Роберт Фаббри - Веспасиан. Фальшивый бог Рима

Солнце уже клонилось к закату, и храм Александра был наполнен умиротворяющим янтарным светом. Даже не верилось, что всего в двух милях отсюда горят дома и льётся человеческая кровь.

Стоя рядом с огромной конной статуей, Веспасиан и Магн наблюдали за тем, как жрец повёл Флавию мимо стражника вниз по ступенькам в погребальную камеру. Зири, как и положено рабу, сопровождающему хозяйку, застыл рядом со входом.

Веспасиан отклонил предложение жреца вторично посетить гробницу, сославшись на то, что даже сам великий Август был в ней лишь один раз. Истинная же причина отказа заключалась в том, что пока жрец будет совершать очистительный ритуал, Флавия должна появиться на верхней ступеньке лестницы одна.

Как только её голова исчезла ниже уровня пола, Веспасиан повернулся к Магну.

— Иди и встань напротив лестницы. Когда Флавия появится снова, она направится в мою сторону. Как только над полом появится голова жреца, почеши нос, и я дам Флавии сигнал, чтобы она упала в обморок.

— Понял, господин. Будем надеяться, что Зири, пока будет ждать внизу, не слопает хлеб, предназначенный для гусей, — сказал Магн с кривой улыбкой и, обойдя храм, встал, где ему было велено.

Веспасиан посмотрел на Зири. Тот кивнул ему в ответ и похлопал по переброшенному через плечо мешку. Убедившись, что юный мармарид готов, Веспасиан посмотрел на бородатого стражника, облачённого в доспехи аргираспида — ветерана-фалангита, которые составляли костяк пехоты Александра: на голове бронзовый фракийский шлем с высоким гребнем, на груди коричневая кожаная кираса, надетая поверх простого хитона, бронзовые поножи и круглый, посеребрённый щит — от которого, собственно, и получили своё название пехотинцы-аргираспиды, — украшенный шестнадцатиконечной бронзовой Македонской звездой.

Вооружён он был коротким мечом, висевшим слева на перевязи, переброшенной через правое плечо, и устрашающей длинной пикой, которая, если ею размахивать, сжав двумя руками, обращала в бегство многие армии, пока наконец не столкнулась с римским копьём.

Стражник и четверо его товарищей — двое у входа в храм и двое у ворот сомы — были единственными, кому Рим из уважения к Александру до сих пор позволял облачаться в греческие доспехи.

Веспасиан молил воителя-Марса, чтобы этот церемониальный страж не был приверженцем той строгой дисциплины, которая позволила его предкам создать огромнейшую империю, и, оставив свой пост, бросился на помощь бедной Флавии, которой после посещения гробницы сделалось дурно.

Спустя вечность — а на самом деле, в два раза быстрее, нежели он сам несколько дней назад провёл в погребальной камере. — Флавия появилась вновь. Дойдя до верхней ступеньки, она, как только оказалась рядом со стражником, замедлила шаг и, слегка покачнувшись, простонала, как будто от увиденного ей сделалось дурно, и, чтобы сохранить равновесие и не упасть, ухватилась за его мускулистую руку.

Стражник с тревогой посмотрел на неё с высоты своего роста. Веспасиан невольно улыбнулся: а ведь она мастерица располагать к себе мужчин. От её прикосновения грозный страж наверняка внутренне растаял.

Флавия тем временем виновато улыбнулась ему и, похлопав его по руке, медленно, неверным шагом направилась к Веспасиану. Тот не сводил глаз с Магна. Флавия успела сделать четыре шага, когда рука Магна потянулась к носу.

Веспасиан посмотрел на Флавию и кивнул. Та, негромко крикнув, упала в «обморок». Страж обернулся на крик. Пика со звоном полетела на пол, а сам он бросился на помощь той, что пару мгновений назад так нежно прикоснулась к его руке. В следующий миг на верхней ступеньке показался жрец. Поняв причину переполоха, он также счёл своим долгом уделить внимание бедной женщине.

— Флавия! — крикнул Веспасиан, подбегая к ней.

Стражник уже опустился рядом с ней на колени и приподнял её голову с холодного мраморного пола.

— Что случилось? — спросил жрец, озабоченно заглядывая стражнику через плечо.

— Не знаю, — отвечал Веспасиан, изобразив на лице растерянность и тревогу, и обвёл взглядом храм. Магн направлялся в их сторону. Зири исчез.

— Магн, отправь Зири готовить паланкины.

— Он уже побежал.

— Отлично, помоги мне поднять её.

— Всё хорошо, — прошептала Флавия, приоткрыв глаза. — Сейчас всё пройдёт. Просто это такое потрясение.

Она позволила стражнику придать ей сидячее положение. Тот осторожно поддерживал её за плечи.

— Такое случалось и раньше, — серьёзно произнёс жрец. — Люди теряли сознание, даже просто глядя на лицо Александра сквозь отверстие в полу.

— Оказаться там, внизу, рядом с великим мужем, о, это такое потрясение, особенно для женщины! — прощебетала Флавия. — Я бы советовала вам не пускать туда женщин. Это для них опасно.

Жрец согласно кивнул.

— Пожалуй, ты права, достопочтенная матрона. Я соберу совет жрецов, и мы пересмотрим наши правила в отношении женщин.

— О, спасибо тебе, — искренне произнесла Флавия, когда страж помог ей подняться на ноги. — Мне уже лучше. Дремлющая сила Александра поразила меня, словно молния. Веспасиан, поспешим домой. Я хочу как можно скорее ощутить себя в крепких мужских объятиях.

— Хорошо, Флавия, — ответил Веспасиан, надеясь, что это была завершающая реплика в разыгранной мелодраме.

Флавия взяла его за руку и томным взглядом посмотрела на стража.

— Спасибо тебе, мой сильный страж Александра.

Губы стража над кустистой бородой растянулись в довольной ухмылке.

— Пойдём, дорогая. — Веспасиан настойчиво потянул Флавию к выходу.

— Я буду молиться о твоём здравии! — крикнул им вслед жрец, когда они уже выходили в двери.

Феликс, с мешком через плечо, ждал их на нижней ступеньке лестницы, глядя на небольшой загон рядом с храмом, полным гусей.

— Он уже там? — спросил он, как только они отошли подальше от стражей.

— Да, — ответил Веспасиан. — Всё прошло без сучка без задоринки. Правда, к концу это уже напоминало театральную постанову. Увидимся позже, Феликс.

— Отлично, я буду ждать в лодке, под вашей террасой, в пятом часу ночи. Кираса будет со мной. А пока мне нужно достать две последние вещи, которые нам понадобятся.

— Это, мой дорогой, был никакой не театр, — заявила Флавия, как только Феликс растворился в сумерках, направившись к загону с гусями. — Это было нужно для того, что когда эти двое, жрец и страж, мысленно представят себе произошедшее, они увидят в нём лишь меня. Они не вспомнят, что Магн никак не мог отдать распоряжений Зири, ибо тот за такое короткое время просто не успел бы выскочить за дверь, после того как ты так неумно привлёк внимание к его отсутствию.

— Они наверняка этого не заметили.