Валерий Старовойтов - Возмездие [Повесть и рассказы]
- Название:Возмездие [Повесть и рассказы]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Изд-во Томского ЦНТИ
- Год:2018
- Город:Томск
- ISBN:978-5-89702-436-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Валерий Старовойтов - Возмездие [Повесть и рассказы] краткое содержание
Повесть «Восставшие в аду» посвящена самому крупному восстанию против советской власти на территории Западно-Сибирского края (август-сентябрь 1931 года), на малой родине писателя, в Бакчарском районе Томской области. Повесть состоит из двух частей. В первой — воспоминания женщины, участницы тех событий и отношение к ним членов КПСС от Генерального секретаря до профессуры Томского государственного университета и студентов исторического факультета университета. Во второй части — само восстание, организованное бывшими русскими офицерами. На основе архивных материалов автор делает вывод, что восстанию способствовала сама система высылки, при которой поселения в самом крупном болоте в мире, Васюганском, были организованы по принципу землячества, когда на одном месте жили и работали спецпереселенцы семьями из одних деревень нового, советского государства. Кроме того, нечеловеческая жестокость сотрудников комендатур, в которые направлялись бездарные кадры чекистов, их самоуправство, а порой, и разбой в отсутствии партийного и должностного контроля из-за отсутствия дорог от Новосибирска и Томска, усиливали и без того невыносимые страдания людей от голода, болезней и холода, что также способствовало кровопролитию, по сути гражданской войне, засекреченной впоследствии руководством НКВД при непротивлении руководства крайкома партии.
Рассказ «Возмездие» — продолжение начатой темы в повести «Восставшие в аду» с личным отношением автора к трагедии тех далеких дней 1931 года, унесших из жизни и его деда.
Рассказы «Солдаты» и «Три матроса» посвящены войнам, которые на планете Земля не прекращаются, к сожалению, никогда.
Возмездие [Повесть и рассказы] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Глава 3
Дом Степана Малышкина был обычным рубленным из лиственницы пятистенком с сенями и крытым дощатым двором с той лишь разницей, что его стены украшали окна в резных наличниках и окрашенных ставнях. Сегодня они были закрыты и блестели свежей синей краской в каплях недавнего дождя. Из ворот дома вышла с коромыслом статная баба.
— Доброго здравия, хозяин дома?! — Окликнул её Усков сдержанным голосом.
— И тебе не хворать! Куды он денется, ирод окаянный! Пьет уже пятый день, не просыхая, как должности лишился за тех бандюгов, которыми командовал убиенный ординарец этого начальника из Новосибирска!
— Так я зайду в избу?
— Заходь, Гриня, коль тепереча ты начальник! — Марья оправила платок, бросив синь глаз на любовника. Родичи сосватали её за вдового Малышкина, так уж судьба распорядилась, что не жена она первому парню деревни Григорию Ускову, а лишь замужняя баба для тайных утех на сеновале… Начальство отнюдь не голодало, потому с Малышкиным сытно, а с Усковым сладко. Чем бездетной не счастье! Григорий потоптался на месте, и уже стукнув о ворота кованым обручем, бросил женщине:
— Слышь, Маша, в комендатуру прибыл баркас с рыбой и икрой для продажи в магазине комсоставу. Там это еще, черные романовские полушубки по 40 рублей! Я распорядился для тебя, чтобы выдали бесплатно! Собака на привязи?!
— Он её вчера пристрелил, а потом сам застрелиться хотел, но сосед ружье отобрал и в лес ушел к деду на пасеку. Ты же знаешь Тимоху, наверняка ружьишко на медовуху там и променял. За полушубок спасибо… На голом теле когда смотреть его будешь?! — Мария повернулась и пошла к колодцу, заливаясь смехом.
В горнице было сумрачно. Лишь через щели ставен сочился багряный лучик вечернего солнца. Малышкин лежал одетый поперек кровати с зажатой в руке початой бутылкой «Московской». На полу валялась заблеванная наволочка, рядом вспоротая перьевая подушка, кухонный нож, да стояла дюжина опорожненных бутылок, тут же — кусок вяленого мяса, облепленного мухами. Усков сел на сундук и окинул взором комнату. Здесь он был впервые. Обычный крестьянский дом с огромной русской печью, полатями и самодельной мебелью, среди которой новый буфет с посудой и портретом вождя из газетной вырезки на стекле выглядел барской роскошью. «Да, не густо тут у бывшего коменданта, да и по углам пусто, как у нас». Григорий закурил, размышляя: «Три года ты в комендантах, гражданин Малышкин, и вот бесславный конец, а все потому, что свято поверил ему!» — Усков перевел взгляд на улыбающегося Сталина и громко произнес:
— А нет, Степа, надо себе и только себе верить! Давай вставай, нового коменданта угощай! — Затушив окурок об стекло буфета, за которым поблескивал глаз отца народов, Григорий начал трясти за грудки всхрапывающего хозяина дома.
