Елена Майорова - История Меровингов

Элуа завоевал доверие Нантильды, которая благодаря мягкому характеру и умелой дипломатии, неизменно оставалась любимой женой короля и обладательницей титула королевы. Ювелир пользовался своим влиянием, чтобы через нее давать Дагоберту политические советы.

Но действиям самого Дагоберта также были присущи воображение и размах. Якобы по наитию свыше он возродил к новой жизни останки казненного у подножия Монмартра святого мученика Дионисия. На месте находки по его приказу было основано знаменитое аббатство Сен-Дени – там перестроили часовню и возвели огромное по тем временам новое здание. Поражал воображение большой алтарный крест, изготовленный из чистого золота и украшенный драгоценными камнями. Разумеется, к этому приложил руку Элуа, который богато изукрасил стены, арки и колонны, одев все здание в золотые одежды, расшитые жемчугом. Ювелиру удалось так вставить камни в золотую оправу, что они излучали необычное сияние. На украшение церкви Сен-Дени пошли и деньги, полученные Дагобертом от готов в качестве компенсации за золотое блюдо.

Согласно замыслу Дагоберта, в будущем аббатство Сен-Дени должно было стать официальной усыпальницей королей великой Меровингской династии. Стремясь обеспечить постоянные молитвы за упокой своей души, он разрешил поселиться там бенедиктинцам. За это некоторые средневековые хронисты называли Дагоберта святым, хотя он никогда не был официально канонизирован.

Время правления этого короля – период расцвета Франкского королевства. Более того, казалось, что вернулись времена Хлодвига и бурное развитие продолжается. Авары, разбитые имперскими войсками, уже не представляли большой угрозы, как полтора столетия до этого. Подтверждением их слабости были многочисленные успешные походы Дагоберта в верховья Дуная.

Международное значение Франкского государства при короле Дагоберте достигло вершины. Все хроники отмечают, что этому обстоятельству способствовали незаурядные качества, присущие личности молодого Меровинга. Но вскоре обстоятельства переменились.

На шестнадцатом году правления (637) тридцатишестилетний Дагоберт, находясь на своей вилле Эпине-сюр-Сен около Парижа, заболел дизентерией или какой-то похожей болезнью. Состояние больного с каждым часом ухудшалось. Его перенесли в церковь Сен-Дени. К этому времени оргии истощили и ослабили поначалу сильный организм. Спустя несколько дней король понял, что его жизнь подходит к концу. Он спешно послал за майордомом Эгой и поручил ему королеву Нантильду и сына Хлодвига, рассчитывая на мудрость Эги и надеясь, что королевство окажется в хороших руках. Вскоре после этого Дагоберт скончался. Он, как и было завещано, нашел упокоение в церкви Сен-Дени, которую незадолго до того пышно украсил вместе с Элуа. Так было положено начало традиции, которую соблюдала часть его преемников, а позже Капетинги, которых хоронили в Сен-Дени, – от Людовика VII (1137) до Людовика XVIII (1824).

В начале IX в. монах из аббатства Сен-Дени сочинил героическую поэму «Деяния Дагоберта» (Gesta Dagoberti), где воспроизвел сведения из «Хроники Фредегара» и «Книги истории франков», затенив неблаговидные факты из жизни своего героя и, напротив, преувеличив подвиги и достоинства короля. Правление Дагоберта с его легкой руки стало считаться золотым веком франков, вершиной могущества династии Меровингов и было позднее воспето в легендах и сказаниях как « счастливое и благословенное время доброго короля Дагоберта ». В памяти потомков он остался благочестивым и добродетельным монархом. Дагоберту посвящено множество сочинений, в том числе драмы И.М. фон Бабо «Дагоберт, король франков» (1783) и А. Ривуара «Добрый король Дагоберт» (1908), а также фильм Д. Ризи «Добрый король Дагоберт» (1984). Выражение «Во времена короля Дагобера» употребляется в значении «давным-давно».

После кончины Дагоберта для многочисленных фракций аристократических фамилий стало обычным делом откровенно использовать малолетних королей Меровингов в борьбе за власть.

Весьма распространенной, но не вполне верной точкой зрения является следующая. Меровинги после Дагоберта I были беспомощными людьми. Они пренебрегали образованием, только и делали, что предавались низменным развлечениям и пьянству, отчего часто умирали в раннем возрасте. Эти молодые длинноволосые мужчины и подростки никогда не покидали дворцов, появляясь на публике лишь изредка, когда надо было сказать или сделать то, что им было наказано мудрыми и могущественными майордомами. Подобные утверждения были весьма удобны для дискредитации Меровингской династии, и, надо признать, они хорошо сыграли свою роль. Сложилось общепринятое мнение, что некогда мощный королевский род постигло вырождение и престол оказался во владении дегенератов. Требовалась срочная смена правителей.

Однако, более внимательно вглядываясь в происходившее сквозь завесу времен, можно увидеть, что вина последних Меровингов заключалась лишь в том, что их призывали на престол в детском возрасте. Неспособные в силу малолетства искоренить анархию в королевстве, юные принцы вынуждены были уступать давлению своего окружения, а когда они становились не нужны или проявляли строптивость, их тем или иным способом устраняли.

После смерти Дагоберта I Франкское королевство оказалось поделенным между двумя его малолетними сыновьями.

Австразийские герцоги, которые прежде были подданными Дагоберта, единодушно провозгласили своим королем трехлетнего Сигиберта III (634–637—656). Пипин, который находился в немилости у Дагоберта, снова получил доступ к власти. Он и епископ Кельнский Хуниберт, и раньше добрые друзья, сблизились еще больше и договорились всегда поддерживать друг друга. Льстивыми речами и посулами они привлекали в свой круг австразийских нобилей, поскольку знали, как управлять ими.

Королевство Нейстрия перешло к Хлодвигу II (630–637—655). Воины Нейстрии и Бургундии возвели его на престол на вилле Мале-ле-Руа. Майордом Эга в течение трех первых лет царствования Хлодвига справедливо управлял дворцом и королевством вместе с Нантильдой, вдовой Дагоберта. Эга происходил из знатного рода, был очень богат и превосходил других нейстрийских магнатов способностью действовать решительно и думать, прежде чем действовать.

От имени короля-ребенка Сигиберта Австразийского майордом Пипин и епископ Хуниберт направили послов к королеве Нантильде и королю-младенцу Хлодвигу в Компьень, чтобы договориться о получении своей доли из наследства Дагоберта. Нейстрийский двор решил, что королю Австразии следует передать его законную долю. Казна Дагоберта была разделена на равные части. Королеве досталась одна третья часть всего, что накопил Дагоберт; Хлодвиг II получил вторую треть, еще одну треть Хуниберт и Пипин доставили Сигиберту в Мец.