Оливер Боуден - цикл Ассасин. Компиляция. кн. 1-7

– Киджи тебе не поможет, – спокойно произнес Папа. – И он не подчинится тебе.

– В таком случае я воспользуюсь Частицей Эдема, чтобы получить то, что хочу. И твоя помощь мне не понадобится! – С улыбкой он укусил яблоко.

– Я этого ожидал, – сухо кивнул Папа. – Кстати, ты уже слышал о гибели генерала Валуа?

Улыбка исчезла с лица Чезаре.

– Нет. Я только что вернулся в Рим. – Внезапно его тон стал угрожающим. – Это ты..?

Папа развел руками.

– И зачем, по-твоему, я стал бы его убивать? Или он замыслил против меня заговор, возможно, вместе с моим собственным, дорогим, блестящим, коварным генерал-капитаном?

Чезаре еще раз укусил яблоко.

– Я не собираюсь это выслушивать! – Прожевав, прорычал он.

– Если хочешь знать, его убили ассасины.

Чезаре сглотнул, глаза его расширились. А потом лицо потемнело от ярости.

– Почему ты их не остановил?

– А я мог? Это ты решил атаковать Монтериджони, а не я. Пора тебе отвечать за свои поступки – если, конечно, еще не слишком поздно.

– За мои действия, – гордо ответил Чезаре. – И это несмотря на постоянное вмешательство таких неудачников как ты!

Парень повернулся, чтобы уйти, но Папа поспешил его остановить, преградив путь.

– Ты никуда не пойдешь, – прорычал он. – И ты ошибаешься. Частица Эдема у меня!

– Лжец! Убирайся с дороги, старый дурак!

Папа только покачал головой.

– Я дал тебе всё, что имел, но тебе всё равно мало.

И тут Эцио увидел, как в комнату ворвалась Лукреция, глаза у неё яростно сверкали.

– Чезаре! – Крикнула она. – Осторожнее! Он хочет тебя отравить!

Чезаре замер. Он посмотрел на яблоко в руке, выплюнул кусок, лицо его окаменело. На лице Родриго торжество сменилось страхом. Он отошел от сына, встав так, чтоб между ними был стол.

– Ты отравил меня? – Произнес Чезаре, сверля отца взглядом.

– Ты не хотел прислушаться к голосу разума, – пробормотал Папа.

Чезаре улыбнулся и подошел к Родриго ближе.

– Отец, дорогой отец. Разве ты не понял? Я контролирую всё. Всё это. Если я хочу жить, то, не смотря на все твои усилия, я буду жить. Если я чего-то хочу, я это получаю! – Чезаре схватил Папу за шиворот, в другой руке он держал отравленное яблоко. – И, например, если я захочу, чтобы ты умер, ты умрешь!

С этими словами он запихнул в рот отца яблоко, прежде чем тот успел отстраниться и, схватив за голову, заставил его сомкнуть зубы. Родриго пытался вырваться, яблоко застряло у него в горле, он задыхался. Папа упал на пол, корчась в конвульсиях, а двое его детей хладнокровно смотрели, как он умирает.

Чезаре, не теряя времени, опустился на колени и обыскал мертвого отца.

Ничего не было. Он поднялся и подошел к сестре, которая отчаянно пыталась стать незаметной.

– Тебе нужно к доктору. Тебя отравили, – воскликнула она.

– Все нормально, – хрипло огрызнулся он. – Ты думаешь, я был настолько глуп, чтобы не принять в качестве профилактики противоядие еще до возвращения в замок? Я знаю, каким старым куском дерьма был наш отец, и как он поступит, осознав, что реальная власть уходит из его рук в мои. Он сказал, что Частица Эдема у него.

– Он… он… сказал правду.

Чезаре ударил её наотмашь.

– Почему я об этом не знаю?

– Ты уехал… он решил действовать… он боялся ассасинов…

Чезаре еще раз ударил сестру.

– Ты заодно с ним!

– Нет! Нет! Я думала, он сообщил тебе!

– Лгунья!

