Станислав Пономарев - Под стягом Святослава [Историческая повесть]

Санджар-тархан склонился перед властелином и сказал подобострастно:

— Да, это твоя воля, о мудрейший! Ты все предусмотрел! Ты все предугадал! Только ты мог провести белую черту на носу коназа Святосляба, чтобы он подобно курице шел только туда, куда указывает эта черта!

Каган-беки Асмид, довольный, рассмеялся:

— Как мы поступим теперь?

— Мы двинем свои тумены на Куяву. Этот главный город Урусии останется почти без защиты. Мы сделаем то, чего не смог сделать каган-беки Урак: мы убьем Святосляба и полоним всю его землю!

— Да, это так! — согласился Асмид. — Урак был стар, мозги в его голове прокисли, и он не смог обмануть Святосляба. Удел глупого на войне — смерть! Обмануть врага — значит победить его! — изрек с глубокомысленным видом каган.

Трое писцов тотчас заскрипели камышовыми калямами [82] Калям (араб.) — заостренная палочка для письма. , занося слова мудрого в свод божественных изречений.

Каган-беки Асмид глянул на них, улыбнулся:

— Я поставлю Урусию на колени. А голову Святосляба воздену на острие копья и выставлю на базаре в Итиль-келе!

— Да будет так! — разом воскликнули тарханы…

— По воле могучего! — раздалось у входа в шатер.

— Войди! — разрешил Асмид.

В шатер вошел и пал ниц начальник охраны повелителя.

— Разрешаем говорить! — милостиво изрек каган-беки.

— О могучий! В стан прискакал с тысячей богатуров бек-хан печенегов Кураши.

— Чего ему надо?

— Хочет видеть тебя, о разрушающий. Он спешит.

— Ну что ж. Позови его, раз дело спешное. Бек-хан Кураши всегда смотрел в нашу сторону. Он непримиримый враг Урусии, — значит, наш друг. Пусть придет.

Каган и тумен-тарханы в глубоком молчании уставились на входной полог. Ждать пришлось недолго: раздался топот копыт, звон удил и доспехов, оклики дозорных, тяжелые шаги, полог распахнулся. Бек-хан Куря ступил в шатер и остановился, силясь разглядеть в полумраке, кто где сидит.

— Проходи к дастархану и отведай наших яств, доблестный брат наш, — пригласил гостя каган-беки Асмид.

Бек-хан поклонился. Слуга подошел к нему и молча указал на место неподалеку от военного предводителя хазар. Куря, довольный оказанной честью, ощерился улыбкой и опустился на ковровые подушки.

Хотя любопытство эльтеберов и самого кагана было возбуждено до крайности, они, соблюдая восточный этикет, расспрашивали гостя о его здоровье, приплоде в табунах, о сочности трав, женах, детях, сабле и еще о многом другом, но только не о главном, что привело сюда печенега.

Куря обильно закусывал, отвечал по порядку, только более открыто и грубо. Но тут уж обижаться на него было бессмысленно: таким уродился, таким и умрет — не переделаешь.

Но как только обязательное велеречие было соблюдено, Куря обвел всех своими зелеными навыкате глазами и ляпнул без обиняков:

— Каган Святосляб ушел из Куявы со всеми своими батырами!

— Куда?! — враз, как по команде, воскликнули хазары.

— Доносчики сказали, что каган Святосляб погрузил своих воинов в ладьи и спешно уплыл вверх по реке Юзуг. В Куяве остался коназ Претич с малой дружиной.

— Слава аллаху! — возопили радостно военачальники. — Свершилось предначертание всевышнего и всемогущего! Ты велик, о каган-беки Асмид!

— Медлить нельзя, о могучий! — просипел Санджар- тархан.

— Джурус! — воззвал Асмид-каган. — Прикажи сворачивать юрты. Пусть тумены идут на реку Дон, к Каракелу!

— Слушаю и повинуюсь, о могучий! — радостно ответил ему Хан-Война.

— Двигаться будем обычными перегонами, как на простых кочевках. Надо, чтобы наши кони не устали в пути и на тучных пастбищах набирали силу.

— Так будет, о мудрость вселенной!

— Мой тумен тоже у Каракела ждет, — заявил Куря. — Я тоже пойду с вами на Куяву!

— Мы рады тебе, доблестный брат наш, — изрек Асмид-каган. — А где другие бек-ханы Печенегин?

— Как только хазары пойдут на Урусию, бек-ханы Илдей и Тарсук двинут свои тумены следом. Так они велели сказать тебе, могучий брат наш.

— А где же воины Радмана? — спросил Санджар-тархан. — Он, наверное, раньше вас откочевал к пределам Урусии?

Куря метнул на него зеленые молнии из враз освирепевших глаз и не удостоил ответом.

А за полами шатра заголосили карнаи, взбурлились тысячи голосов, железо звенело, ревели верблюды, кони ржали и копытами дробили землю.

Каган-беки Асмид, Куря и тумен-тарханы вышли из шатра. Военный предводитель хазар щурил узкие глаза, тонкие губы его змеились улыбкой.

Начинался великий поход на Урусию… С далеких гор тянуло прохладой, и пахучие весенние цветы кружили головы.

Здесь царство мира и покоя! Но отсюда приходили войны!

— Эй, бедняк! К чему тебе богатство, нажитое твоим соседом?! — вопрошали ветры, цветы, травы и реки.

Но разум застило видение пожаров на чужой земле. И ни один не обернулся, чтобы бросить прощальный взгляд на безмятежно счастливый край: богатуры еще думали вернуться сюда…

ек-хан Куря, сам не ведая того, обманул хазарских военачальников: князь Святослав, чтобы сбить с толку вражеских доглядчиков, при великом шуме и гаме со всем своим войском погрузился в ладьи и двинулся вверх по Днепру.

— Вперед на Булгар-град! — гремели дружины. — Покажем сапожникам, как промышлять Святую Русь!

— Ждем с победой! — кричали в ответ оставшиеся в Киеве немногочисленные ратники и жители города, в основном старики, женщины и дети.

Пять сотен людей стремили по реке двадцатитысячное войско; конная дружина в десять тысяч всадников целый день до вечера переправлялась паромами на левый берег Днепра. По мере того как на левобережье оказывалась тысяча комонников, она тотчас угонистой рысью спешила вслед за ладьями.

Как всегда водится, войско сопровождали многочисленные купеческие струги. Именно среди этого разношерстного племени любителей наживы противоборствующая сторона насаждала своих лазутчиков. Да и обычный купец не прочь был заработать деньгу, продав тайну тому, кто захочет ее купить.

В одной ладье со Святославом плыли греки. Плыли не по своей воле. Патрикий Михаил возмущался:

— Зачем ты везешь нас с собой бог весть куда? Когда же мы теперь попадем на родину?

— Скорее, чем ты мыслишь! — весело блестел глазами властитель Руси. — Ну а ты, царевич, тоже жалеешь, что в поход с нами пошел? — спросил князь Василия.

— О нет, царь Скифии. Мне нравится у тебя. Скажи, а скоро битва будет?

— Дойдем и до битвы, — рассмеялся Святослав.

— Говорят, ты побеждаешь всех своих врагов?