Виктор Душнев - Ангелы плачут над Русью

— Князь! Липчанина освободили!.. — задыхаясь от волнения, прибежал один из воргольских дружинников.

Олег сначала не понял и тихо спросил:

— Кто освободил? Зачем?

— Не знаю! — задрожал от страха дружинник.

Несколько мгновений князь сидел в полном оцепенении. Потом вскочил и, сорвав со стены копьё, метнул его в грудь несчастного. Дружинник, залившись кровью, упал, а Олег гаркнул:

— Кто посмел? Догнать! На кол! Живьём!..

Ефим опомнился первым. Сильнее всех чувств в последние месяцы владела им жажда мести за гибель сподручника Клопа и за нанесённые липчанами самому ему оскорбления. На Демьяне хотел он выместить всю накопившуюся злобу — и вдруг известие о бегстве кровного врага.

— За мной! — Ефим выхватил из ножен меч. — Дружина, вперёд!

Однако погоня оказалась запоздалой. Когда преследователи появились у ворот, беглецы, уже на другом берегу Воргола, скрылись в чаще. Прошло немало времени, пока погоня достигла места, где, по мнению Ефима, могли укрыться липчане. Стремянный соскочил с коня, внимательно осмотрев кусты и деревья рядом с поляной, снял шапку, почесал затылок и сердито буркнул:

— Ищи теперь ветра в поле! Глядите! — ткнул пальцем. — Лошадиный навоз и обглоданные ветки. Здесь кони липецких псов стояли. Теперя они уже к своему разбойничьему логову скачут. Не догнать... Это сука Самсон помог им! — вдруг осенило Ефима. — Это его работа! Ну, гад смердячий, червяк поганый, погоди! Заместо Дёмки пойдёшь на плаху!

Ефим прыгнул в седло и поскакал к Ворголу. Остальные за ним.

— Не догнали?! — встретил их на коне у ворот князь Олег.

— Ушли, тати проклятые! — рыкнул Ефим.

— А кто им помог?! — вне себя от ярости ударил его плёткой князь.

Ефим изогнулся, конец плётки попал по крупу его лошади, и испуганное животное метнулось в сторону, однако Ефим удержался в седле. А князь начал стегать его спутников и махал плетью до тех пор, пока не устал. Тогда он снова взревел нечеловеческим голосом, огрел своего коня и помчался обратно. У хором соскочил на землю и крикнул:

— Ермолая, Ефима, Игната Хитрых, Рвача ко мне!

Все названные собрались и робко замялись у порога.

— Что стали в дверях? — уже спокойнее заговорил князь Олег. — Проходите и садитесь на лавку.

Стараясь занять место подальше от князя, все четверо кое-как уселись.

— Кто впустил разбойников в детинец? Ты, Игнат? Ты стоял на воротах! — начал допрос Олег.

Игнат, не теряя самообладания, ровным голосом ответил:

— Когда я был на стороже, через ворота, как было тобою, княже, велено, никто не входил и не выходил. Да и как днём незаметно пройти через ворота? Злодеи могли сюда только ночью проникнуть.

Слова Игната показались князю убедительными. Он хотел было обратиться к Ермолаю, но вдруг встал Ефим.

— Вели слово молвить, княже, — раболепно пропел стремянный.

— Говори.

— Я полагаю, это дело рук Самсона.

— Самсона?! — удивился князь. — Слушай, а и впрямь, он ведь за него заступался, гад!

— Вот-вот, княже! — засуетился Ефим. — Самсон липецкий, потому его и тянет к своим. И Дёмке помог, чтоб выслужиться перед ними и вернуться назад. Все они с Липеца такие. Как волка ни корми, одно в лес бежит. Я б их, этих!.. — Но, увидев блестящие, звериные глаза Рвача, Ефим осёкся и сел.

Зато поднялся Рвач.

— Княже! Мне кажется, Ефимка дюже далеко зашёл в своём словоблудии. Ведь он может и меня обвинить в потворничестве липчанам!

