А. Куприн - Зоркое око
- Название:Зоркое око
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:1990
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
А. Куприн - Зоркое око краткое содержание
Иллюстрация на обложке и внутренние иллюстрации Ю. Реброва.
Содержание:
А. Куприн. Штабс-капитан Рыбников (рассказ, иллюстрации Ю. Реброва), стр. 4-41
А. Толстой. Прекрасная дама (рассказ, иллюстрации Ю. Реброва), стр. 42-61
А. Яковлев. Мужик (рассказ, иллюстрации Ю. Реброва), стр. 62-71
Б. Лавренёв. Рассказ о простой вещи (повесть, иллюстрации Ю. Реброва), стр. 72-121
Вс. Иванов. Бронепоезд 14-69 (повесть, иллюстрации Ю. Реброва), стр. 122-195
М. Зощенко. Возмездие (повесть, иллюстрации Ю. Реброва), стр. 196-263
П. Лукницкий. Пограничники Алая (повесть, иллюстрации Ю. Реброва), стр. 264-317
С. Диковский. Патриоты (повесть, иллюстрации Ю. Реброва), стр. 318-425
И. Кратт. Перевал (рассказ, иллюстрации Ю. Реброва), стр. 426-439
Л. Соболев. Разведчик Татьян (рассказ, иллюстрации Ю. Реброва), стр. 440-446
Л. Соболев. Соловей (рассказ), стр. 447-449
Л. Соболев. В лесу (рассказ), стр. 449-455
А. Васильков. Умение хранить державу (послесловие), стр. 456-461
Зоркое око - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Тут он увидел меня и закашлялся. Нина Викторовна говорит:
– Я с этой представительницей народа целый час бьюсь.
Но она уперлась на своем, как баран. Ей милей, видите ли, уличная шантрапа, чем порядочная жизнь в высшем обществе. И, главное, она еще осмеливается мне возражать и вступать со мной в пререкания, как будто мы вместе с ней находимся на одной ступени жизни.
Тут ротмистр Цветаев сказал фразу, которую я поняла только через десять лет. Он сказал:
– Вот когда нам приходит возмездие от народа. Наши деды ели виноград, а у нас оскомина.
Юра Бунаков вскочил со своего дивана, и я удивилась, что в нем может кипеть такая злоба. Он сказал:
– Но ведь мы же не отдадим свои права без борьбы?
Ротмистр воскликнул:
– Мы будем драться до последней капли крови. Никакое соглашение тут невозможно, потому что сталкиваются два мира между собой. И то, что сейчас происходит, – это пустяки по сравнению с тем, что будет.
Нина Викторовна мне сказала:
– Аннушка, уйдите отсюда, нам не до вас.
И вот я в этот день, приготовив обед, поспешила в оргбюро.
В оргбюро уже все слышали обо мне. Мне там сказали:
«Ты, Касьянова, пойдешь у нас агитатором. Ты будешь ходить среди масс и агитировать за профсоюзы. Ты революцию поняла именно так, как следует».
И тогда я спросила, со всей наивностью:
– Можно ли мне от барыни уйти?
И тут все засмеялись и сказали:
– Можно и даже нужно.
И вот я прибежала домой, сложила вещи и сказала: «Я
ухожу».
Что было – это описать нет возможности. Но я выдержала бурю. И тогда баронесса, не заходя на кухню, швырнула мне паспорт. Но денег, почти за месяц, она мне не отдала.
Я хотела с ней об этом спорить, но как раз так случилось, что с фронта приехал сам генерал Дубасов. Я думала, что это здоровый, бородатый генерал, вроде бульдога. Но он оказался удивительно худеньким и маленьким. И он там в комнате все время что-то кудахтал. Он был недоволен и выражал свои взгляды на Юрочку Бунакова. Он приревновал Нину Викторовну. Но та вела себя удивительно нахально. Денщики мне сказали, что она нипочем не захотела отказать от дома Юрочке. И генералу, который обожал Нину Викторовну, пришлось смириться. В довершение всего пришедшие офицеры начали распространяться про революцию, и у них там поднялись горячие политические споры.
В общем, я не стала туда к ним соваться насчет своих денег. А просто пошла в оргбюро и получила там назначение. Мне там дали немного денег и отвели комнату. И мы условились относительно моей работы.
