Элисон Уэйр - Анна Болейн. Страсть короля

Анна пришла в ужас. Это должно остаться семейной тайной. И так уже слишком много людей знают об их несчастье.

Королева нахмурилась:

– С чего это? Вы ведь едете ко двору служить королеве Клод.

– Мадам, я не могу, – выдавила из себя Мария и заплакала.

– Почему, ради всего святого? Разве вы не понимаете, как вам повезло?

Мария сглотнула слезы:

– Мадам, вы знаете лучше многих, каким настойчивым может быть некий джентльмен. – Голос ее задрожал. – Я не смею остаться здесь, при дворе. Моя репутация будет скомпрометирована.

Королева прищурилась. Она все поняла:

– Он соблазнил вас?

– Нет! – воскликнула Анна, но Мария повесила голову.

– Заберите меня домой, ваше величество, – молила она. – Я не могу видеть его после вчерашней ночи. Пожалуйста, не просите объяснений. Поверьте, у меня не было выбора.

– А как же отец? – спросила Анна. – Он придет в ярость.

– Вы можете довериться мне, я с ним поговорю, – сказала королева неожиданно резким тоном. – Я поручусь за вас, Мария. Если ему и надо злиться на кого-то, так только на этого негодяя. Моя дорогая, мне очень жаль, и я в полнейшем ужасе. Никогда не прощу себе: ведь вы были у меня на службе и так жестоко оскорблены. Мне нужно было проявить больше внимания.

– Ваше величество, это вполне понятно, ведь ваш ум был отягощен другими заботами, – вмешалась Анна.

– Это был мой долг, – возразила королева. – Госпожа Анна, желаю вам благополучия при французском дворе. После того, что случилось, мне не нужно предупреждать вас о необходимости защищать свою добродетель – самое ценное сокровище, которое у вас есть. – Она грустно улыбнулась, глядя вслед удаляющейся Марии. – Думаю, вы достаточно умны и не нуждаетесь в советах. Вы не позволили бы никакому мужчине использовать вас.

Анна сделала реверанс. Нет, она такого не допустит. Ни один мужчина не получит даже шанса. На самом деле она решилась никогда не иметь ничего общего с этими вероломными, опасными, дьявольскими созданиями. В жизни так много других радостей.

Она посмотрела вслед удаляющейся сестре. Дай Бог, чтобы королева успела поговорить с отцом раньше, чем он увидит Марию.

Королевский кортеж приготовился к отъезду из Сен-Дени. Анна наскоро попрощалась с Марией.

– Если хочешь, чтобы я написала отцу и выступила в твою защиту, я это сделаю, – сказала она, потом понизила голос и добавила: – Твой секрет я не выдам. Молюсь, чтобы не было неприятных последствий.

– О, их не может быть, – ответила Мария; теперь она говорила гораздо веселее, чем в Париже. – Мэри Файнс сказала, что женщина, чтобы зачать, должна испытывать удовольствие, а со мной этого совершенно точно не происходило.

Анна не была уверена в том, что это правда, но возражать не стала.

– Храни тебя Господь! – Она поцеловала Марию.

Длинная кавалькада потянулась к северу. Анна проводила ее взглядом, после чего забралась в конные носилки, которые доставят ее в Лувр. Мир снова раскрывался перед ней, и Анна ощущала, что ее переполняет радость; правда, восторг умеряло происшествие с сестрой, которое случилось при том самом дворе, с которым она сама теперь была связана.

Клод Валуа была почти ребенком, нежная на вид девушка с милым личиком и волнистыми каштановыми волосами. Ее прищуренные глаза все время беспокойно блуждали по сторонам, и она сильно хромала; этот дефект был врожденным. Однако как дочь покойного короля Людовика и наследница герцогства Бретань, она была желанной добычей на королевском рынке брачных партнеров, вот почему будущий король Франциск сделал своей невестой эту бедную девочку.

На аудиенцию Клод прибыла с опозданием и подошла к своему трону величаво, насколько это позволяли ее состояние и неровная походка. Платье из темно-синего, как ночное небо, бархата, расшитое французскими лилиями, с распущенной на талии шнуровкой, казалось, придавливало ее к полу, но она не переставала улыбаться и, судя по первому впечатлению, которое сложилось у Анны, обладала мягким характером.

– Добро пожаловать, мадемуазель, – произнесла королева, глядя одновременно на и за Анну, пока та отвешивала глубокий реверанс. – Вы можете подняться. Сестра не с вами?

Анна была готова к этому вопросу.

– Ваше величество, Мария заболела и была вынуждена вернуться домой в Англию. – Она молилась, чтобы Клод проглотила эту ложь.

– Грустно слышать это, – сказала королева. – Надеюсь, ничего серьезного.

– Мадам, меня заверили, что время и хороший отдых в деревне сделают свое дело.

Клод улыбнулась:

– Что ж, мадемуазель Анна, я рада нашей встрече, потому что слышала очень хорошие отзывы о вас. Стóит при моем дворе освободиться месту, как тут же поднимается шумиха, но мне понравилось, что о вас говорят, как и моей свекрови мадам Луизе, которая обратила на вас внимание во время визитов к королеве Марии. Она рассказала о ваших достоинствах.

– Вы очень добры, ваше величество.

Анна знала, что при дворе верховодит мадам Луиза, которая совершенно задвинула в тень Клод, но в манерах юной королевы нельзя было заметить и тени затаенной обиды.

– При моем дворе три сотни молодых леди, – тем временем продолжала Клод. – Вы попадете в хорошую компанию. И надеюсь, будете здесь счастливы.

На этом Анну отпустили. Одна придворная дама пришла за ней, чтобы отвести в новое жилище – еще одну девичью спальню высоко под крышей, где ей предстояло делить общее пространство с девятнадцатью другими девушками. В теплую погоду тут было душно. Анна сразу начала скучать по Марии. Перспектива оказаться одной при столь многолюдном королевском дворе страшила. Но – и тут Анна вздернула подбородок – она с этим справится. И может быть, среди этих трех сотен молодых дам найдет себе подруг.

– Вы будете прислуживать ее величеству, когда вас позовут, – сказала Анне провожатая. – В остальное время вы можете находиться в этой спальне или в часовне королевы. Вам дозволяется также прогуливаться в ее личном саду с другими девушками, но всегда в компании с кем-то. Больше без разрешения никуда ходить нельзя. Это понятно?

Анна упала духом. Похоже, обстановка тут еще хуже, чем в Клюни.

– Да, мадам, – смиренно ответила она.

За первые несколько дней Анна поняла, насколько ее сковывает эта новая жизнь, и совсем было приуныла. Однако поставленные королевой строгие условия в некотором смысле играли ей на руку: Анна обнаружила, что большинство ее новых компаньонок тяготятся ими, и от этого между фрейлинами завязались более тесные отношения. Девушки постоянно придумывали способы, как обойти ограничения, и вскоре Анна с энтузиазмом включилась в эту игру. Многие юные дамы с удовольствием слушали ее рассказы о жизни при бургундском дворе и впадали в тоску, когда она говорила, какой свободой пользовалась там. Долгое время они питались слухами и теперь жаждали узнать, как развивались события в замке Клюни, от человека, который был там и все видел своими глазами. Анна радовалась, что так упорно занималась французским: теперь она говорила бегло и могла спокойно общаться и сплетничать с другими дамами, зная, что они восхищаются ее успехами в языке. Узкий аристократический кружок охотно расширился за счет нового члена, и Анна чувствовала себя в нем как рыба в воде.