— Нет-нет, — примиренчески заявил Олег. — Ты мне верный слуга, а вот Самсон мог предать. Мог! Он странно себя ведёт в последнее время. Эй, кликните-ка Самсона, если тоже уже не сбежал вслед за разбойниками!

Но Самсон никуда не сбегал, он сидел во дворе княжеского терема.

— Звал, княже? — были первые слова его.

«Спокоен, пёс. Или делает вид, что ничего не знает и к бегству липецкого татя отношения не имеет?» — подумал князь, а вслух прошелестел:

— Звал, конечно, звал.

Но в этой мягкости Самсон сразу почувствовал фальшь.

— Ты мастак на всякие там выкрутасы, Самсон, да? Можешь, к примеру, запросто и князя убить... — От таких слов Самсон вздрогнул, а Олег как ни в чём не бывало добавил: — А можешь и жалость проявить, спасти врага от смерти...

— Ты на что намекаешь, князь?! — побледнел Самсон.

— Князь Воргольский и Рыльский не намекает, а обвиняет тебя, липецкого шпиона, в измене! — сверкнули глаза Олега. — Ты, холоп и неблагодарная скотина, помог сбежать Шумахову! Ты за него заступался, когда Ефим хотел с ним расправиться! Эй, гридни! Схватить предателя и запереть в темницу! Пущай пока там посидит, а мы тут покумекаем, как его казнить и когда!

— Да за что, княже? — закричал Самсон. — За что?! Не освобождал я никого!.. — Но его связали и выволокли из палаты.

— Колесовать! — орал Олег. — Ко-ле-со-вать! Все вон!

Все выскочили, остался один Ермолай, чтобы успокоить разбушевавшегося князя.

Выйдя на улицу, Игнат закручинился.

«Я виноват в побеге узника, — вздыхал он, — а страдает невинный. Мне надо ответ держать перед князем, мне!..»

Рассуждая так, Игнат дошёл до Козьмы. Тот был дома, обедал. Увидев Игната, расплылся в улыбке:

— Садись, брат, трапезовать будем.

— Что-то не хочется, — отказался Игнат. — Выйдем, дело есть.

— Какое ещё дело? — насторожился Козьма.

— Я сказал — пошли во двор! — рыкнул Игнат.

— Хорошо-хорошо! — закивал Козьма. — Ну? Что за дело? — спросил, когда вышли из дома.

— Казнить невиновного за побег липчанина собирается князь, вот что! — буркнул Игнат.

— И кого же?

— Самсона.

— О-о-о! А нам-то что за печаль?

— Так он же ни при чём!

— Но тебе что с того?

— Признаться хочу князю.

— В чём признаться?

— В том, что я помог бежать Демьяну, а не Самсон...

Козьма долго молчал. Потом сердито фыркнул:

— Ох и дурак же ты, оказывается, Игната! Всю жизнь меня учил, наставлял, а сам чуть что — сразу скис.

— Да не скис я, — почти простонал Игнат. — Совесть мучает! Не могу я так! Из-за меня невинный будет казнён лютой казнью.

— Это Самсон-то невинный?! — рассвирепел Козьма. — Это убийца князя Святослава ни в чём не виноват? Да поделом ему! Божья кара это за гибель славного витязя Земли Русской. А Самсону всё одно смерти не миновать, не в Ворголе, так в Липеце. Если не Олег, так князь Александр Иванович его выкрадет и порешит, ещё страшней, чем Олег, казнь ему придумает! В общем, брат, кончай мямлить и айда за стол. А на казнь не ходи. Незачем тебе смотреть на это. Совесть твоя чиста и перед людьми, и перед Богом, так что не мучай себя... Да-а... Не знал я, что ты такой нытик. Нашёл кого защищать! Умолкни и не напоминай об этом, а то не посмотрю, что в боярах ходишь, враз накостыляю! Лучше пойдём-таки обедать.

Игнат хмуро кивнул. Доводы Козьмы были весомы. Действительно, за убийство князя Святослава Самсон заслуживал смерти, и нести свою голову на плаху за него нет никакого резона. Игнат вздохнул и поплёлся в хату.