Я горячо принялась за эту работу. Тут мне все было интересно и занимательно. Новый мир стал открываться передо мной. Я только тогда поняла, как я жила и как весь народ жил. И как мы все находились в кабале и сами, по своей слепоте, не замечали этого.
И вот тут, как я уже говорила, движимая ненавистью, я и поехала в деревню для переговоров с кулаком Деевым. И
эта поездка мне многое объяснила. Она мне объяснила, что, кроме этой революции, может быть еще другая, народная революция, направленная против буржуазии и дворянства.
И я, вернувшись, еще с большей энергией стала работать для революции.
Я как агитатор ходила по домам и там устраивала общие собрания домашних работниц, сиделок, нянек и санитарок.
Я им произносила пламенные речи и убеждала их вступить в профсоюз для планомерной борьбы со всякого сорта эксплуататорами, за грош выжимающими масло из трудящихся.
Почти всюду меня принимали хорошо, но в некоторых местах меня хотели даже побить за слишком левые слова.
А когда были выборы по рабочим кварталам, то меня, как представительницу от домашней прислуги, выбрали в горсовет.
А в горсовете в это время были и генералы, и большевики, и меньшевики – все вместе.
И когда я туда пришла, мне там сказали:
– Примыкайте к какому-нибудь крылу. Вы кто будете?
Тут некоторые ребята из профсоюза мне говорят:
– Поскольку мы тебя, Аннушка, знаем, тебе наибольше всего к лицу подходит партия большевиков, – примыкай к этому крылу.
И я так и сделала.
15. ОКТЯБРЬСКИЕ ДНИ
И вот осенью у нас в Киеве начались выборы на съезд, который должен был состояться в Ленинграде.
Меня, как активную работницу, выбрали на этот съезд.
И с киевской делегацией я выехала в Ленинград.
Я была этим очень горда. И больше, как об этом съезде, ничего не хотела знать.
Мне перед отъездом из Киева Боровский сделал предложение, но я ему отказала. Он хотел, чтобы я была его женой, он влюбился в меня.
Но мне было не до этого. В довершение всего он мне не особенно нравился. Так что я со спокойной совестью уехала в Ленинград.
А он, я не знаю, куда делся. Я больше его никогда не встречала.
А в Ленинграде нашу делегацию поместили в здании юнкерской школы.
В Ленинград же мы приехали в самые решительные дни. Это было дня за два до начала съезда.
Это были горячие и пламенные дни, когда решалась дальнейшая судьба революции. Это были торжественные и боевые дни для народа. Я в те дни слышала Ленина и близко видела многих замечательных революционеров. И
это было для меня большое счастье. Это был праздник, на котором я присутствовала.
Мне удивительно об этом говорить. Но, если так можно сказать, я в то время не отдавала себе отчета в том, что тогда делалось.
Я кипела в котле революции, но я не сознавала полностью все значение тех событий. И это был мой минус. Это меня никогда не успокаивало. Я всегда завидовала тем людям, которые сознательно вступили в борьбу. И для меня это были великие люди. Что же касается меня, то я должна признаться – я жила в то время как в тумане.
И такую великую революцию, как Октябрьскую, я встретила горячо и даже пламенно, но я тогда еще не сознавала, какое это великое событие в жизни трудящегося народа.
И мне даже совестно вам признаться, что я гуляла с подругой по городу в то время, как начиналась последняя борьба против буржуазии.
Мы шли тогда с ней, с подружкой моей, по Садовой улице. И вдруг услышали выстрелы.
А мы с ней были тогда еще обыкновенные деревенские девчата, дурехи, не бывшие на фронте под обстрелом. Мы сказали друг другу:
– Давай пойдем посмотрим на стрельбу.
Мы вышли на Невский проспект и увидели демонстрацию, которая направлялась от думы к Зимнему дворцу.
Это были меньшевики. Они несли плакаты: «Вся власть
Временному правительству».
А наш лозунг – «Вся власть Советам». И в этом мы отлично разбирались. И поэтому мы не пошли за меньшевиками, а стали пробираться на площадь к Зимнему дворцу, где, нам сказали, имеются наши отряды большевиков.
В это время мы увидели бегущих людей, которые закричали меньшевистской демонстрации:
– Господа, не идите дальше, потому что большевики вас могут встретить огнем, и тогда произойдет ненужное кровопролитие.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: