Екатерина Дроздова - Богоявленское

Но однажды удача все-таки отвернулась от Ивана Григорьевича. Выйдя в отставку, дабы не сойти с ума от скуки и безделья Иван Григорьевич вспоминает о родовом имении, забытом и обветшалом за годы отсутствия в нем хозяина и с присущим ему азартом принимается облагораживать его усадьбу. Стараясь угодить любимой жене Александре, голландке по происхождению, усадьбу он перестраивает в готико-стрельчатом стиле, близком и родном для каждого европейца-католика, а в память о славном военно-морском прошлом своих предков, крышу усадьбы перестраивает так, чтобы она напоминала своим видом корабельную палубу. Одновременно с перестройкой здания Иван Григорьевич закладывает и аглицкий парк с большим прудом в его середине. Этот необыкновенно модный и красивый парк становится жемчужиной имения и предметом огромной гордости его создателя. Так стараниями одного человека в центральной России, появился двухэтажный, каменный архитектурный шедевр, напоминающий европейскую готику с русскими деревянными постройками вокруг, с православной церковью Иоанна Богослова.

Иван Григорьевич добился, кажется всего, о чем мечтал, но на беду свою неуемный характер не позволил ему почивать на лаврах большой славы, и он возжелал больших денег. Увлечение коммерцией и сыграло с Иваном Григорьевичем злую шутку. Наделав много долгов, он построил сахарный завод в своем имении, но, не сумев организовать грамотное руководство, оказался банкротом.

Сумма долга в 220 тысяч рублей, оказалась слишком большой. Взять такие деньги Ивану Григорьевичу было не откуда, и единственным выходом для него оставалась продажа Богоявленксого в казну. Это было не просто разорение, это был страшный удар по самолюбию, страшный позор. В одну ночь Иван Григорьевич постарел на десятки лет, в одну ночь в глазах его навсегда поселилась нестерпимая боль. Он прощался с имением, в которое вложил столько сил и любви, прощался с усадьбой, в которой витали тени предков, отца и матери, деда и прадеда. Бродил по опустевшим комнатам, где ото всюду слышались детские голоса, где счастливо и безмятежно росли они с Левушкой. Ах, этот чертов характер, из-за которого он наделал столько глупостей, из-за которого он так и не признался в огромной, искренней любви к брату и делал все наперекор родственным чувствам. И, как теперь посмотреть ему в глаза? Да и стоит ли, теперь, на краю жизни что-то объяснять? Нет, теперь было уже слишком поздно, и Иван Григорьевич отчетливо это понимал. Все за, что он боролся и к чему всю жизнь стремился, стало вдруг бессмысленным, ненужным.

Звенящую тишину разрезал пистолетный выстрел. Сорвались с веток деревьев в теплое июньское небо серые галки. Так оборвалась, еще совсем недавно, казавшаяся блестящей, жизнь Ивана Григорьевича Сенявина. Шел 1851 год.

Сильно подкосила эта утрата здоровье жены, красавицы Александры Васильевны. Померк яркий цвет лица, покрыла седина и вороного крыла волосы. Кроткая, очаровательная она пыталась добиться, чтобы несчастного её супруга похоронили в черте кладбища, но, увы, Иван Григорьевич был погребен в кургане парка, своего имения. Таков удел всех самоубийц.

Но не успели просохнуть слезы на прекрасном лице Александры Васильевны по погибшему супруг, как случилась новая беда. Настало время открыть завещание Ивана Григорьевича. Кому достанется то немногое, что удалось сохранить князю Сенявину и особенно богатый дом на Английской набережной в Санкт-Петербурге, устроенный по последней парижской моде, где еще совсем недавно так роскошно все они жили? Казалось, исход был очевиден. Старший сын, семнадцатилетний Александр, обучавшийся заграницей, смекалистый, предприимчивый и расчетливый, мог не только сохранить наследство, но и приумножить его. Но решение Ивана Григорьевича и в этот раз повергло всех в шок. Все, что осталось от богатого наследства он завещал младшему сыну, любимому Ивану, уже в пятнадцать лет известному пьянице и страстному игроку.

«За Алекса душа не болит», – писал отец.– «Он наживет».

И в этом Иван Григорьевич не ошибся. Всего десять лет понадобилось Александру, чтобы практически до копейки, нажить такое состояние, к которому отец его шел пятьдесят лет. И всего десять лет понадобилось Ивану, чтобы практически до копейки растратить такое состояние, к которому отец его шел пятьдесят лет.

Иван Иванович больше всех детей был похож на своего отца. Унаследовал он и характер, скверный, неуживчивый, скандальный. Никто не сомневался, что Ивана ждет или тюрьма или ранняя смерть. Так и случилось. Наделав еще больше долгов, Иван был вынужден продать и роскошный дом на Английской набережной, и приданное молодой жены. Но, не справившись с угрызением своей проснувшейся совести, он умирает от сердечного приступа на могиле отца, в возрасте тридцати восьми лет, оставив практически без средств к существованию, молодую жену и только-только родившегося сына Петра.

Это страшное, драматическое событие заставило забыть все обиды и вернуться в родные места удачливого Александра. Словно чувствуя вину за потерянные годы общения с братом, за малыша Петю, оставшегося сиротой, не жалея денег он возвращает то, что многие десятилетия принадлежало их семье, что являлось связующим звеном всего рода Сенявиных – имение Богоявленское.

За несколько недель Александр Иванович выкупает из казны утраченное имение и переводит земли на имя маленького Петра, чтобы достигнув совершеннолетия, тот безраздельно хозяйничал в нем, а вокруг усадьбы строит красную кирпичную стену, словно защищая дом и его маленького хозяина от всех невзгод. Вот только для себя ему найти здесь места так и не удалось. Уехав снова заграницу, оправиться от пережитых потрясений, назад он больше никогда не вернется.

Но гордая Ингрид, мать маленького Петра, наполовину русская, наполовину литовка, в Богоявленское не приедет. Забрав сына, она уедет из Санкт-Петербурга к своему брату, – успешному городскому чиновнику в Москву, в доме которого и будет воспитываться Петр Иванович Сенявин. Здесь он окончит классическую гимназию, сюда же вернется в составе второй бригады Первой кавалерийской дивизии, после окончания Николаевского кавалерийского училища, здесь же встретит очаровательную, белокурую, сероглазую Оленьку, главную любовь всей своей жизни.

И хоть свадьбу новобрачные сыграли тихо и скромно, впереди, их, казалось, ждало только счастье – балы и приемы для Оленьки, чин поручика и Николаевская академия Генерального штаба для Петра. Но трагедия, произошедшая на Ходынском поле, перечеркнула все планы, разрушила все мечты. И Петр Иванович вместе с супругой и дочкой Верочкой вынужден был вернуться в родовое имение, которого не знал больше двадцати лет.