, концом их любви. Недостойная, - убогая месть. Что с того? Эта месть погубила бы ее. Потому он должен был помочь ей. Когда Малерт принял это решение, потемневшее и осунувшееся от бессонных ночей лицо его постепенно приобрело прежнюю выразительность и энергичность. Вот и сегодня вечером уже не было синевы под глазами, а на безмятежном лбу Малерта даже, казалось, слегка расправились морщины.

Пересчитав, он снова положил деньги на место, в сейф. Наличие такой значительной суммы здесь, на вилле, вряд ли могло показаться правдоподобным, но денег и не найдут. Обнаружатся, однако, следы кражи: распахнутый опустошенный сейф и один валяющийся, на паркете банкнот, будто нечаянно выскользнувший из рук взломщика, поспешающего скрыться. Кредитка была уже на полу - Малерт позаботился об этом, и теперь он лишь слегка поправил ее положение. Затем он еще раз удостоверился в том, чтобы входная дверь оставалась немного приотворенной, окно приоткрытым; на нужном месте стоял стул, а на бюваре лежало неоконченное письмо. Как будто бы все верно. Никакой ошибки он не нашел. В Париже он успел навести кое-какой порядок в своих личных бумагах. Однако совсем небольшой: потому как ничто не должно было выдать задуманный им план. Важно только, чтобы Сильвия легко нашла страховой полис (два миллиона новых франков), оформленный на ее имя в последние месяцы. Он вынужден был влезть в новые долги, чтобы внести страховые взносы, но зато с этими деньгами Сильвия могла продолжать вести привычную для нее жизнь в течение немалого времени. С Виаром? Или, может, позже с кем-то другим? Не все ли равно, главное - ближайшее будущее ей он обеспечил. Что же касается кредиторов, с этой стороны неприятностей не последует: они не вправе посягнуть на ее собственность.

Итак, мизансцена подготовлена им безукоризненно. Оставалось лишь снова сесть за стол спиной к окну, в центре искусно воссозданной им декорации, в соответствующей позе - с подставленным для выстрела затылком. И ждать последнего акта спектакля. Убийца мог приступать к делу.

Убийца был недалеко: во тьме леса, рядом с виллой, светящееся окно которой он заметил сквозь чащу деревьев. Он ждал только часа, когда ночной мрак целиком опустится на землю, чтобы действовать в полной безопасности. Все было продумано так тщательно и детально, что его "миссия" казалась ему совсем пустяковой, к тому же место было уединенным и безлюдным (прислуга и садовник жили в деревне, в нескольких километрах отсюда и появлялись только по утрам), да и со стороны жертвы никакого сопротивления не предвиделось. Благоприятное сочетание этих условий заставило его, вопреки принятым в его кругу расценкам, согласиться на довольно низкую плату за такого рода услугу.

Сделка была заключена на террасе одного кафе, где они назначили друг другу свидание по телефону через посредника, человека, с которым Малерт познакомился еще в годы войны и чья порядочность не вызывала сомнений. Информация о Малерте пришлась убийце по душе: известный финансист, конечно же, не имел никаких дел с полицией. И потому, недолго думая, решился на встречу с ним. Он сам выбрал кафе, зная, что там наверняка нет записывающих разговоры устройств.

Малерт понравился ему своей непосредственной манерой вступать в переговоры. Без всяких лирических отступлений финансист напрямую повел речь об убийстве человека за пятьдесят тысяч франков - и ни на су больше. Просто пятьдесят тысяч представлялись Малерту самой крупной суммой, какую он смог бы собрать путем финансовых махинаций. Убийца тотчас понял это.

Тем не менее убийца слегка изумился, когда, не дав возможности поторговаться, финансист обозначил в качестве жертвы самого себя. Он и вправду удивился - немного, но не более того. Случай для него был не новый. В глубине души он даже обрадовался: добровольная жертва упрощала его работу и исключала любую попытку разоблачить его как преступника, окажись он на грани провала, что, впрочем, было маловероятно. Малерт, правда, намекнул еще, что оставляет за собой возможность шантажировать его в случае разглашения тайны сговора. На том и завершена была сделка, очень быстро. После чего убийца уже вполуха слушал объяснения финансиста:

- Понимаете, необходимо, чтобы я исчез, но не думайте, что мне не хватает мужества самому покончить с собой. Я не боюсь, уверяю вас. Только… - ему явно хотелось прояснить ситуацию. Убийца с неожиданно пробудившимся любопытством откровенно, в упор рассматривал Малерта, с оттенком одобрения во взгляде. - Только дело в том, что в случае самоубийства жене не выплатят деньги по страховому полису, и контракт аннулируется.

- А вы, значит, рассчитываете на то, что ваша жена получит деньги по страховке? - совершенно безразличным тоном спросил убийца.

- Разумеется.

Убийце казалось, что тема исчерпана. Палача, как правило, мало интересуют личные дела жертвы.

Малерт же, напротив, принялся подробно расписывать мотивы своего поступка.

- Но для этого необходимо либо убийство, либо несчастный случай. Я думал о несчастном случае, но, полагаю, он выглядел бы подозрительно на фоне моих финансовых дел и может повлечь за собой углубленное расследование со стороны страховой компании, - говорил он хорошо поставленным голосом, чеканя каждое слово, как если бы делал доклад о финансовой деятельности.

Убийца был убежден, что Малерт не лгал.

- …Так вот, если вы будете действовать строго по моему плану, повода усомниться в убийстве не будет, - тон Малерта был доверительным, располагающим к себе собеседника, потому приветливое выражение не сходило с лица убийцы: как исполнитель он вовсе не противился тому, чтобы выслушивать четкие инструкции, и даже чувствовал, что проникается симпатией к финансисту.

Закончилась встреча очень просто: Малерт рассказал в деталях задуманный им план, а затем тут же, в кафе, сразу вручил убийце половину назначенной суммы, вторую половину которой тот возьмет в сейфе на вилле, то есть она окажется в его распоряжении, когда дело будет сделано.

Итак, честная сделка, основанная на взаимном доверии, заключена. Они расстались, скрепив контракт рукопожатием, в данном случае едва ли уместным - отчего, должно быть, ему и предшествовало некоторое замешательство "сторон".

Убийца прислушался. Никаких подозрительных звуков он не уловил. Лес спал. Он взглянул на часы и решил, что пора пробираться сквозь сад к дому. И хотя он продвигался почти бесшумно, легкий шорох его шагов взбудоражил Виара, который еле удержался от рывка, заметив крадущийся силуэт.

Виар пришел сюда в этот вечер тоже с определенным намерением. Возможно, он был все же более решительным человеком, чем представлял его себе Малерт, и вполне способным как принимать смелые решения, так и претворять их в жизнь. А может, им руководила страсть, которую он испытывал к Сильвии, и одновременно стремление отстоять свое? Так или иначе, два могучих мотива: любовь и жажда мести - толкали его к тому, чтобы убрать с дороги бывшего патрона.