Семён Шуртаков - Вершина Столетова

Скобелев и Гурко съехались на перевале. Шипка со своей неприступной горой Николай перешла в руки русских.

Турецкие лагеря представляли собой ужасную картину. У телеграфного столба пирамидою сложены были отрубленные головы стрелков и пластунов, оставленных на месте в бою 5 и 6 июля. У другого лагеря было найдено несколько десятков обезображенных трупов. У большинства были отрублены головы, у некоторых руки и ноги. У одних вырезаны языки, у других проколоты глаза, третьим… Надо ли продолжать? Зверей и то бывает жалко, когда с ними обходятся по-зверски. Каковы же должны быть люди, которые проявляют бессмысленно зверское отношение к себе подобным!..

Со взятием Шипки и второй перевал, второй проход через Балканы был в наших руках. Теперь уже без риска быть отрезанным Передовому отряду можно было продолжать боевые операции в Забалканье.

На несколько дней войскам был дан отдых. Затем Гурко возобновил боевые действия в долине реки Тунджи, стараясь расширить треугольник Казанлык — Старая Загора — Новая Загора.

Особое внимание командир Передового отряда уделял Новой Загоре. Это и понятно: город стоит на линии железной дороги; отсюда в случае дальнейшего успешного наступления за каких-нибудь два-три дня можно достигнуть Константинополя. Сюда же в любой день и час из того же Константинополя могли подойти вражеские резервы. Так что и в том и в другом случае было очень важно владеть этой ключевой позицией.

В самом же скором времени, однако, стало ясно, что ни о каком наступлении в сторону Константинополя не может быть и речи. Что ни день, в Новую Загору прибывали войска, и, хотя достоверных сведений об их численности пока и не имелось, видно было, что затевается что-то серьезное.

Тут, видимо, нужно сказать несколько слов о разведке.

Форсирование русскими Дуная прошло почти незамеченным для неприятеля. Сигнал с левого берега (вражеский шпион поджег мельницу) был подан лишь тогда, когда первые батальоны уже зацепились за болгарский берег и пошли на штурм города Свиштова.

Совершенно скрытным, а посему и неожиданным для врага оказался и переход 10-тысячного отряда Гурко через Балканы. Об этом говорит и тот факт, что за день до выхода русских из ущелья Хаин-богаз в Долину роз через Хаинкиой (расположенный как раз рядом с ущельем) промаршировал батальон турок, направлявшийся в Казанлык. Знай турки о движении русских — они бы не только этот батальон оставили в Хаинкиое, но, надо думать, подтянули бы сюда и другие силы.

Однако же следует признать, что подобные случаи в войне за освобождение Болгарии были не так уж часты. Как правило, турки были прекрасно осведомлены, если и не о намерениях русского командования, то почти о любом исполнении этих намерений. Война шла на вражеской территории, и, естественно, врагу не стоило большого труда иметь своих лазутчиков едва ли не в каждом населенном пункте.

У нас же, несмотря на полное сочувствие и большую помощь болгар, разведка далеко не всегда была на высоте.

Гурко прорубался коридором на юг и делал это блистательно. Но идти коридором, с обеих сторон, которого стоят вражеские армии — значит подвергаться постоянной опасности. И чем дальше уйдешь, тем риска больше, какой бы успешной сама дорога ни была. Да, конечно, заманчиво прорубиться аж до самого Константинополя! Ну а если турки неожиданно перегородят этот коридор, тем более что и рельеф местности, и наличие сил позволяют это сделать? Рассчитывать же на ротозейство или недомыслие неприятеля было бы слишком рискованно.

Русское командование знало, что в районе Рущука на востоке и около крепости Никополь на западе находятся турецкие армии. Но сведения и о расположении тех армий (ведь необязательно стоять армии в одной точке!), и об их численности были смутными, неточными, неопределенными. Потому именно и возникла «вдруг» Плевна. Пока недалекий, но упрямый барон Криденер штурмовал никому — ни нам, ни самим туркам — не нужную старенькую крепость Никополь, умный Осман-паша сумел привести из Видина свою армию в соседний с Никополем Плевен и сделать его почти неприступным.

Целая армия с артиллерией, обозами прошла около ста пятидесяти верст, а русское командование даже и «не заметило» этого!

Никем своевременно не был предупрежден и Гурко, что на побережье Мраморного моря высаживается с судов огромная армия Сулеймана-паши, дотоле находившаяся в Черногории. Почти пятьдесят батальонов испытанных, закаленных в боях воинов бросал султан Абдул-Гамид на наш десятитысячный отряд. Узнали же об этом не от разведчиков, а от болгар, которые в страхе и ужасе бежали перед грозно надвигающейся с юга армией Сулеймана. Через Долину роз к горам потянулись бесконечные обозы с жалким скарбом, сопровождаемые детским плачем и женскими стенаниями. На все расспросы перепуганные беженцы отвечали только одно: «Турки, турки… Много турок!».

Вот так в Придунайской Болгарии перед русскими, словно из-под земли, выросла в Плевне шестидесятитысячная армия Османа-паши, а в Забалканье — почти такая же армия Сулеймана-паши.

Три полка кавалерии вместе с болгарскими дружинниками с ходу, при незначительных потерях заняли Старую Загору. Теперь очередь была за Новой.

Как уже говорилось, городу на линии железной дороги Гурко придавал особое значение. Пока в Забалканье прибыла только часть Сулеймановой армии, надо поторопиться вступить с ней в бой. Кто не знает, что громить врага по частям легче!

Рано утром 17 июля Гурко со своим отрядом выступил из Казанлыка, предварительно дав указание кавалеристам и дружинникам, занимавшим Старую Загору, идти на соединение с ним. По доставленным лазутчиками сведениям, в Новой Загоре находилось всего лишь пять таборов турок, и отважный генерал не сомневался в победе.

Так оно и вышло. Хотя неприятельских войск оказалось значительно больше, Гурко разбил их, что называется, наголову. Охваченные паникой, воины Сулеймана бежали, сбрасывая с себя куртки, рубахи и даже штаны. Явись сюда кавалерия из Старой Загоры, вряд ли кому удалось бы спастись. Но ни кавалерия, ни дружинники в Новую Загору не пришли…

Гурко был уверен, что сразился с главными силами Сулеймана-паши. Однако под Старой Загорой вражеских войск оказалось не меньше, если не больше, и торопиться на помощь надо было не к нему, в Новую Загору, а к защитникам Старой.

Почуяв неладное, Гурко двинул свой отряд к Старой Загоре. Но было уже поздно…

Исполняя приказ командира Передового отряда, болгарское ополчение генерала Столетова и три полка кавалерии герцога Лейхтенбергского 17 июля выступили в направлении Новой Загоры. Согласно диспозиции они должны были достигнуть этого города в два форсированных перехода. Однако же, дойдя до деревни Долбоки, кавалеристы и болгары неожиданно встретили неприятельский авангард с 12 орудиями, шестью таборами пехоты и отрядом конных черкесов. Завязался ожесточенный артиллерийский бой, не давший перевеса ни той, ни другой стороне. Не видя возможности соединиться с отрядом Гурко, дружинники и кавалерия отошли на ночевку на несколько верст от Долбоки. Турки остались на своих позициях.