Джеймс Редфилд - Загадки древнего Манускрипта [Девять пророчеств грядущего]

В это время появился падре Карл. Заметив меня, он подошел.

— Закончили? — спросил он, по обыкновению тепло и дружелюбно.

— Да.

— Не будете возражать, если я посижу тут с вами?

— Прошу вас.

Священник устроился рядом и, помолчав немного, спросил:

— Вы поняли, что идете путем открытий?

— Думаю, что да. Ну и что?

— Теперь вам нужно твердо поверить в это.

— Каким образом, если мне так страшно?

— Вы должны понять, что поставлено на карту. Истина, к которой вы стремитесь, так же важна, как и сама эволюция Вселенной, ибо делает возможным ее продолжение.

Неужели не понимаете? Падре Санчес рассказывал мне о вашем видении эволюции на горной вершине. Вы проследили все развитие материи от простого колебания водорода до появления человека. Вам хотелось узнать, как люди продолжают этот процесс. Теперь вы нашли ответ: человек рождается, чтобы занять свое место в истории, чтобы что-то обрести и отстаивать. Он создает союз с другим человеком, тоже обретшим свое предназначение.

От этого союза появляются на свет дети, которые устремлены к сочетанию в себе на более высоком уровне истин отца и матери, и направляют их к этому стечения обстоятельств. Как вы, без сомнения, уже поняли из Пятого откровения, всякий раз, когда мы наполняемся энергией, происходит стечение обстоятельств, которое ведет нас дальше. Мы сами устанавливаем этот уровень энергии для себя, получая таким образом возможность существования на более высоком уровне колебания. Наши дети воспринимают уровень колебания от нас и выводят его на еще большую высоту. Так мы, люди, продолжаем эволюцию.

Сегодня разница заключается в том, что мы готовы сознательно осуществлять этот процесс и ускорять его. Как бы вы ни были напуганы, теперь у вас нет выбора. Когда вы узнали, в чем смысл жизни, это знание уже невозможно стереть. Если вы попытаетесь посвятить свою жизнь чему-нибудь другому, вас никогда не покинет ощущение, что вам чего-то не хватает.

— Но как мне быть теперь?

— Не знаю. Это можете знать только вы. Но я предложил бы вам сначала вобрать в себя немного энергии.

Из-за угла дома показался падре Санчес, который подошел, старательно отводя глаза в сторону и стараясь не шуметь, словно ему не хотелось прерывать нас. Я попытался сосредоточиться сам и сконцентрировать свой взгляд на окружавших дом скалистых вершинах. Глубоко вдохнув, я понял, что с того времени, как вышел на улицу, был полностью погружен в себя, словно у меня сузился кругозор. Я отсек себя от красоты и величественности гор.

Вглядываясь в окружающую меня природу и сознательно пытаясь насладиться ею, я испытал уже знакомое ощущение сопричастности. Казалось, все стало выступать более отчетливо и испускать едва заметное мерцание. Пришло ощущение легкости и бодрости во всем теле.

Я взглянул сначала на падре Санчеса, потом на падре Карла. Они пристально смотрели на меня, и мне стало ясно, что они следят за моим энергетическим полем.

— Ну, как я выгляжу? — спросил я.

— Вы выглядите так, словно вам стало лучше, — ответил Санчес. — Оставайтесь здесь и накапливайте как можно больше энергии. Нам еще минут двадцать собираться.

Священник лукаво улыбнулся.

— После этого, — добавил он, — вы будете готовы начать.

Священники вернулись в дом, а я провел еще несколько минут, любуясь красотой гор и пытаясь накопить побольше энергии. Затем я утратил сосредоточенность и стал рассеянно размышлять об Уиле. Где он? Близок ли к тому, чтобы найти Девятое откровение?

Я представил Уила бегущим через джунгли с зажатым в руке Девятым откровением, его преследовали солдаты. Мне пришло в голову, что руководит погоней кардинал Себастьян. Однако даже в этом видении было ясно, что Себастьян, несмотря на всю свою власть, неправ: кардинал совершенно неверно представляет воздействие, которое окажут откровения на людей. Мне показалось, что кто-то должен заставить его изменить точку зрения, если только нам удастся выяснить, какая часть Манускрипта так страшит его.

Пока я раздумывал над этим, мне вспомнилась Марджори. Где она сейчас? Я попытался представить нашу встречу. Как это произойдет?

Хлопнула входная дверь, и этот звук вернул меня к действительности. Я снова почувствовал слабость и нервозность. Из-за угла вышел Санчес и направился ко мне. Он шел быстрым, целеустремленным шагом.

Подсев ко мне, он спросил:

— Вы решили, как вам быть?

Я покачал головой.

— По вашему виду не скажешь, что вы полны сил.

— А я и не чувствую этого.

— Может быть, набираясь энергии, вы действуете несколько бессистемно?

— Что вы имеете в виду?

— Позвольте, я расскажу, как я набираюсь энергии. Возможно, мой метод пригодится вам, чтобы выработать собственный.

Я согласно кивнул, и священник принялся объяснять:

— Первым делом я сосредоточиваюсь на окружающем, что, как мне кажется, делаете и вы. Затем стараюсь представить, как выглядит мир вокруг, когда я наполнен энергией. Для этого я восстанавливаю в памяти красоту природы, особенно растений, их необыкновенно яркие цвета и исходящее от них мерцание. Вы следите за тем, что я говорю?

— Да, и стараюсь делать то же самое.

— Затем, — продолжал священник, — я стараюсь испытать чувство сопричастности, чувство того, что я могу притронуться ко всему сущему, соединиться с ним, как бы далеко это ни было. А потом делаю вдох и вбираю все это в себя.

— Делаете вдох и вбираете?..

— А разве падре Джон не объяснял вам этого?

— Нет.

Вид у Санчеса был смущенный:

— Возможно, он хотел вернуться и рассказать об этом позже. Этот юноша нередко так делает. Уходит и оставляет ученика поразмыслить над тем, чему только что научил, а потом, в самый нужный момент, появляется, чтобы добавить к своим наставлениям что-нибудь еще. Полагаю, Джон собирался еще раз поговорить с вами, но мы слишком быстро уехали.

— Хотелось бы узнать об этом соединении со всем сущим, — сказал я.

— Помните ощущение радости жизни, которое вас охватило на вершине?

— Помню.

— Чтобы вновь испытать это ощущение, я стараюсь вобрать в себя энергию, к которой только что приобщился.

Я старался ничего не упустить из рассказа Санчеса. Слушая объяснения священника, я почувствовал, что приобщаюсь к энергии все больше и больше. Мир вокруг меня расцвел необыкновенной красотой. Даже от камней, казалось, исходило беловатое свечение, а широко раздавшееся в стороны энергетическое поле Санчеса начало отливать голубым. Теперь священник сосредоточенно делал глубокие вдохи и задерживал секунд на пять дыхание перед тем, как выдохнуть. Я последовал его примеру.

— Когда мы представляем себе, — говорил Санчес, — что с каждым вдохом вбираем в себя энергию и наполняемся ею как воздушный шар, нас охватывает необыкновенный подъем, мы чувствуем, что становимся значительно легче и бодрее.