Наталия Сотникова - Графиня Дюбарри. Интимная история фаворитки Людовика XV

Защита мадам Дюбарри была поручена адвокату Шово-Лагарду. Ему не удалось спасти от палача голову Марии-Антуанетты, но также и не было суждено достичь успеха в защите бывшей любовницы Людовика ХV, ибо вообще не представлялось возможным поколебать убежденность присяжных, твердо принявших решение заранее.

Речь, произнесенная им в защиту мадам Дюбарри, не сохранилась, однако в архивах имеется листок бумаги, на котором он записал подлежащие особому опровержению пункты из перечня тех, по поводу которых так усердно распинался в своей трехчасовой речи обвинитель Фукье-Тенвиль. Похоже, адвокат пытался доказать, что:

1. Мадам Дюбарри не благоволила врагам республики, не была эмигранткой и не оказывала помощи эмигрантам.

2. Она не носила траур по Людовику ХVI.

3. Она не сожительствовала с Уильямом Питтом.

4. Она не прятала в Лувесьене жалованные грамоты некого эмигранта.

5. Будучи любовницей Людовика ХV, она не растратила государственную казну.

В конце этого перечня имеется приписка, представляющая собой проницательный психологический портрет мадам Дюбарри:

«Вероятно, из всех невинных жертв, представших перед устрашающим Революционным трибуналом, сия была единственной, не проявившей мужества».

Председатель Дюма подвел итог судебного расследования. Коллегия присяжных удалилась для вынесения решения. Она возвратилась в одиннадцать часов вечера. На все вопросы прозвучало неумолимое «да». Обвиняемых ввели, чтобы они выслушали приговор.

«Ввиду достоверности того, что практиковались махинации и поддерживался сговор с врагами государства и их агентами для вовлечения их в совершение враждебных действий, указания им и благоприятствования средствам для их использования и направления против Франции, а именно совершения под вымышленными предлогами различных путешествий за границу для согласования сих враждебных планов со своими врагами, оказания им или их агентам денежной помощи;

• что Жанна Вобернье, женщина Дюбарри, проживающая в Лувесьене, вышеуказанная куртизанка, изобличена в том, что является одним из авторов или соучастников этих махинаций и тайных сношений;

• что Жан-Батист Ванденивер, голландский банкир, проживающий в Париже, Эдме Жан Батист Ванденивер, банкир в Париже, и Антуан-Огюстен Ванденивер, банкир в Париже, изобличены в том, что являются соучастниками этих махинаций и тайных сношений;

• заслушав выводы общественного обвинителя по применению закона:

• приговариваются указанная Жанна Вобернье, женщина Дюбарри, указанные Ж.-Б. Ванденивер, Э.Ж.Б, Ванденивер и А.О. Ванденивер к смертной казни».

Приговор подлежал исполнению в течение последующих суток с конфискацией имущества и опубликованием решения суда в виде расклеенных объявлений.

До зачтения приговора мадам Дюбарри не ожидала вынесения такого сурового решения, ибо чувствовала себя невиновной и неправедно судимой. Она не понимала, что представляла собой один из символов ненавистной королевской власти и, отправляя ее на гильотину, судьи в очередной раз обезглавливали монархию.

Услышав приговор, графиня без чувств упала на скамью. Наверное, здесь можно было бы описать ее ощущения выражением из старинного романа «кровь застыла у нее в жилах». Жандармы отвели осужденную в камеру. Казнь была назначена на следующее утро в одиннадцать часов утра, на площади Революции. Страшно даже представить себе, в каких мучениях Жанна Дюбарри провела эту, последнюю в ее жизни, ночь.

Утром охранники открыли дверь в ее камеру. Ей обрезали ее роскошные волосы, которые, невзирая на седые пряди, все еще, на зависть молодым женщинам, ниспадали пышными локонами ей на плечи, и обрядили в серый балахон приговоренной к смерти. Существует рисунок, якобы представляющий осужденную мадам Дюбарри перед отправлением на казнь, но мне он кажется недостоверным: слишком стройна и изящна изображенная на нем явно не пожилая особа.

Прожившая вторую часть своей жизни в любви и холе, графиня наткнулась на непроницаемую стену людской беспощадности и ненависти, непостижимых для нее. Привыкшая к своей неотразимости для мужчин, она никак не могла взять в толк, чем пробить эту несокрушимую стену, вознесшуюся перед ней. Во время процесса ее попытки пустить в ход испытанные приемы кокетства выглядели настолько неуместно, что мадам Дюбарри быстро осознала это. Оставалось последнее средство: купить этих непонятных людей. Пусть она потеряет остатки своего состояния, но сохранит себе жизнь.

Графиня ухватилась за эту последнюю соломинку. Вполне возможно, что она всю бессонную ночь перебирала в памяти укромные места, где были припрятаны ее сокровища. Впоследствии историки поражались точности, с которой она перечисляла места укрытия своих вещей, их количество и описание. Этим мрачным утром мадам Дюбарри лихорадочно пролепетала тюремщикам, что желает сделать важные заявления.

В течение трех часов судья Франсуа-Жозеф Денизо вел в тюремной канцелярии Консьержери запись спрятанных сокровищ бывшей королевской фаворитки. Она призналась, что закопала в своем парке или передала слугам «золотой несессер», что «в шкатулке в виде корзинки, закопанной напротив ледника, где заперты инструменты садовника в Лувесьене, находятся 1 531 золотой достоинством по 24 ливра, цепочка с бриллиантами, две серьги с девятью или десятью камнями, три кольца с белыми бриллиантами, одно с изумрудом и белыми бриллиантами, два ожерелья из кораллов, одно колье из натурального жемчуга, одно колье из золотых жемчужин, две или три шейных цепи, портрет Людовика ХV в золотой рамке, шкатулка из черепахи, оправленная в золото, с портретом Марии-Антуанетты кисти Соважа» и так далее и тому подобное. Этот перечень состоит из дюжины разделов и включает в себя несколько сотен драгоценных украшений и произведений искусства огромной ценности. Заключенная даже предложила написать письмо в Лондон, чтобы добиться возврата украденных драгоценностей, «если сие угодно Трибуналу». Она надеялась, что ответа придется ждать несколько дней, а это даст ей передышку.

Передышка длилась ровно столько, сколько понадобилось для составления полной описи и ее заверения. Мадам Дюбарри связали руки за спиной и вместе с Вандениверами усадили на телегу палача.

Была половина пятого, когда телега покатилась по пустынным темным улицам Парижа. Зимний холод пронизывал до костей. Когда мадам Дюбарри осознала, что раскрытие тайников было бесполезным проявлением трусости, ее покинули последние силы. Привыкшая к роскоши и беззаботности женщина очутилась лицом к лицу с безжалостным карающим мечом правосудия. Она лежала на скамейке в полубессознательном состоянии, и попытки троих Вандениверов подбодрить ее оказались тщетными.