Дмитрий Иловайский - Краткие очерки русской истории

При некоторых княжеских дворах развивалась историческая поэзия, предметом которой служили подвиги князей и дружины. Образец такой поэзии представляет нам «Слово о полку Игореве» [33].

Самую богатую эпоху в отношении к произведениям словесности составляют XII век и первая половина XIII. Эпоха, последующая за нашествием татар, напротив, очень бедна замечательными памятниками литературы, что ясно указывает на упадок просвещения.

Вообще раздробление Руси на отдельные княжества немало способствовало распространению гражданственности. Князья со своими дружинами разместились по всем углам России; они старались населять свои уделы, строили города, украшали их храмы, покровительствовали торговле и ремеслам, разбирали тяжбы, заставляли переписывать книги и пр. В княжеской дружине находились многие опытные люди, которые побывали в различных краях, видели много земель. Около князей собиралось грамотное духовенство. Но с другой стороны, раздробление Руси помогло диким варварам поработить ее своему игу.

С XIV века удельно-вечевой порядок начинает мало-помалу уступать место другому порядку, единодержавному: между тем как Юго-Западная Русь, собранная великими князьями литовскими, соединяется с Польшею в одно государство, Москва притягивает к себе уделы северо-восточные.

Распадалась на следующие главные племена: собственная литва и жмудь поселились в области Немана; к западу от них, между Неманом и Вислой, обитали пруссы, а к северу — корсь, зимгола и летгола (латыши) [34]. Между тем как на нижнем течении Двины основался Ливонский орден меченосцев, на нижнем течении Вислы около половины XIII века утвердился другой рыцарский орден — тевтонов, которых призвал один польский князь на помощь против пруссов. После отчаянной борьбы пруссы, корсь, зимгола и латыши были завоеваны и силою оружия обращены в христианскую веру, но дальнейшим успехам меченосцев и тевтонов положили предел литовцы, обитавшие по Неману и его притокам.

Живя в стране бедной и глухой, покрытой дремучими лесами и болотами, литовское племя долго оставалось недоступно чужеземному влиянию. Оно успело более развить свою языческую религию, нежели соседние соплеменные ему славяне. Так, мы находим здесь жреческое сословие, весьма важное по своему значению: жрецы назывались вайделотами; по некоторым данным, высшие из них, известные под именем кривитов, избирали главного жреца, или Криве-Кривейто, который будто бы был вместе и верховный судья. Главным божеством почитался Перкун, бог молнии; пред его идолом постоянно пылал священный огонь (Знич); ему иногда приносились в жертву знатнейшие пленники. Князья же занимались преимущественно военными делами; когда умножились войны с соседями, то и власть княжеская стала усиливаться. От набегов беспокойной Литвы много страдали соседние русские княжества, особенно Полоцкое и Волынское. Трубя в свои длинные трубы, на крепких лесных конях литовцы совершали быстрые набеги, жгли селения и уводили жителей в плен. Пока это племя было раздроблено на мелкие владения, русские с успехом отражали его набеги, а иногда платили ему взаимными опустошениями и налагали на него дань. (Литовцы были в то время весьма бедным народом: по невероятному сказанию польских летописцев, они будто бы платили русским князьям дань вениками и ладками.)

В XIII веке в Литве начало развиваться единодержавие.

Хитрый Миндовг, один из литовских князей (или кунигасов), отчасти силою, отчасти коварством успел подчинить своей верховной власти почти всю Литву и захватить некоторые русские области, ослабленные нашествием монголов, например землю ГЬроденскую, или Гродненскую. (Часть земли Кривской, или Полоцкой, еще прежде Миндовга сделалась добычей новых завоевателей.) Только победы Александра Невского и Даниила Романовича остановили на время успехи литовцев. Угрожаемый в то же время со стороны ливонских рыцарей Миндовг притворно принял католическую веру. [35]

Смутный период, наступивший в Литве после Миндовга (и его сына Войшелга), ознаменован по преимуществу борьбою великих князей литовских с удельными за единодержавие. Конец этому смутному периоду и начало новому быстрому возвышению Литвы положил знаменитый Гедимин.

Есть предание, будто он был конюшим литовского князя Витена, умертвил своего господина и захватил себе верховную власть, ко по другим, более достоверным известиям, он был просто брат и законный преемник Витена. Необыкновенно умный и предприимчивый, Гедимин искусно воспользовался слабостью и неустройствами Юго-Западной Руси для того, чтобы отчасти подчинить ее литовскому владычеству, отчасти подготовить это подчинение. Так, с помощью родственных связей и договоров он присоединил область Витебскую и приготовил соединение земли Волынской с великим княжеством Литовским.

Жители русских областей охотно признавали над собою владычество Литвы, потому что оно было для них освобождением от тяжелого татарского ига, притом Гедимин не нарушал их внутреннего гражданского устройства и оставил древние права православному духовенству. Многие русские города сдались ему добровольно. Гедимин принял титул великого князя литовского и русского и утвердил свою столицу в городе Вильне, который был построен им на холмистых берегах Вилии. Он много заботился о распространении образованности между полудикими литовцами, даровал ганзейским купцам право беспошлинной торговли в своих владениях и вызывал из соседних земель ремесленников, а завоеванными областями управлял довольно кротко. Гедимин старался родственными союзами связать свой дом с потомством Владимира Великого, дозволяя даже своим сыновьям принимать крещение по греческому обряду и строить христианские храмы в Вильне и Новгородке. Сам же он оставался верен религии предков и умер язычником, смертельно раненный из огнестрельного снаряда при осаде одного рыцарского замка. Тело князя, по древнему литовскому обычаю, было сожжено на костре вместе с его боевым конем и любимым оруженосцем.

Следуя тому же удельному порядку, который господствовал в Древней Руси и Польше, Гёдимин роздал волости своим семи сыновьям, но при этом стольный город Вильну назначил младшему сыну (Явнуту). Самый умный из братьев Ольгерд соединился с самым храбрым Кейстутом, завладел Вильною и присвоил себе верховную власть над всем Литовским княжеством. Кейстуту он отделил Жмудь и северную часть Литвы (княжество Трокское), а себе взял восточную половину (княжество Виленское). Правление его ознаменовано необыкновенно воинственною деятельностью. Со всех сторон окруженный врагами, Ольгерд почти все время провел в борьбе с соседями и большею частью оставался победителем. Он докончил подчинение Южной Руси, отняв у татар земли Киевскую, Черниговскую, Северскую и Подолию, далеко отодвинул в степи татарские орды и первый начал теснить Северо-Восточную Русь. Но борьба на западе с поляками и двумя рыцарскими орденами (Ливонским и Тевтонским) задержала его стремление на восток. По замечанию русских летописцев, Ольгерд отличался от своих единоверцев большою воздержностью, так что не пил ни вина, ни меда и притом был очень скрытен; отправляясь на войну, он не говорил заранее, куда намерен идти, и потому нередко заставал неприятелей врасплох.