Роберт Фаббри - Веспасиан. Павший орел Рима

— Наступаем колонной!

За его спиной раздался сигнал кавалерийского рожка. Махнув рукой Пету, чтобы тот следовал его примеру, Веспасиан галопом устремил коня вперёд, ведя за собой четыре кавалерийские турмы легиона к небольшой бреши в рядах легионеров, которая образовалась в результате перемещений первой и второй когорт. До отступавших бриттов было не более двухсот шагов. Те по-прежнему были обращены к ним спиной, поскольку всё их внимание было сосредоточено на колесницах, которые спешили им навстречу, чтобы прикрыть их наступление.

Миновав брешь, турма постепенно рассредоточилась, перестраиваясь из колонны в шеренгу, что дало возможность але Луция Пета догнать их. Не дожидаясь, когда кавалерия окончательно перестроится, Веспасиан вытащил меч и вскинул его над головой.

— Ну что, поддадим им жару?!

Кавалеристы дружно взревели и, зажав поводья в левой руке с надетым на неё щитом, пустили лошадей в галоп. В правой каждый конник сжимал длинное копьё.

Ветер развевал плащ Веспасиана, пока тот летел вперёд, прочь от зловонного чавкающего грязью поля, на котором только что состоялось кровавое сражение. После пугающей тесноты и давки, которую смогла выстоять передняя шеренга, лететь верхом было так легко и приятно. Веспасиан счастливо улыбался. В какой-то момент, охваченный предвкушением встречи с варварским вождём, он обернулся и подбодрил скакавших вслед за ним воинов.

Трубы пропели высокие ноты. Им тотчас начали вторить рожки скакавших сзади батавов, сгоравших от нетерпения отомстить за позорное отступление этого дня.

Звуки боевых рожков насторожили бриттов. Они поняли, что их на открытой местности преследуют не пешие воины, а кавалерия. По рядам варваров тотчас пробежала паника. Те, что были ближе всего к колесницам, до которых осталось примерно четверть мили, бросились к ним со всех ног, разрушая последнее подобие упорядоченного отступления. Разъярённый Тогодумн прорычал приказ повернуться к врагу лицом. Увы, приказ этот прозвучал слишком поздно. Несколько сот бриттов из его поредевшего воинства уже успели отбежать. Остальные, сбитые с толку и дезорганизованные, безуспешно пытались восстановить боевой порядок.

— Пли! — крикнул Веспасиан, когда расстояние между ними и варварами сократилось ещё больше и стали видны их лица. Турма на всём скаку дружно метнула копья. Те чёрной тучей прорезали воздух, чтобы затем пролиться смертоносным дождём на разобщённые ряды бриттов.

Тонкие, с острыми концами, они, вибрируя, впивались в обнажённую плоть, отбрасывали людей назад, пришпиливая их к земле. Неразбериха и паника усилились, бреши стали шире. Веспасиан направил коня на одинокого воина, пытавшегося прикрыть собой брешь шириной в пять шагов. Зажав меч в обеих руках, он занёс его над головой. Впрочем, в глазах его застыл ужас.

Веспасиан сделал горизонтальный выпад мечом, парируя удар. Металл со звоном ударился о металл. Вражеский воин моментально исчез под копытами Веспасианова коня, как будто его одновременно кто-то дёрнул за волосы и лодыжки. Веспасиан же устремился дальше, увлекая за собой своих кавалеристов.

Он летел вперёд, правой рукой на скаку мечом раздавая удары и вспарывая тела врагов, — туда, где, глядя на него из-за стены воинов, стоял Тогодумн.

В следующий миг на бриттов обрушился новый залп копий, а затем, горя мщением, на них на полном скаку налетела ала кавалеристов, прорывая новые бреши в их рядах и разя противника налево и направо. Бритты дрогнули снова. Всё больше и больше варваров разворачивалось, чтобы броситься в бегство, и только Тогодумн стоял неподвижно, как скала. Глаза его источали ненависть, на круглом румяном лице застыла презрительная усмешка. Взревев, как лев, он замахнулся мечом и перепрыгнул через тех, кто шёл за ним, бросившись на Веспасиана. Тот резко дёрнул коня вправо, принимая удар на щит. Как будто стряхнув с себя оцепенение, воины Тогодумна обрушились на легионеров, находившихся с обеих сторон от Веспасиана. Раздался лязг металла, лошади встали на дыбы, фонтаном брызнула кровь, в воздух взлетели отсечённые конечности. Но взгляд Веспасиана оставался прикован к вождю варваров. Вновь развернув коня влево, он устремил его на Тогодумна. Бритт отскочил назад. Опустив меч, он крепко сжал рукоятку обеими руками и с силой вогнал клинок животному в грудь. С пронзительным ржанием конь поднялся на дыбы, вырывая меч из рук Тогодумна и стряхивая с себя Веспасиана. Тот полетел на землю и больно при этом ударился. Нырнув под передние ноги животного, Тогодумн вытащил из-за пояса нож и бросился на Веспасиана. От падения было темно в глазах, Веспасиан различил лишь, как на него прыгнула какая-то тень, однако успел откатиться влево. Вождь с глухим ударом приземлился там, где Веспасиан был всего мгновение назад. В следующий миг задние ноги коня подкосились, животное качнулось назад и, фыркнув в последний раз, рухнуло на землю.

Тогодумн повернул голову и вскрикнул. Конская туша рухнула на него, давя и круша своим весом. Послышался хруст костей, и раздавленный весом погибающего коня вождь бриттов распластался на земле. На какой-то миг лошадь дёрнулась вверх, но потом, обмякнув, рухнула снова Тогодумну на грудь. Тот остался лежать, незрячими глазами глядя в ночное небо.

И тогда на них обрушились колесницы. В людскую массу полетели тяжёлые копья. Следом за ними на римских солдат налетели свежие отряды варваров. В отчаянной попытке спасти своего вождя они неслись прямо на легионеров, взбирались на шесты своих колесниц и прыгали оттуда на всадников, выбивая их из сёдел.

Жадно хватая ртом воздух, Веспасиан вскочил на ноги, уворачиваясь от летевшей прямо на него колесницы, и повертел головой в надежде увидеть в сгущающихся сумерках посреди этого хаоса свою лошадь.

Вогнав меч в спину какому-то бритту, перерезавшему горло римскому всаднику, он схватил поводья принадлежавшего мертвецу коня и, воспользовавшись мёртвым телом, как подножкой, вскочил в седло. Понимая, что, несмотря на смерть Тогодумна, цель так и не была достигнута, а ночь тем временем вступала в свои права, он поставил коня на дыбы и крикнул:

— Отбой! Отбой!

Услышав его приказ, ближайшие к нему воины и те, что уже начали отходить, передали его команду дальше вдоль всего строя. Поскольку большая часть бриттов успела спрятаться за спасительный барьер колесниц, даже воины подкрепления, недавно вступившие в схватку, видя численный перевес противника, теперь спешили последовать их примеру. Как будто достигнув взаимного согласия, противники постепенно начали расходиться — медленно, усталым шагом, волоча за собой раненых. Вскоре на поле опустилась тишина, и лишь противоборствующие стороны смотрели друг на друга в сгущающихся сумерках.