Давид Мотадель - Ислам в политике нацистской Германии (1939–1945)

Она также вносит вклад в историческое изучение религиозной политики Берлина во Второй мировой войне. Взаимодействию рейха с христианскими группами – католиками, протестантами или православными – посвящено немало исследований; в еще большем числе работ изучается его кровавая политика по отношению к евреям. Однако мусульманами, одной из наиболее многочисленных конфессиональных групп в некоторых зонах военных действий, ученые удивительным образом пренебрегают.

Между тем гитлеровская Германия была не единственной державой, которая стремилась использовать ислам для мобилизации мусульманского мира. Япония и Италия, ее партнеры по Оси, предпринимая аналогичные усилия, к середине войны столкнулись с конкуренцией со стороны не только британцев, но и США и СССР. Все эти страны обещали поддерживать ислам и защищать правоверных. Это явление можно назвать «мусульманским моментом войны». Еще в 1937 году дуче распорядился, чтобы на торжественной церемонии в Триполи ему преподнесли драгоценный «Меч ислама» (который на самом деле изготовили в Италии): тем самым Муссолини символически продвигал себя в качестве покровителя мусульманского мира [10] John L. Wright, «Mussolini, Libya, and the Sword of Islam», in Ruth Ben-Ghiat and Mia Fuller (eds.), Italian Colonialism (New York, 2005), 121–130, 123–125; более общая работа по теме: Manuela A. Williams, Mussolini’s Propaganda Abroad: Subversion in the Mediterranean and the Middle East, 1935–1940 (London, 2006), особенно 205; и Nir Arielli, Fascist Italy and the Middle East, 1933–40 (New York, 2010), особенно 1 и 97–98. . Италия, объявил дуче, будет уважать «закон Пророка». «Муссолини ездит по Африке и тем самым оказывает почтение исламу,– писал Геббельс в дневнике.– Очень умный и хитрый ход, Париж и Лондон сразу же заподозрили неладное» [11] Die Tagebücher von Joseph Goebbels, ed. Elke Fröhlich et al, часть I (9 томов), часть II (15 томов) и часть III (3 тома) (Munich, 1993–2008), часть I, т. 4, 50–51 (14 March 1937), 50. В этой работе рассматриваются проблемы использования дневников Геббельса в качестве исторического источника: Bernd Sösemann, «Propaganda – Macht – Geschichte: Eine Zwischenbilanz der Dokumentation der Niederschriften und Diktate von Joseph Goebbels», Das Historische Buch 50, 2 (2002), 117–125. . Использование Италией ислама достигло апогея во время войны, когда пропагандисты по всему мусульманскому миру славили дуче как «защитника ислама».

Еще более масштабную и целостную попытку превратить исламскую веру в политическое оружие предприняла Япония, стремившаяся поднять азиатских мусульман против Великобритании, Нидерландов, Китая и СССР [12] Harry J. Benda, The Crescent and the Rising Sun: Indonesian Islam under the Japanese Occupation, 1942–1945 (The Hague, 1958), об оккупации Голландской Ост-Индии; и Abu Talib Ahmad, Malay-Muslims, Islam and the Rising Sun 1941–1945 (Selangor, 2003); Abu Talib Ahmad, «Research on Islam and Malay-Muslims during the Japanese Occupation of Malaya, 1942–45», Asian Research Trends 9 (1999), 81–119, и Abu Talib Ahmad, «Japanese Policy towards Islam in Malaya during the Occupation: A Reassessment», Journal of Southeast Asian Studies 33, 1 (2002), 107–122. Краткий обзор оккупации Малайи см.: в: Yoji Akashi, «Japanese Military Administration in Malaya: Its Formation and Evolution with Reference to the Sultans, the Islamic Religion and Malay-Muslims, 1941–45», Asian Studies ( University of the Philippines ) 7, 1 (1969), 81–110. Yoichi Itagaki and Koichi Kishi, «Japanese Islamic Policy – Sumatra/Malaya», Intisari 2, 2 (1966), 11–23. Здесь рассказывается об истоках политики Японии в отношении ислама: Selçuk Esenbel, «Japan’s Global Claim to Asia and the World of Islam: Transnational Nationalism and World Power, 1900– 1945», American Historical Review 109, 4 (2004), 1140–1170. . Хотя, как и в итальянском случае, этот курс зародился еще в конце 1930‐х годов – «Исламская лига великой Японии» ( Дай Ниппон Кайкио Киокай ) и Токийская мечеть начали действовать в 1938-м,– особую интенсивность политическая и пропагандистская работа японцев с исламом обрела после вторжения их войск в Голландскую Ост-Индию весной 1942 года. Мусульманские эмиссары на японском жалованье заставляли местных исламских лидеров и общины помогать армии и флоту Страны восходящего солнца. Желая придать исламский характер оккупационному режиму, военные власти пытались кооптировать местных улемов, которые возмущались деспотизмом голландцев. Японские чиновники начали выдавать имамам подготовленные тексты, чтобы те включали их в пятничные проповеди, и побуждали правоверных произносить молитвы за императора и победу Японии в войне. Оккупанты также принудили различные группы вступить в религиозный представительный орган – «Совет индонезийских мусульман» ( Маджлис Шуро Муслимин Индонезия , или Масджуми ). В начале апреля 1943 года улемы и другие официальные лица с Суматры и из Малайи были вызваны на конференцию в Сингапур, на которой японцы объявили мусульманам Юго-Восточной Азии, что Токио является истинным защитником их веры. Улемы покинули собрание, публично выразив свое удовлетворение тем, как Япония служит делу защиты ислама, и заявив о своей поддержке войны. Вторая подобная конференция была созвана в декабре 1944 года в Куала-Кангсаре на Малайском полуострове. В тот же период татарин Абдурашид Ибрагимов (Абд аль-Рашид Ибрагим), имам Токийской мечети и «уважаемый патриарх мусульманского мира», проповедовал джихад меча из японской столицы. «Путь Японии в войне, которая идет в большой Восточной Азии, священен, а ее действия сопоставимы с войной, которую вел против неверных пророк Мухаммад»,– заявлял Ибрагимов летом 1942 года [13] Аноним, «Japan Muslims Confident of Nippon Victory: 94-Year-Old Patriarch of Tokyo Mosque Visions Emancipation of Millions from Servitude», Shanghai Times (14 June 1942). Об Абдурашиде Ибрагимове см: Komatsu Hisao, «Muslim Intellectuals and Japan: A Pan-Islamist Mediator, Abdurreshid Ibrahim», in Stéphanie A. Dudoignon, Komatsu Hisao, and Kosugi Yasushi (eds.), Intellectuals in the Modern Islamic World (London, 2006), 273–288. .

