Алексей Зубков - Все дороги ведут в Геную

- Это разве не кормовой фонарь? - спросил Книжник, кивая в сторону огонька.

- Нет, это какой-то козел ходит по берегу с фонарем, - ответил Корсиканец, понимая, что его не только никак не накажут, но и сами посадят судно ровно на ту мель, куда он и планировал.

Ни Тодт, ни Книжник не поняли, что речь идет о козле-животном, к которому с преступными целями прикреплен фонарь, имитирующий кормовой огонь качающегося на волнах корабля. Оба решили, что по берегу идет по своим делам какой-то заочно неуважаемый Корсиканцем человек. Зачем ему фонарь? А кто ходит ночью без фонаря?

- Курс на фонарь! - скомандовал Дорада в основном сам себе, но и чтобы все прочие слышали.

- А абордаж? - удивился боцман.

- Абордаж он и на мели абордаж. Лишь бы не на дне.

К тому времени, как корабли сцепились борт в борт, "Зефир" удачным залпом обеих орудий разломал фальшборт, защищавший немногочисленных гребцов по левому борту "Санта-Марии", с последующим добиванием пытавшихся убежать из арбалетов и аркебуз. Просто больше никакой деятельности по левому борту снизу вверх видно не было. Остальной экипаж спрятался за приподнятым центральным проходом среди скамей правого борта.

В ответ "Санта-Мария" почти в упор ответила выстрелом с новой скамьи, что стоило жизни одному солдату и одному гребцу на "Зефире". Выстрела ждали, и подстрелили в ответ матроса-калабрийца, помогавшего уносить пушку на следующую позицию.

- Поздно! - крикнул Тодт, - Не заряжай, пройдет над головами!

- Заряжаем, - сказал Фредерик и повернул пушку поперек прохода, - Двойной заряд.

- Не разорвет? - спросил Бонакорси.

- Тройной, - ответил Фредерик, - Она нам больше не пригодится. Спрячемся и запалим, когда они полезут.

- Всем лежать, - скомандовал Тодт, подслушав замысел канониров, - Без команды не вставать. Уши закрыть. Рты открыть.

Бонакорси на четвереньках перелез через проход с фитилем на палке. Фредерик за ним, на прощание подвинув ящик с зарядами поближе к пушке. Заряды тоже больше не понадобятся.

Борта столкнулись.

По всему борту "Зефира" в атаку пошел почти весь экипаж, включая гребцов, сразу сбиваясь в плотную группу по центру вокруг капитана солдат. На корабле остались раненые, врач, старпом на руле и один матрос-канонир на всякий случай.

Фредерик поднес фитиль, когда через борт полез второй ряд, чтобы задеть хоть кого-то. Пушка, теперь стоявшая ближе к носу, попала ядром на уровне пояса в ту самую группу по центру, серьезно ранив двоих и убив одного. Кроме того, взрывом пушки убило еще одного нападавшего и одного ранило. Кроме того, еще одного оглушило и сбросило в воду взрывом ящика с зарядами. И еще троих не ранило, но оглушило до потери ориентации.

В предшествовавшей абордажу перестрелке арбалетчики и канониры "Санта-Марии" вывели из строя убитыми и ранеными примерно треть экипажа "Зефира". Четырнадцать из сорока одного, при этом потеряв восьмерых - шестерых гребцов, одного матроса и одного арестанта. Теперь в потери со стороны "Зефира" попали еще девять, и против тринадцати готовых к рукопашной защитников (трое французских солдат, пять арестантов, Тодт, Келарь, Максимилиан, Фредерик, Симон) осталось всего шестнадцать нападавших.

- Вы готовы, дети мои?!! - крикнул оглохший от взрыва Тодт на оглохших соратников, подняв алебарду.

- Да, капитан! - вставая, вразнобой ответили французы, арестанты, пассажиры и гребцы.

- Я вас не слышу! - рявкнул Тодт, бросаясь вперед.

- Да, капитан!!! - заорали все что есть мочи, рванувшись за ним.

Атака не принесла заметных результатов. Моряки, конечно, не ожидали, что кто-то заложит мину на своем корабле. Но они умели самоорганизовываться, невзирая на взрывы и атаки. Тем более, что капитан солдат не пострадал.

Тодт и экипаж засели ближе к корме. Им достались высадившиеся как раз напротив главные силы врага. Первой атакой разменялись три к трем. Погиб еще один арестант и двое непривычных к морскому бою французов. Тодт ожидал, что первый натиск еще не принесет победы, и скомандовал сомкнуть строй в сторону кормы.

Чуть позади мачты вместо трех скамей правого борта Тодт поставил стойло для Паризьена. Вся пушечная бригада после обоих выстрелов смещалась к носу, и перед последним выстрелом Марта, Бонакорси и Фредерик с фитилем залегли, будучи отделенными стойлом от остальных. Когда Фредерик вскочил после выстрела, перед ним оказались трое контуженных врагов, и он зарубил их тремя ударами, после чего на него самого насел один абордажник. Свой меч "для ношения при костюме" Фредерик оставил на палубе "Зефира", поэтому сейчас сражался "боевым" полуторником.

Келарь занял место у самого стойла. В атаке он ни в кого не попал своей алебардой, прозевал момент, когда все отступили к корме, растерялся и побежал в сторону носа, туда, где принял бой Фредерик.

Максимилиан старался поменьше ходить по качающейся палубе на протезе, тем более, чем культю он натер еще утром. Ему досталось прикрывать фланг Тодта у левого борта на юте, и он неплохо для хромого и сухопутного отбивался, держась левой рукой за леер, от двух абордажников.

Корсиканец, как рулевой, до последнего оставался на корме, а после взрыва присоединился к Максимилиану. Он не доставал своим мечом до врагов, но не давал им вклиниться между рыцарем и группой Тодта.

Иеремия и Книжник остались на корме. Гребцы правого борта, которыми командовал Дорада, гребли со скамей ближе к корме, и когда Тодт и компания отступили после первой атаки, гребцы вскочили, побросав весла и отбежали на ют.

Все это время "Санта-Мария", а вместе с ней и "Зефир" полным ходом шли к корсиканскому берегу. Хотя гребцы и сбежали, "Санта-Мария" под парусом дотянула до мели, причем, учитывая дифферент на корму, об берег ударился не нос корабля, а чуть ли не все дно одновременно. По инерции фуста продвинулась еще дальше и капитально застряла, футов на тридцать не дотянувшись носом до песчаного пляжа.

"Зефир" и так имел более высокую осадку, да фуста еще и воды набрала, что, кстати, заметно выровняло высоту бортов перед абордажем, поэтому он ни на какую мель днищем не сел, а остался сцепленным с "Санта-Марией" с не менее, чем двумя футами под килем.

На момент удара обе стороны пытались достать друг друга через центральный проход, стоя среди скамей. В головах обоих предводителей - Тодта и капитана солдат "Зефира" - бешено шли расчеты какую подать команду и как взломать вражий строй. Оба не успели.

Удар! Упали все, кроме Максимилиана, который держался за леер. Фредерик свалился между скамей, но устоявший на ногах его противник отвлекся на бегущего с алебардой Келаря. Он тоже упал, но на палубу и сразу попытался встать.

Абордажник ударил Келаря. Тот, стоя на коленях закрылся древком, и вражеский клинок, перерубив один подток и дерево, уперся во второй железный подток и застрял. Фредерик вскочил на ноги и нанес врагу смертельный укол в сердце. Келарь уронил негодную алебарду и поднял трофейный меч.