Юрий Мартыненко - Красная мельница [litres]

– Вот наступит время, тогда и сообщу.

– А что же сейчас мешает?

– Время пока терпит.

– Ох, Анка, доиграешься, – вздыхала подружка, укладывая в походную брезентовую сумку с лямкой бинты, вату, пузырьки с лекарствами.

– А как бы ты поступила на моем месте? – спросила Аннушка, протягивая иголку с намотанной тонкой шелковой ниткой, на случай, если придется зашивать раны.

– Ну, даже и не знаю, – тряхнула кудряшками Даша.

– Вот и я сначала не знала, а теперь твердо знаю, что после марша все и откроется для товарища капитана.

– Так-то оно так. Лишь бы все нормально было.

– В смысле?

– Чтобы все благополучно закончилось.

– Да все так и будет. Срок у меня совсем ничего. Всего-то несколько недель. – Аннушка прильнула к Дарье. – Подружечка ты моя родная. – Та в ответ обняла санинструктора за плечи. Обе замолчали, словно о чем-то задумались.

– Ладно! Убедила! Делай, как решила.

– А я все правильно решила, Дашка! – Аннушка еще раз крепко-крепко обняла подругу – старшего сержанта. – Скоро встретимся. Женя сказал, что санбат тоже перебазируется на новое место, но только попозже на несколько дней. Остаешься на хозяйстве за меня. Слушайся военврача.

– Есть, товарищ младший лейтенант, слушаться нашего сурового и строгого, но милого военврача. – Дашка с готовностью натянула пилотку на голову и приставила ладонь к виску. Подружки и заливисто рассмеялись.

– Товарищи, завтра нам предстоит большая и серьезная задача, – начиная партийное собрание, обратился к бойцам парторг батальона. – Утром нам надлежит скрытно сняться с позиций и ускоренным маршем прибыть в заданный район. Нужно основательно подготовиться к маршу, настроиться психологически. Здесь, думаю, товарищи коммунисты, ваша роль особенная. Наш партийный костяк в ротах всегда авангардом, выполняя поставленную боевую задачу. Ваш вклад зримо очевиден в том, что в предыдущих боях батальон имел минимальные потери. Это и к вашей чести, и к чести командиров подразделений. Поэтому долг всех коммунистов батальона проникнуться особой серьезностью к выполнению поставленной задачи, мобилизовав свои духовные и физические силы. Мы обязаны с честью выполнить и боевое, и партийное задание. Повторяю – боевое и партийное. Сегодня, когда враг еще продолжает топтать нашу советскую землю, эти два понятия неразрывны друг с другом. Совсем скоро погоним врага по его же собственной территории. – Парторг перевел дух и продолжил: – Велика вдохновляющая роль члена ВКП(б) в армейской среде. Не случайно на всех фронтах, флотах и флотилиях широкий размах получил почин «В бой идти коммунистом». – Парторг выждал паузу и спросил: – Товарищи, кто желает высказаться?

– Можно мне?! – Одергивая гимнастерку, по привычке поднялся в рост так называемый, как выражались сами же бойцы-партийцы, штатный выступающий. – Коммунист был и остается тем, кто идет в авангарде борьбы с ненавистным врагом. Я вношу предложение записать это в решение нашего собрания. Кроме того… – выступающий решительно откашлялся и продолжил: – Коммунисты цементируют ряды воинов, укрепляя в них веру в свои силы. Вспомним, как еще в трудных условиях начального периода войны партийные организации оказывали командирам неоценимую помощь в мобилизации личного состава на самоотверженную борьбу с ненавистным врагом. Они вели борьбу с растерянностью, за высокую дисциплину и организованность, повышение боеготовности и боеспособности своих частей и подразделений…

Ротные беспокойно поглядывали на свои наручные часы. Собрание затягивается, а время золото. Надо еще проверить весь списочный состав и уточнить задачи, поставленные перед теми отделениями, которые здесь будут выполнять имитационную роль обороны стрелкового батальона. После этого с офицерами обсудить последние детали предстоящего марша.

«Черт красноречивый», – поглядывали, начиная невольно злиться, в сторону парторга ротные командиры, стискивая зубы.

…Этот штатный выступающий был из числа «политбойцов» образца 1941 года. Тогда, в первые же дни войны, было принято постановление Политбюро об отборе коммунистов в качестве «политбойцов» для усиления партийно-политического влияния в полках и дивизиях, укрепления морального духа войск. Мобилизации подлежали и лучшие комсомольцы. В большинстве своем они, а это свыше ста тысяч человек, имели высшее и среднее образование и могли бы после соответствующей подготовки стать младшими командирами и политработниками, однако их вливали большими группами в наиболее пострадавшие в боях части и сразу бросали в бой. Потери среди них были наиболее велики.

Бойцы вздохнули, когда оратор смолк, исчерпав партийное красноречие. Парторг кивком головы поблагодарил выступавшего за пламенную напутствующую речь перед боевыми сослуживцами. Собрание закончилось.

До начала операции оставалась ночь. Бойцы проверяли снаряжение, чистили оружие. Пулеметчики набивали в ленты патроны. Старшины выдали личному составу комплекты белых маскхалатов. Со своего собрания вернулись партийцы. Тоже включились в подготовку к маршу, в душе сожалея о том, что спать им придется меньше товарищей, которые уже почистили оружие, заложили боеприпасами и сухпайком вещмешки.

– Товарищ капитан, рядовой Ворошилов по вашему приказанию прибыл!

– Не ко мне, вот к нему, – Суходолин кивнул на особиста, сидевшего за дощатым комбатовским столиком вполоборота ко входу в блиндаж.

– Попрошу поближе, – тот жестом руки показал на снарядный ящик. – С вашего позволения, товарищ капитан? – Он поднял глаза на комбата.

– Да-да, продолжайте, – понял намек Суходолин и пружинистым шагом покинул блиндаж.

На плечах особиста золоченые капитанские погоны. На вид офицеру лет тридцать с небольшим. Крупное лицо. Темная шевелюра местами проблескивает ранней серебряной проседью.

– Рядовой Ворошилов! Рассказать надо все и без утайки. А речь пойдет о сравнительно недавнем инциденте, имевшем место в ночном бою на мосту через реку. Вспомнили? Вижу, что вспомнили. Так вот там артиллеристы в силу то ли необыкновенной дерзости, то ли преступной растерянности, потерявшись в пространстве, открыли огонь по своим же! Как такое могло случиться, а, товарищ Ворошилов? Вы не молчите, вы вспоминайте и говорите. От вашей искренности теперь может зависеть судьба этих горе-артиллеристов… Позавчера, правда, вышел приказ Верховного о расформировании заградительных отрядов, но это не снимает ответственности за преступные действия артиллерийского расчета!

– Там такая карусель была, – отозвался, проглотив тугой комок в горле, Климент, чувствуя дрожь, несмотря на ровный и тихий голос особиста. Даже местами, казалось, голос вкрадчивый, но вполне допускающий по своей интонации доброжелательность собеседника. – И рассвет тогда еще толком не начался. Темно было.