Для антифашистской коалиции ислам представлялся и потенциальной угрозой, и мощным инструментом политической борьбы. Уинстон Черчилль, который осознал политическое значение ислама, еще молодым офицером неся службу на северо-западной границе [14] Северо-западная пограничная провинция— бывшая провинция Британской Индии, а затем Пакистана. Располагалась на границе с Афганистаном, и англичане нередко усмиряли населявших ее пуштунов. Черчилль участвовал в одной из таких кампаний в 1897 году.— Прим. пер. в Индии и сражаясь против мятежников-махдистов [15] Армия так называемого махдистского государства (Махдийя), просуществовавшего на территории Судана с 1882 по 1898 год теократического и националистического режима. Его первый лидер объявил себя мусульманским мессией, или Махди (отсюда и название государства).– Прим. пер. в Судане, очень серьезно относился к антиимпериализму правоверных [16] Winston S.Churchill, The Story of the Malakand Field Force: An Episode of Frontier War (London, 1898); and Winston S. Churchill, The River War: A Historical Account of the Reconquest of the Soudan (London, 1899). . В начале 1942 года он подчеркивал, что Британия «ни в коем случае не должна допустить разрыва с мусульманами», которые представляют мощную силу в империи и важный элемент в британской армии – особенно в Индии [17] Winston S.Churchill, The Second World War, 6 vols. (London, 1948–1954), vol. 4 ( The Hinge of Fate ), 185–186, где цитируется письмо Черчилля Рузвельту от 4 марта 1942 г. . Мнение премьер-министра разделяли многие официальные лица страны [18] В главе 3 дается детальное описание британской политики по отношению к исламу во время войны. . Вскоре после объявления войны Лондон запустил большую программу по укреплению связей между империей и исламским миром. В 1941 году была открыта мечеть в Ист-Энде, а затем военный кабинет Черчилля принял решение построить в Риджентс-парке центральную мечеть Лондона – чтобы продемонстрировать уважение к исламу [19] Humayun Ansari, The Infidel Within: Muslims in Britain since 1800 (London, 2004), 134 и 342 (мечеть в Ист-Энде), 134 и 341 (центральная мечеть); о центральной мечети более подробно см: A. L. Tibawi, «History of the London Central Mosque and the Islamic Cultural Centre 1910–1980», Die Welt des Islams 21, 1–4 (1981), 193–208. . Вашингтон в то время тоже начал осознавать значимость ислама. Уже в ноябре 1940 года крупная общенациональная газета с тревогой вопрошала: «Кого поддержат мусульмане во время европейской войны?» [20] R. H. Markham, «Islam: Pathway to Mastery of the Middle East», Christian Science Monitor (16 November 1940). Спустя несколько месяцев газета (G. H. Archambault, «Moslem Influence Held with Britain: Islam’s Opposition to Axis Is Seen as Vital Factor in North African Events», New York Times (8 February 1941), убеждала своих читателей в «оппозиционности ислама по отношению к странам Оси». . Как только американские войска прибыли на мусульманские территории, политические и пропагандистские службы начали учитывать религиозный фактор. В 1943 году Управление стратегических служб США [21] Управление стратегических служб (Office of Strategic Services, OSS) – первая объединенная разведывательная служба США, созданная во время Второй мировой войны. На ее основе после войны организовали ЦРУ.– Прим. пер. распространяло листовки, призывавшие к джихаду против войск Роммеля в Северной Африке [22] В главе 3 дается подробное описание политики США по отношению к исламу во время войны. . Военное министерство США обучало солдат тому, как правильно взаимодействовать с мусульманами, и готовило инструкции, рассказывающие армии об основах ислама. Даже Сталин, который безжалостно подавлял ислам в межвоенные годы, изменил свою линию. В 1942 году в Советском Союзе было учреждено четыре мусульманских совета – духовные управления [23] О советской политике рассказывается в главе 4. . Строились новые мечети, проводились мусульманские съезды, открыто поддерживались исламские религиозные практики – включая даже хадж в Мекку, запрещенный в довоенный период. Выступая в Уфе от имени Центрального духовного управления мусульман, Габдрахман Расулев, «красный муфтий» Сталина, произнес серию пропагандистских речей, призывая мусульман Советского Союза подняться против нацистских агрессоров и молиться о победе Красной Армии. Это был прямой ответ на кампанию Германии по мобилизации мусульман на южных окраинах Советского Союза. В целом религиозная пропаганда союзников была направлена не только на то, чтобы противостоять попыткам держав Оси спровоцировать беспорядки на подчиненных им мусульманских территориях (и в сопредельных странах), но и на мобилизацию собственных подданных-мусульман.