Алла Хемлин - Заморок

Катерина сама вызвала себя. Сказала при всех, что хорошо поддержит Надежду.

Конечно, Катерину одобрили и сказали, что у Катерины есть сердце.

Катерина начала собираться.

Я спросила, когда уже было без всех, может, не надо поддерживать, может, Надежде от Катерины будет хуже.

Катерина сказала:

— Ты, Мария, в жизни не знаешь. Надьке обязательно будет от меня хуже. Я б ее не то что хуже, я б на куски растерзала! Она ж когда уксус выпивала, не против мужика выпивала. Люди знают, шо Надьку мужик бросил, а мужика не посудят. Люди меня посудят, шо я мужика у Надьки забрала. Меня! Люди посудят, шо Надьке я виноватая. Я щас не для Надькиного по́троха до Надьки попруся, я для людей попруся. Люди скажут, шо другая б еще и плюнула наверх уксуса, а шо Катерина не таковская, шо Катерина человек! Я ж человек? Давай скажи!

Конечно, я сказала, как меня попросили:

— Вы, Катерина, Человек с большой буквы!

Я подумала, что надо еще и отдать Катерине пионерский салют.

А не отдала. У меня бывает, что у меня руки сами по себе запутываются, какая какая — правая и левая, левая и правая. Пионерский салют считается ж только с правой. А я в эту секундочку запуталась.

Допустим, с такими кишками ничего нести было не надо. А чтоб получилось по-людски, Степан Федорович наложил пюре в литровую банку.

Банка была с-под томатной пасты. Это помяканый помидор с всяким. Мне нравится кушать с хлебом, ложкой без всего тоже нравится.

У нас в буфете много было с банок: и консервация, и другое тоже было. Стекло — оно ж правильное по гигиене. Хорошо моется. Да.

Банки положено сдавать назад на базу. Степан Федорович делал по акту вроде стеклянный бой, тогда некоторые банки отдавались людям. В хозяйстве ж всегда надо, а где купишь? Конечно, с чем-то — всегда купишь. А хорошая хозяйка покупное на стол не поставит. И сильно дорого.

Банки на семьсот грамм и на пол-литра. Я про стеклянные, есть же и жестя́ные. А стеклянные все под закрутку. Степан Федорович так открывал, чтоб крышки потом делались почти не гнутые — раз! Оно ж и резинка будет целая, а крышку можно молоточком — раз-раз!

Можно ж и не под закрутку. Когда повидло, хорошо бумажкой.

Допустим, повидло захочет скиснуть. Мама Тамара от этого под самую бумажку наливала водку.

Да.

А потом получилось, что через сколько-то дней до меня прибежала Фрося.

За борщом Фрося спросила у меня про все-все. Про работу, про или не нашлось мне хорошего хлопца, про или не дам трошки грошей — еще надо починить в хате.

Конечно, я сразу вынесла Фросе три рубля новыми. По правде, можно было дать и рубль. Я себе решила давать Фросе больше, чтоб потом, если что, сказать органам про жадность Фроси до денег.

Про Фросю я еще наметила сказать органам, что Фрося, когда меня проверяла, так под это дело тянула и тянула с больницы. Допустим, я видела саму по себе одну простыню с печаткой. Оно ж Фрося на Ленина личную простыню пожалела, а покраденную — нет. Фрося и другое тянула в свою хату тоже. Фрося ж когда кушает, всегда не перестает. А у человека как одно, так и другое похожее.

Да.

Фрося рассказала, что по Чернигову бегает бандит и режет людей ножиком.

Я спросила, бандит всех режет или не всех.

Фрося сказала, что если б бандит резал всех, так уже б в городе никого не было. А так — режет по силе возможности: мужчин режет и женщин тоже. Мужчин, которые пьяные, а женщин, которые под горячую руку.

Я спросила, бандит режет просто или сначала просит, чтоб бандиту дали, что бандит просит, по-хорошему.

Фрося сказала, что, конечно, сначала просит по-хорошему. У кого часы просит, у кого гроши, у кого что. Оно ж у всякого хоть что, а найдется.

Ночью я много думала про бандита.

По правде, я думала не про бандита, а про себя.

А думала я про себя потому, что мне сильно захотелось жить.

Допустим, мне и до бандита хотелось. Верней, не бандита.

Верней, я думала такое.

Яков открыл мне тайну про войну, которая развяжется. По правде, я про боевые группы себе не решила, а про войну, конечно, это правда.

Яков сказал, что я еще наживусь. А мне ж, чтоб нажиться, надо время больше и больше.

Но я в пустое всегда для себя ничего не мечтаю и не намечаю.

Война развяжется. Это точка. Яков обещал, что в 1967-м. Получается, жизни мне остается мало. Раз в 1967-м — это ж в ноябре, к ноябрьским. Считай, полный год. Сейчас 1961-й. Шестьдесят семь минус шестьдесят один. Будет шесть.

Если посмотреть, в 67-м я уже буду как девушка — не девушка, а перестарок. Хоть и так, а жалко.

Перестарок — это если я буду без мужа. А мы ж с Александром Ивановичем раньше поженимся. Может, через сколько-то, а обязательно.

А сколько-то — это ж сколько? Допустим, через год — пускай. Будет нам с Александром Ивановичем хорошая жизнь пять лет. Мало, а будет…

А если поженимся через два года? Пока отлеплю Александра Ивановича от Катерины, пока…

Я подумала, что если б мы с Александром Ивановичем поженились назавтра, тогда получилось бы шесть лет…

Потом я подумала, что назавтра — нет, что не получится, оно ж само по себе не………………

Потом я подумала, что Яков говорил про точку, что эта самая точка и для меня тоже. А эту точку поставила себе не я своей рукой. Поставила мне чужая рука.

Пускай.

Я подумала, что эта точка поставилась там, где через шесть лет. А я ж — тут, а точка — там. С той точкой я не спорю. А тут же я хозяйка. Тут точки делаю и ставлю я.

Потом я подумала про бандита.

Может в жизни случится такое.

Бандит просит у кого что.

Допустим, у человека пальто.

Бандит и просит у человека:

— Дай пальто!

Человек дает.

А есть же такие, которые никогда никому ничего. Хоть как, хоть по-хорошему — не дают и не дают.

Конечно, оно ж жалко — допустим, пальто новое или с меховым воротником.

Потом я подумала. Уже, считай, март месяц, самый конец февраля месяца, завтра будет двадцать пятое число. Еще холод. А скоро настанет весна. Тогда уже бандит пальто не попросит. Кольцо попросит, ботинки, другое тоже, часы. А сейчас еще можно пальто продать на толкучке.

Конечно, человек, который купит, он же купит уже не на этот год. Так оно ж и выгоднéй купить на следующий год. Если покупать на сейчас, тогда не сильно сторгуешься на сбавку. А если покупать на следующий год, получится по-хозяйски. Продавцу ж надо продать? Надо. Тем более бандиту. Бандит продаст еще и дешевле, чем продавец.

Потом я подумала. Может, пойти на толкучку, прицениться? Я ж так и так наметила себе купить пальто.

Допустим, я наметила купить без воротника. А раз будет дешевле, куплю с воротником. И без воротника куплю. Может, бандит и такое тоже продаст. Тогда будет у меня аж два пальто.

Потом я подумала. Первое. Два пальто для меня много. А не так уже и много. Это ж мне до конца жизни. Я эти пальто за шесть лет на переменку и переношу.