– Я говорю правду. Я, правда, думала, что ты знаешь или, по крайней мере, узнаешь довольно скоро о том, что сделал отец.

Чезаре еще раз ударил её, так сильно, что девушка упала.

– Чезаре! – Воскликнула она, задыхаясь, в её глазах смешались страх и паника. – Ты сошел с ума? Это же я, Лукреция! Твоя сестра! Твой друг! Твоя любовница! Твоя королева! – Она поднялась и робко коснулась его щеки. В ответ Чезаре схватил её за горло и стал трясти.

– Ты сука! – Он наклонился к ней ближе. – А теперь скажи, – продолжил Чезаре, в голосе его звучала угроза. – Где. Яблоко?

Когда Лукреция ответила, борясь с тошнотой, в её голосе звучало недоверие.

– Ты… никогда меня не любил?

Чезаре отпустил её горло и ударил сестру кулаком в лицо.

– Где Яблоко? Яблоко! – Заорал он. – Говори!

Она плюнула ему в лицо, Чезаре схватил её за руку и швырнул на пол, а потом принялся грубо пинать ногами, раз за разом повторяя свой вопрос. Эцио силой заставил себя не вмешиваться, хотя и был сильно потрясен увиденным. Но ассасин хотел услышать ответ.

– Хорошо! Хорошо! – Дрожащим голосом воскликнула девушка.

Чезаре поставил её на ноги, Лукреция шепнула ему что-то на ухо, к невероятному разочарованию Эцио.

Довольный Чезаре оттолкнул её.

– Правильное решение, сестричка.

Она вцепилась в него, но Чезаре снова с отвращением оттолкнул сестру и вышел из комнаты.

Как только он ушел, Эцио перегнулся через окно и впрыгнул в комнату рядом с Лукрецией, которая, совсем упав духом, медленно сползла по стене на пол. Эцио присел рядом с неподвижным телом Родриго и пощупал пульс.

Ничего.

– Покойся с миром, – прошептал Эцио, встал и повернулся к Лукреции. Она посмотрела на ассасина и горько улыбнулась.

– Ты был здесь? Все это время?

Эцио кивнул.

– Хорошо, – кивнула она. – Я знаю, куда пошел этот ублюдок.

– Ты скажешь, куда?

– С удовольствием. В собор Святого Петра. В павильон во дворе…

– Спасибо, госпожа.

– Эцио…

– Да?

– Будь осторожен.

Эцио бросился по проходу Борго, проходу, идущему через район Борго и связывающему замок Сан-Анжело с Ватиканом. Он хотел бы, чтобы рядом был кто-нибудь из его людей, или чтобы бы было время найти лошадь, но обстоятельства складывались таким образом, что ему пришлось, словно на крыльях, бежать. Стражники, которые оказались у него на пути, разлетелись в разные стороны.

Оказавшись в Ватикане, Эцио кинулся к павильону во дворе, о котором сообщила Лукреция. Теперь, когда Родриго умер, появился шанс, что Борджиа не смогут влиять на нового Папу, потому что Коллегия кардиналов (кроме тех, что были подкуплены Борджиа) была сыта ими по горло и люто ненавидела эту семью.

Но сперва ему нужно было остановить Чезаре прежде, чем тот доберется до Яблока и сумеет воспользоваться его силой и, Эцио смутно понимал желание противника, вернуть те земли, что потерял.

Пришло время нанести врагу решающий удар. Сейчас или никогда.

Эцио ворвался во двор и обнаружил, что тот пуст. В центре двора не было обычного фонтана. Вместо него стояла большая скульптура из песчаника, изображавшая сосновую шишку, стоявшую на постаменте в каменной чаше. Она была около десяти футов в высоту. Эцио осмотрел залитый солнцем двор. Свет, отражавшийся от голого белого пола, слепил глаза. Во дворе не было колоннады, а стены окружающих двор зданий были некрашены. Лишь высоко, почти под крышей, были видны ряды узких окон, и на каждой стороне двора на уровне земли была дверь. Все три были заперты. Место выглядело запустевшим.