Евгений Осетров - Ветка Лауры

Первые попытки королевских войск взять штурмом. Псков провалились, несмотря на численное. превосходство. Псковские пушкари обрушили на врага сотни ядер. Огонь с псковских стен был так силен, что, как говорится в повести, многие «лесы преклони и многие полки прислонив».

Но Стефан Баторий решил взять город во что бы то ни стало. В повести рассказывается, как гетманы и великие паны, стоя возле «горделивого королевского места», похвалялись захватить Псков. Они говорили королю:

— Теперь, государь, милостивою ласкою обедаем в обозе у тебя, но сего же дня, государь, в замке во Пскове вечеревать у тебя желаем и поздравляем тебя с великим и прекрасным градом Псковом.

Противник вырыл траншею, поставил тяжелые осадные орудия. После артиллерийской подготовки, продолжавшейся свыше суток, вражеские отряды, сверкая на солнце оружием, двинулись в проломы крепости. Иноземцам удалось захватить полуразрушенную Свинусскую и Покровскую башни. Защитники Пскова бросали на королевские войска груды камней, поливали кипящею смолою, обрушивали вниз бревна, утыканные гвоздями. Несмотря на то, что к королевским войскам все время подходили подкрепления, им не удалось ворваться в город. В «Повести» рассказывается:

«Литовская же бесчисленная сила на градовную стену, яко вода многа, льющеся. Хрестьянское же множество войска… возхода на стену не дающе. И бе, яко гром велик и шум мног и крик несказанен от множества обоего войска, и от пушечного звуку и от ручничного обоих войск стрелянья, и от воинского крика».

Приступ, на который Стефан Баторий возлагал столько надежд, не удался. Королевские войска потеряли более пяти тысяч убитыми и более десяти тысяч ранеными.

С сарказмом замечает автор повести: «Литовский же многогорделивый король Стефан, тако же виден, яко желания своего не улучивша, со стулом же многим и со срамом литовское свое воинство от града бежавших, сам. же велика сраму исполнен бысть, гетманов же своих и рохмистов не можаще видети. Тако же и гетманы не могоша своему королю явитися, за настоящую к ним срамоту и за многое их к королю похваленье».

С восхищением описываются в «Повести» жители Пскова, которые «храбро-победного своего поту отерше» зорко стояли на страже города. Вместе с воинами в обороне принимали участие женщины, старики, дети. Самые маломощные люди, которые не в силах были держать оружие, варили в котлах смолу, готовили кипяток, подносили воинам камни.

Автор приводит яркие эпизоды из боевой деятельности пушкарей. При помощи огромной пушки «Барс» псковитяне наносили громадный ущерб противнику. Так, когда в Свинусскую башню засели венгры и немцы, с помощью мощных залпов «Барса» русские обрушили верх башни на противника.

В ноябре, убедившись в невозможности взять Псков штурмом, Стефан Баторий перешел к планомерной осаде, рассчитывая принудить русских к сдаче города «гладом» или «всякою нужею». Осада продолжалась несколько месяцев. Псковитяне не только не пустили королевские войска в город, но и сами предпринимали вылазки, нанося истощенному неприятелю чувствительные уроны.

В «Повести» рассказывается о коварстве врагов, озлобленных неудачами, пытавшихся убить смелого полководца И. П. Шуйского, подослав к нему денежный ларец с самопальной машиной.

Пять месяцев продолжалась оборона Пскова и закончилась бесславным уходом войск Стефана Батория. Король, говорится в «Повести», желаемого не получил, бесчисленное свое войско поморил, а Пскова не одолел.

Таковы события, легшие в основу «Повести», список которой удалось обнаружить в «Стоглаве». «Повесть» была известна и ранее. Но, исследуя найденный список, краеведы пришли к выводу, что они имеют дело с очень ранней и интересной редакцией.

Обращала на себя внимание приписка: «Списана же бысть повесть сия в том же богохранимом граде Пскове, от жителя того же града, художеством зографа, имя ему есть сие…» И далее приводилась буквенная тайнопись. Расшифровав ее, удалось прочитать имя автора повести — Василий. Правильность расшифровки подтверждалась буквами в, с, л, ц , расположенными вертикально перед криптограммой на полях рукописи. Буквы эти написаны почерком, близким к тексту «Повести».

И есть основание автором повести считать псковского художника Василия, очевидно, участника обороны города. До нас не дошло никаких сведений об этом интересном писателе XVI века. Но анализ произведения показывает, что автором его был всесторонне развитый человек, начитанный в литературе своего времени, хорошо разбиравшийся в международной обстановке. Автор горячо любит свою родину и в целом положительно оценивает деятельность Ивана Грозного, боровшегося за укрепление русского государства и называвшего нередко себя преемником власти римского кесаря. Многие образы в повести настолько зримы и ощутимы, что невольно в авторе произведения угадывается живописец.

О поистине замечательной находке было сообщено в Академию наук СССР. По просьбе института русской литературы (Пушкинский дом) рукопись из Вязников дважды высылалась в Ленинград. В Ленинграде не только сняли точную копию с вязниковского списка, но и произвели анализ бумаги, водяных знаков. Когда встал вопрос об издании «Повести», ленинградские ученые обратили самое серьезное внимание на вязниковский список.

13 предисловии к «Повести о прихожении Стефана Батория на град Псков», выпущенной Академией наук СССР, сказано: «В основу настоящего издания положен список Вязниковского районного музея Владимирской области, № 1453, как старший и наиболее исправный». Но открытием повести не исчерпываются заслуги вязниковских краеведов. Недавно здесь закончены работы по составлению научного описания славяно-русских рукописей и старопечатных книг, хранящихся в библиотеках Вязниковского и Мстерского музеев. Это описание показывает, какой сокровищницей древнерусских рукописей, в особенности XV–XVIII веков, обладает Вязниковский музей. Рукописи эти приобретались на протяжении многих десятилетий в Вологде. Каргополе, Заонежье, на Урале, в Сибири и других местах.

Отметим среди них Кормчую книгу, писанную разными полууставными почерками XV века. В Кормчей, как удалось обнаружить, оказался редкий список пространной редакции «Русской правды». На листах рукописи имеется запись владельца: «Парфена Яковлева деревни Зарубина и городу Чюгломы…».

К XVI веку относятся рукописи — «Житие Андрея Юродивого», «Требник», «Творение Иоанна Постника», «Измарагд», «Лествица», «Номоканон» и другие. На этих рукописях встречаются пометки, говорящие о том, как высоко ценились рукописные книги в древней Руси. На листах «Номоканона», например, имеется строгий наказ безвестного переписчика о том, что эту книгу нельзя «ни продати, ни отдати». В книге «Лествица» обнаружена запись о том, что рукопись «починена и переплетена… мастер Никифор…».