Оливер Боуден - цикл Ассасин. Компиляция. кн. 1-7

– Джентльмены, прошу не забывать, что мадемуазель Де Ла Серр и мистер Уэзеролл по-прежнему являются нашими гостями, – напряженным тоном произнес мистер Кэрролл.

Я не особо чувствовала себя гостьей. Сбоку от меня, в камине ярко вспыхнуло и погасло пламя. Письма превратились в тонкие, дрожащие листочки пепла. Я проверила свою стойку: ноги разведены, центр уравновешен, дыхание ровное. Руки у меня были согнуты в локтях и прижаты к туловищу.

– Почему? – спросила я у мистера Кэрролла, продолжая наблюдать за своим потенциальным противником. – Почему вы позволили Мэй сжечь письма?

– Потому, Элиза, что ни о каком перемирии с ассасинами не может быть и речи.

– Почему нет?

Мистер Кэрролл склонил голову набок, сцепил пальцы рук и снисходительно улыбнулся:

– Дорогая, полагаю, тебе известно, что наш орден уже много веков воюет с ассасинами…

– Это мне известно. И я думаю, войну орденов пора прекратить.

– Тише, дорогая, – сказал мистер Кэрролл, и его покровительственный тон заставил меня стиснуть зубы. – Различия между нашими орденами слишком велики, а враждебность успела глубоко укорениться. Ты с таким же успехом могла бы предложить змее и мангусту посидеть за послеполуденным чаем. Любое перемирие проходило бы в обстановке взаимного недоверия и вытаскивания на поверхность давних обид и претензий. Каждая сторона подозревала бы другую в заговоре с целью уничтожения враждебного ордена. Поэтому такого никогда не случится. Мы будем пресекать любые попытки распространения подобных идей. – Он указал на камин, где сгорели письма. – И не важно, письма ли это покойного Хэйтема Кенуэя или упования наивной девицы, которую прочили в великие магистры французского отделения ордена.

Его последняя фраза кольнула меня в самое сердце, словно кинжал.

– Прочили? Вы намереваетесь меня убить?

Он снова склонил голову набок и наградил меня печальным взглядом.

– Во имя высшего блага.

– Но я же тамплиер, – возмутилась я.

Лицо мистера Кэрролла вытянулось.

– Пока еще нет. Но я понимаю, к чему ты клонишь. Должен признать, отчасти это влияет на сложившуюся ситуацию. Но лишь отчасти. Все очень просто: положение вещей должно оставаться таким, какое есть. Об этом мы говорили еще в самую первую нашу встречу. Неужто ты забыла?

Я посмотрела на Мэй Кэрролл. Ее пальцы, обтянутые перчатками, теребили сумочку. На нас она смотрела так, словно находилась в театре, наслаждаясь захватывающим спектаклем.

– Я прекрасно помню нашу первую встречу, – сказала я мистеру Кэрроллу. – И помню, как мама решительно отказалась вас поддержать.

– Да. Прогрессивные устремления твоей матери не совпадали с нашими.

– Отсюда недалеко до мысли, что ее смерть была бы вам выгодна.

– Что ты сказала? – спросил смутившийся мистер Кэрролл.

– Я сказала, что ее смерть была выгодна, и вы наняли исполнителя. Скажем, ассасина, исключенного из своего ордена.

Он понимающе хлопнул в ладоши:

– Вот оно что! Ты имеешь в виду сбежавшего мистера Раддока?

– Вы угадали.

– И ты думаешь, это мы наняли его? По-твоему, мы стояли за попыткой покушения? И сбежать мистеру Раддоку ты помогла из желания насолить нам?

Я густо покраснела, поняв, что выдала себя с головой. Мистер Кэрролл снова хлопнул в ладоши.

– Так это были не вы? – промямлила я.

– Мне ужасно не хочется тебя разочаровывать, но мы не имели никакого отношения к тому давнему происшествию.

Я мысленно выругалась. Если он сейчас говорил правду, значит я допустила ошибку, позволив Раддоку сбежать. И у Кэрроллов не было причины его убивать.

– Элиза, теперь ты понимаешь затруднительное положение, в котором мы оказались, – продолжал мистер Кэрролл. – Сейчас ты тамплиерский рыцарь низшего уровня, но твоя голова уже полна причудливых и опасных идей. Пройдет время, в один прекрасный день ты станешь великим магистром, у которого не один, а целых два основополагающих принципа противоречат нашим. Учитывая это, боюсь, мы просто не вправе выпускать тебя из Англии.

Рука мистера Кэрролла потянулась к мечу. Я напряглась, пытаясь оценить обстановку: мы с мистером Уэзероллом против троих дюжих кэрролловских слуг и самих Кэрроллов.

Двое против шестерых. Жуткий расклад. Я поежилась.

– Мэй, не возьмешь ли эту обязанность на себя? – спросил мистер Кэрролл. – Наконец-то тебе представляется случай пролить чужую кровь.

Мэй подобострастно улыбнулась отцу. Я поняла: ее, как и меня, обучали владеть оружием и сражаться, но она еще никого не убила. Я стану ее первым трофеем. Какая честь!

Миссис Кэрролл протянула дочери меч, такой же короткий, как мой, сделанный сообразно ее росту и весу. Искривленная гарда, украшенная затейливым орнаментом, отражала свет. Оружие вручалось Мэй церемонно, будто священная реликвия. Она даже повернулась, чтобы принять меч из рук матери.

– Ну что, Вонючка, ты готова скрестить мечи? – спросила меня младшая Кэрролл.

Да, я была готова. Мистер Уэзеролл и мама всегда твердили мне, что поединки на мечах начинаются в уме, а заканчиваются по большей части первым ударом. Все зависело от того, кто сделает первый выпад.

И потому первой напала я. Плавно, как в танце, я двинулась вперед и ударила Мэй Кэрролл в затылок. Через мгновение острие моего меча торчало у нее изо рта.

Я первой пролила чужую кровь. Такое убийство никоим образом нельзя было считать благородным, однако в тот момент меня меньше всего заботило благородство. Куда больше меня заботило желание остаться в живых.

Кэрроллы явно не ожидали увидеть свою дочь пронзенной моим мечом. Миссис Кэрролл выпучила глаза, словно не веря в реальность случившегося. Через мгновение раздался ее пронзительный крик, полный ужаса и горя.

Тем временем я плечом ударила мистера Кэрролла и выдернула меч из шеи Мэй. Второй удар, сильнее первого, отбросил его к двери, где он и распластался. Мэй Кэрролл сползла на пол. Когда половицы окрасились кровью, она была уже мертва. Миссис Кэрролл принялась рыться в сумочке, но мне сейчас было не до нее. Освоившись в изменившейся обстановке, я нагнулась и резко повернулась, ожидая нападения сзади.

Я не ошиблась. На меня наседал один из кэрролловских слуг. Его лицо выражало полное недоумение. Он до сих пор не мог поверить в столь внезапный поворот событий. Не разгибая спины, я парировала его удар, затем, повернувшись, подставила ему подножку. Слуга рухнул на пол.

Убивать его мне было некогда. У окна мистер Уэзеролл вел сражение с двумя другими слугами, что стоило ему изрядного напряжения сил. Я видела это по его лицу, где застыло выражение неминуемого поражения вперемешку с недоумением, словно он никак не мог понять, почему его противники до сих пор живы и на ногах, когда раньше он бы уже расправился с ними.