Виктор Мануйлов - Жернова. 1918–1953. Выстоять и победить

— У противника, Георгий Константинович, условия еще хуже: и та же грязь, и весенние шторма, затрудняющие снабжение по морю.

— Зато у них организация снабжения и оборонительных действий в несколько раз лучше, чем у… чем у нас, — проскрипел Жуков, однако вертевшиеся на языке слова «у тебя» все-таки удержал за зубами.

Было решено наступление остановить, наладить снабжение, пополнить части людьми и техникой, усилить воздействие авиации на немецкие тылы и пути снабжения.

Миновало несколько дней после приезда его на Южный фронт — и вот очередной звонок из Москвы.

— Как у вас дела? — услыхал Жуков голос Сталина.

— Накапливаем силы для прорыва немецкой обороны, товарищ Сталин. Для этого потребуется время. Да и погода дрянь, все раскисло, наступать в таких условиях без соответствующей подготовки…

Сталин недослушал, перебил:

— Пусть Еременко готовится сам. А вы срочно вылетайте к Ватутину. Надо остановить немцев, которые уже захватили Харьков и Белгород. Помогите Василевскому и командующим фронтами.

— Слушаюсь, товарищ Сталин, — произнес Жуков и внутренне усмехнулся: Василевского в помощь Жукову Сталин не присылал ни разу, а Жукова Василевскому — не единожды.

В штабе Воронежского фронта обычная суета, со всех сторон звучащие голоса штабных офицеров, вызывающих корпуса, дивизии и прочие воинские формирования. Командующий фронтом генерал-полковник Голиков гнулся над картой, маршала Жукова встретил пасмурным взглядом покрасневших от бессонницы глаз. Рядом пыхтел Хрущев, выражая тем самым свою готовность поддержать посланника Сталина.

Тиснув Голикову и Хрущеву руку, Жуков с усмешкой спросил:

— Ну что, допрыгались? Доскакались? «Скачо-ок!» «Скачо-ок!» Вот вам и скачок. Не говори гоп, пока не перескочишь. Так-то вот. — Спросил: — А где Василевский?

— С утра поехал в войска, — ответил Хрущев, опередив Голикова, и тот поморщился, как от зубной боли.

— Та-ак. Ну и что мы имеем в резерве, что знаем о противнике?

— О противнике знаем, что немецкая 4-я танковая армия, усиленная танковым корпусом СС, наступает в направлении Курска, — стал догладывать командующий фронтом, и Никита Сергеевич незаметно отступил в тень, как говорится, от греха подальше. — Мы задействовали нашу 1-ю гвардейскую танковую армию Катукова, которая совместно с 21-й армией старается остановить немцев севернее Белгорода. Бои ведутся с переменным успехом. Резервы на исходе.

— Что на левом фланге?

— Там разворачивается 64-я армия генерала Шумилова. Надеемся отбросить противника и вновь овладеть Белгородом.

— Если только надеетесь, значит ни черта Белгородом не овладеете. Дай, как говорится, бог, удержаться на занятых позициях.

Вошел маршал Василевский, получивший это звание и орден Суворова, когда наступление наших фронтов, действия которых координировал начальник Генштаба, еще продолжалось и ничто не предвещало его скорого краха. Но не отнимать же пожалованные звания и ордена за то, что проглядели, недодумали, сразу не сообразили, что к чему.

— Ну и что у нас в войсках? — спросил Жуков таким тоном, точно перед ним стоял какой-нибудь полковник.

— Дерутся, — коротко ответил Василевский. Затем пояснил: — Противник выдыхается. Я полагаю, надо переходить к жесткой обороне.

— Давно надо было переходить, — проскрипел Жуков, но дальше развивать эту тему не стал, зная, кто именно настаивал на продолжении наступления во что бы то ни стало. И, взяв Василевского за рукав, увлек из дома, в котором помещался штаб. — Пойдем прогуляемся, Александр Михайлович. — И добавил с усмешкой на тонких губах: — Не будем мешать командующему фронтом командовать фронтом.

Они вышли на крыльцо. Жуков посмотрел на небо. Произнес:

— Похоже, погода налаживается. А тут, посмотри, сколько машин. Любой немецкий летчик сразу же скажет: штаб. И жди «лаптежников». Уж бьют нас, бьют, а все без толку.

— Да, это так, — согласился Василевский. — Надо будет сказать…

— Я уже сказал. Видишь, суетятся? Ну да ладно. Я вот о чем… — И пошел гвоздить в своей обычной манере, глядя в глаза Василевского своими неуступчивыми глазами, будто именно и только Василевский виноват во всем, что случилось: — Надо зарываться в землю по самую маковку. Надо накапливать резервы. И не одну-две армии, а минимум десяток. Надо восполнить потери в авиации и танках. Создать еще три-четыре танковых и механизированных армии, десяток-полтора корпусов. Артиллерийские дивизии прорыва. Дивизии ПВО. Хватит выезжать на одном энтузиазме. Надо, наконец, готовить квалифицированные кадры танкистов, летчиков, артиллеристов. Чтобы не на один-два выстрела, один-два вылета, один-два боя. Лучше начать наступление позже, зато во всеоружии.

— Я понимаю, — поддержал Василевский, обиженно дрогнув губами. — Я сам за это. Но только в том случае, если такая роскошь не сыграет на руку противнику.

— Не сыграет, — отрезал Жуков. — По всему видно, что немцам тоже нужна длительная передышка. По крайней мере — до мая. И не только на этом участке фронта, но и везде, от Черного моря до Баренцева. Они ушли из Ржевско-Вяземского мешка, за который и мы и они заплатили сотнями тысяч жизней и горами техники. Почему ушли? Потому что им неоткуда брать резервы. Потом они, конечно, что-то наскребут, а пока неоткуда. Этим и надо воспользоваться.

— Ты же сам знаешь… — начал было Василевский, но Жуков бесцеремонно перебил его:

— Знаю. Вместе будем убеждать Верховного. Надеюсь, что убедим. А там посмотрим. А пока разведка, разведка и еще раз разведка. И… вот смотри, что у нас получается, — заговорил Жуков с вдохновением, двумя взмахами начертив пальцем в лайковой перчатке на снегу крутую дугу, и голос его потерял свою обычную скрипучесть, обретя напевную баритональность. — Вот смотри: здесь, внутри дуги — мы, вокруг — немцы. Представь себя на месте Гитлера и его генштабистов. С их точки зрения эта конфигурация линии фронта — идеальное место для того, чтобы подрезать сразу войска двух наших фронтов в направлении Курска. В результате получится идеальный котел. Они и хотели это сделать, атакуя по линии Белгород-Курск, да силенок хватило только на Белгород. Им нужен реванш за поражение под Сталинградом, и мысли их должны двигаться именно в этом направлении. Тут тебе и политика, и тактика со стратегией. Отсюда вывод: именно здесь этим летом все и решится, как только они накопят резервы. Следовательно, и нам надо стараться в том же направлении. Понимаешь?

— Да, ты, пожалуй, прав, — согласился Василевский после некоторого раздумья, поражаясь, как быстро Жуков схватил создавшееся положение, оценил его и сделал выводы. И уже более уверенно: — Конечно, ты прав! Они ведь даже из-под Ленинграда тянут сюда резервы. Венгров напрягают на усиление своих войск, румын и даже испанцев…