Виктор Петров - Сага Форта Росс [Книга 1. Принцесса Елена]

Удивленный Вознесенский поднял свои очки на лоб и уставился близорукими глазами на Ротчева.

— А … как, далеко-ли … мы … поедем? — слегка заикаясь он спросил Ротчева.

— К сожалению, Илья Гаврилович, я не могу вам этого сказать теперь. Не смею говорить ни о целях, ни о назначении нашего предприятия. Однако, могу вас уверить, что наша поездка будет чрезвычайно интересной и ценной для всех нас. Во всяком случае, эта экспедиция должна принести благожелательные результаты для пользы нашей Российско-Американской Компании и для нашего любимого отечества. Может-быть, в результате нашей экспедиции все слухи о ликвидации форта умрут. Вы, может-быть, не слышали, но мне упорно пишут из Ново-Архангельска о возможности закрытия форта. Будем надеяться, что эти слухи умрут своей смертью, так же как и слухи, возникавшие прежде. Вы знаете, что уже десять лет тому назад об этом поднимался вопрос и потом о нем забыли. Вчера только, разбираясь в бумагах моих предшественников я нашел копию любопытнейшего письма. Я его вам сейчас прочту.

Ротчев встал, подошел к своему бюро, и вынул старое, слегка пожелтевшее письмо.

— Слушайте внимательно. Это письмо было написано нашим правлением в Петербурге, 10 апреля 1829 года, двенадцать лет тому назад. Оно адресовано в Ново-Архангельск, правителю, капитану 2 ранга Петру Егоровичу Чистякову. Прочту вам выдержки: «всякую надежду на хлебопашество в Россе должно оставить…» Видите, уже в то время думали, что Форт Росс не оправдал надежд, как поставщик хлеба на Аляску. Правление стало думать о закрытии Росса, но, все же, решило еще попробовать, если колония сможет сама себя оправдывать. Вот, что пишет правление по этому поводу: «… должны стараться употребляемые на содержание селения Росс издержки, вознаграждать по возможности, другими статьями тамошнего хозяйства…» Как вы знаете, другие статьи тоже не оправдали себя и мы работаем в убыток.

Ротчев задумчиво посмотрел на письмо, потом отнес его в свое бюро и вынул другое.

— Вы, может-быть, господа, не знаете, что кроме экономических причин нашему форту грозит и другая причина, политическая. Все двадцать пять лет существования форта, калифорнийские испанцы все время надоедают нам и требуют нашего удаления с берегов Калифорнии, обратно на Аляску. Никакой реальной силы заставить нас уехать у них нет, и мы, в большинстве случаев, отмалчиваемся и не отвечаем на потоки протестов. За это время Испания потеряла здесь свои колонии и на их месте появилась Мексика, но те же испанцы остались в Монтерее и теперь они уже от имени Мексики требуют нашего ухода. Все это нас мало беспокоит, но есть другая причина для беспокойства. В Калифорнии появилось много американцев и еще больше их проникает сюда всякими правдами и неправдами. Они принимают все меры, чтобы обосноваться здесь и постепенно выжить мексиканцев. Наше правительство и правление компании дают себе отчет в этой угрозе нашим интересам, что подтверждает и это письмо, полученное со вчерашней почтой из Аляски. Письмо правления написано в Петербурге 24 марта 1838 года, то-есть три года тому назад и адресовано нашему правителю в Ново-Архангельске Купреянову. Вот что они пишут: «С удивлением прочитав вашу депешу от 14 июня 1837 года за № 321 и приложенное при оной донесение правителя конторы в Россе Г. Костромитинова о возмущении в Калифорнии и содействии в оном корабельщиков Американских Соединенных Штатов, Главное Правление увидело ясно, какими путями американцы желают достигнуть влияния на обладание Калифорниею. Ваше мнение совершенно справедливо, что со стороны Мексиканцев нам не должно иметь ни малейшего опасения, но должно опасаться скрытых стеснений от Американцев, чему уже и сделан повод заведением Купером вверх по речке Славянке ранчи. Главное правление истинно благодарит Вас как за распоряжение занять под пашни равнины близ залива Бодего, так за улучшение земледельческой работы быками, за позволение купить мулов и отправление туда Чилийской пшеницы, для опыта посева…»

Ротчев, неторопливо, сложил письмо и положил его вместе с другими письмами. Потом он повернулся и добавил:

— Не буду утруждать вашего внимания, судари, чтением всех писем. Хочу только отметить, что правление компании очень серьезно относится к опасности проникновения по соседству с нашей колонией американских поселенцев. Еще в декабре 1837 года, правление писало доклад министру финансов на эту тему. Вот, я вам прочту:

«Многие мятежники обращаются к правлению конторы в Россе, чтоб их принять под защиту. Мы вынуждены были им отказать. Между тем некоторые Американцы Соединенных Штатов, жившие в Калифорнии, начали приближать свои постройки по близости селения Росс, верстах в 30, вверх по реке Славянке, и предполагают устраивать хозяйственные заведения на мысе Драка, и как кажется единственно с тем намерением, чтоб стеснять круг наших действий в той стране. Главный правитель, полагая, что Американцы, под именем Калифорнийских граждан, займут прежде нас равнины по реке Славянке, как выгоднейшие места для землепашества, затруднялся как поступить ему в тех обстоятельствах, но чтоб не показать себя невнимательным к дерзости новых поселенцев, он предписал Г. Костромитинову занять под пашни места, окружающие Залив Румянцева, и устроив там заселения, упрочнить за собой самый залив».

— Ну, я думаю, довольно читать скучные письма. Если, что я получу новое, так я буду держать вас в курсе дела. Наша же экспедиция будет иметь кое-что связанное с этой угрозой американцев нашему селению.

— Все это звучит очень интригующе, — заметил Черных, с интересом слушавший Ротчева. — Не знаю, что вы собираетесь делать там в лесах или степях, за горами, но я уверен, что мы с Ильей Гавриловичем найдем там много интересного для нас.

— Я в этом не сомневаюсь, Алексей Николаевич. Места, которые вы посетите, неизвестные, нехоженые и неезженые. Кое-где побывали испанцы и за последнее время проникают американцы. Большей же частью там бродят и бродили с незапамятных времен только отдельные редкие племена индейцев. Их в этих местах не так много, некоторые дружественные к нам, а некоторые совсем еще дикие и враждебно-настроенные к белым, главным образом из-за испанцев. Мы постараемся, по мере возможности, избегать их, а если и будут какие-либо враждебные действия с их стороны, так я уверен, что мы за себя постоим. Поедем вооруженные и возьмем с собой несколько промышленных для охраны.

Ротчев посмотрел на Елену и Анну и, слегка улыбнувшись, добавил:

— Я не сомневаюсь в том, что эта экспедиция будет совсем безопасной и поэтому… — он задержался немного для эффекта, — с нами изъявили согласие поехать моя жена и Анна Владимировна!