Виктор Петров - Сага Форта Росс [Книга 1. Принцесса Елена]

Жили оба ученых в холостяцком бараке, у каждого по небольшой отдельной комнате, безалаберно уставленных и заваленных книгами, бумагами, какими-то непонятными инструментами.

Оба ученых заходили, запросто, в комендантский дом, почти каждый день «выпить чайку», как они выражались, часов в пять дня. Им просто хотелось бывать в обществе Ротчевых и Анны, окунуться в среду интеллигентного общества, поговорить о своих проблемах и просто отдохнуть от ежедневной рутины.

Ротчевым и Анне также было приятно посидеть с обоими «профессорами», как они их называли и в разговоре с ними чувствовать, что не совсем они оторваны от жизни городов, от русской культуры.

Выходя из ворот, Елена оглянулась на стоявшего у пушки Черных и смотревшего ей вслед, и крикнула:

— Надеюсь придете сегодня выпить чаю с нами, с новым вареньем.

— Да, конечно, с большим удовольствием.

Он подошел к воротам и долго смотрел вслед Елене и Анне, неторопливо шедших по тропе, ведущей вокруг стены форта, по направлению к горам. Черных, как и Вознесенский, также как и все другие, живущие в селении Росс, был тайно влюблен в обеих женщин. Для него было удовольствием просто сидеть на веранде комендантского дома в обществе Ротчевых и Анны, неторопливо втягивать в рот горячий, обжигающий рот, ароматный чай с вареньем и говорить о чем-нибудь, чувствуя и видя пристальный взгляд Елены, смотрящей на него прямо в упор, или вдруг заметить слегка прищуренные темные глаза Анны, тоже исподтишка наблюдавшей за ним, когда он оживленно рассказывал что-нибудь веселое и занятное. Приятно было ощущение такого внимания, но еще приятнее было слушать звонкий, переливчатый голос Елены, ее заразительный смех, ее задорная манера держать голову, манера женщины, знающей, что она нравится. Не менее увлекательной была и Анна, у которой особенно притягивающим был ее низкий, ломающийся голос, похожий на голос мальчика, который пытается говорить низким голосом, а потом вдруг сорвется на высокую ноту дисканта или даже на фальцет. Слушать ее было равносильно музыке.

Елена с Анной, в это время, меньше всего думали о том, как они волновали воображение людей в колонии Росс. Они, медленно, не торопясь, шли по узкой тропинке, постепенно поднимающейся в гору. Осталась позади часовня, фруктовый сад, и тихое сельское кладбище. Тропа была протоптана скотом, регулярно поднимающимся здесь на пастбище по склонам холмов. В том месте, где тропа круто поворачивала налево, Елена решила подниматься прямо в гору, по траве.

— А, не опасно-ли? — Осторожно заметила Анна.

— Нет, чего тут бояться!

— Может-быть, на змею наступишь, — Анна очень боялась всех пресмыкающихся.

— Я не думаю, что здесь есть змеи, по крайней мере, никогда не слышала. А, пойдем, не бойся, Анна. Волков бояться в лес не ходить!

Подъем в гору, в теплый летний день, был не очень легким и, поднявшись футов на двести от тропы, они, с удовольствием, присели отдохнуть на мягкой тропе опушки, среди свежих зеленых кустов.

Вид с этого места был захватывающий. Форт Росс был перед ними, внизу, как на ладони. Они могли ясно видеть сверкающие на солнце крышу и купол часовни, ясно виден был каждый дом форта и селения рядом. Можно было даже различить фигуры людей, деловито шмыгавших между домами, входящих в ворота форта и выходящих из него.

Еще несколько футов дальше виден был крутой, обрывистый берег, почти отвесно падающий вниз на песчаный пляж, на который рокоча и пенясь накидывались неспокойные волны Тихого океана. Задористо кинется пенистая волна на берег, распластается по песку тонкой пенистой пеленой и потом вдруг стыдливо заторопится обратно в объятия океана, который сердито посылает в погоню волну за волной.

Бесконечный, извечный рокот моря можно было слышать даже здесь, высоко на горе. Здесь его можно было слышать даже лучше, чем в самом форте. Объяснение, вероятно, было в том, что здесь, высоко на горе, была абсолютная тишина и никакой посторонний шум не нарушал этой тишины, кроме, разве, слабого дуновения ветерка иногда начинавшего нехотя шелестить дремлющие листья. Какое-то дремотное настроение одолевало человека в этой тишине склона горы, в этом спокойствии недвижного леса. Ничто не доносилось сюда: ни звона наковальни, ни стука молотка или топора, ни голоса человека; только постоянный, неумолкаемый рокот моря, беспрерывно набрасывавшегося на берег.

— Знаешь, Анна. Здесь даже говорить не хочется, — наконец прервала молчание Елена, как-то, вдруг, притихшая и не похожая на обычную живую и веселую Елену. — Кажется, что произнести здесь слово, это значит оскорбить красоту природы, это кажется святотатством. Здесь нужно только молчать и упиваться красотой чудесного мира. Как чудно, как красиво вокруг, божественно красиво, не правда ли, дорогая?

— Да, — Анна тоже подпала под влияние очарования природы, — что здесь особенно привлекает, это постоянный шепот самой природы. Здесь тихо, тишина абсолютная, и в то же время, прислушаешься и слышишь этот тихий-тихий, почти неслышный, шепот. Может-быть, это листья на деревьях, может быть трава слегка пригибается от легкого бриза, и, конечно, говор благодушного сегодня и может-быть сурового завтра океана. Все это вместе говорит, что тишина здесь живая, что эта тишина, на самом деле, неумолкаемый шепот сил природы. Какая красота здесь! — вздохнула Анна, откинулась на спину и широко раскинула свои руки.

— Ты права, Анна, я тоже слышу, нет чувствую этот шепот, этот шорох… Тихо, Анна, не говори!.. Мне кажется, что я слышала чей-то осторожный шорох, будто, кто-то, с осторожностью раздвигал кусты и, кажется, я слышала чьи-то осторожные, медленные шаги! — тихо прошептала Елена.

Она боязливо оглянулась назад.

— Уж, не индейцы ли это?..

Обе женщины испуганно стали вглядываться в гущу деревьев и кустарника позади их.

— Мне кажется, что я слышала осторожные шаги там, — опять прошептала Елена. — Слышишь, опять кто-то медленно крадется к нам.

— Может, в самом деле индейцы!

— Ш-ш!!!

Елена с Анной старались проникнуть взором сквозь листву деревьев, чтобы узнать какая опасность грозила им. Звуки шагов, однако прекратились и наступила полная тишина. Ни звука не доносилось из за кустов. Кто-то, кто осторожно пробирался там, очевидно остановился под прикрытием деревьев и наблюдал за ними.

— Анна, смотри! — Елена конвульсивно схватила ее руки. — Кто-то раздвигает ветки деревьев, вон там! Я думаю, что я видела руку!

Она сильнее сжала руку Анны.

В этот момент, ветки раздвинулись и на опушку вдруг вышел … Николай!

Страх и ужас моментально покинули Елену и кровь бросилась ей в голову от ярости.

— Ты, что здесь делаешь, Николай? — сердито крикнула Елена, — следишь за нами?