— Поди за мной! — Степан вышел, шатаясь, во двор, сорвал с себя рубаху и попросил облить водой, которая стояла в ведрах на крыльце. Григорий одним взмахом опрокинул студеную воду на крепкую широкую спину на большую голову с крупными залысинами, склоненную к новым яловым сапогам.
Вечеряли за столом при открытых ставнях с традиционной закуской из грибков да картошкой с тушенкой из комендантских запасов, запивая брагой. Всю водку Малышкин выпил до этого. Марья ушла по велению мужа топить баню.
— Слышишь, на меня зла не держи. Я ведь знал, что все это рук Долгих. Он зверь, а не человек, но что он ординарца хлопнет прилюдно, да по тебе пройдется, истинный крест, не знал! — Григорий плеснул в граненые стаканы браги. — Ядрёная она у тебя. Ну, будем, за лучшее впереди!
Малышкин, набычившись, уперся кулаками в стол, начал проговаривать каждое слово. Сначала Ускову даже показалось, что Степан Кузьмич говорит, словно хочет закрепить в своей памяти картины из ненавистного для него прошлого:
— В конце июня прибыл долгожданный пароход «Мельник», только не с продовольствием, а с тремя сорокасаженными баржами на буксире, полными спецпереселенцев. Весь народ был из Омской области. Плыли они сначала по Иртышу, потом по Оби и Васюгану целый месяц. Преобладали женщины, старики, подростки и дети. Их мужики были приговорены от десяти до двадцати пяти лет! — Хозяин дома, опрокинув в себя очередной стакана браги, снова заговорил, и Григорий понял, что в словах Степана нет даже намека на покаяние:
— Мы радовались приходу парохода, так как это нас спасало от голода! Это кулацкое отродье, как известно, люди хитрые и вдобавок жадные. Они имели способность на всякие махинации, враги народа одним словом! При выселении они сумели захватить с собой немало продуктов, муки, сухарей и крупы свыше разрешенных норм питания на каждого едока. За счет этих излишков мы избавились от проклятого голода. В этой экспроприации я преуспел! — Хозяин дома усмехнулся и снова выпил: — За что был и назначен комендантом. Это уже опосля, в 1930-м году, ссыльный доктор проклятый, видимо, отомстил; укол жене и дочурке поставил; они враз и померли! Я его спьяну потом удавил на хрен, понимаешь?!
Бычья голова повернулась в сторону Ускова. В красных глазах стояла злость нелюдя, оборотня. Жирные волосы прилипли к мокрой залысине, а сам Малышкин был настолько противен, что Григория охватило чувство омерзения. Ему хотелось грохнуть сальную рожу в миску с грибами и уйти, но останавливала мысль о том, как сволочь напротив увела от него любимую девушку! Григорий ждал продолжения рассказа… Неожиданно у Степана полились горькие слезы, и он заплакал, рухнув на стол, а потом, захлебываясь брагой и соплями, просто завыл:
— Мне в районе было приказано разместить таких, как ты, с таким расчетом, чтобы в один будущий поселок разместить приблизительно сто семей, желательно, чтобы земляки были. Ну, это к тому, чтобы не враждовали, и по-соседски, так сказать, соответственно и план гнали. Нужно было определить пригодную для разработки под посев землю. Наша комендатура должна была разбить участки для 30-ти тысяч семей в радиусе 300 километров. Вот так я и оказался по приказанию партии в Парбиге, тут и Марью встретил. Как видишь, сошлись, хотя она меня и не любила никогда, но голод сильнее, чем любовь! Отоварку для начальства почувствовал уже?! Вот, то и оно, сытный хлеб всему голова, а не шуры-муры там под подолом.
Малышкин протянул стакан в сторону гостя.
— И что потом?
Усков налил и себе из опустевшей четверти. Не чокаясь, выпил и захрустел капустой. Степан вытер рукавом глаза, кинул в рот кусок сала и, медленно прожевывая, начал спокойно, почти тихо рассказывать:
— А потом сюда пришла первая баржа. На берег сошло мужиков десять или девять; походили, осмотрели местность; возвратились на баржу и категорически отказались выгружаться. Орут, ****ь, мол, одни болота и пригодной земли тут нет. Народец на барже и зароптал! Нас из начальствующего состава всего трое: со мной боец безусый с винтарем да землеустроитель из района. Супротив нас, понимаешь, человек пятьдесят здоровых мужиков, да их отцы, да сваты, тоже, я тебе доложу, еще те старички бородатые, сытое и здоровое кулачье одним словом! Я повторил команду выгружаться, они ни с места. Дали гудки, тоже не помогает. Пошел на баржу, спрашиваю: «В чем дело, почему не выгружаетесь?» Орут, суки: «Нам все равно, чем от голода мучиться, лучше сразу умереть. Нас привезли сюда на медленную смерть, проедим то, что есть с собою, и подохнем, как мухи. Так лучше потопите всех сразу. Мы заодно и вас потащим с собою, будем подыхать, так вместе».
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: