Вячеслав Маркин - Исторические портреты: Афанасий Никитин, Семён Дежнев, Фердинанд Врангель...

кспедиция Беринга и Чирикова осталась в истории под именем Камчатской. Было две Камчатских экспедиции, и вторая из них превратилась в Великую Северную экспедицию.

Её отряды охватили всю северную территорию Сибири, от устья Печоры до Чукотки. Продолжалась она десять лет, с 1733 по 1743 год. — Участвовало в ней больше тысячи человек.

Начиналось всё так.

В 1713 году тобольский воевода Фёдор Салтыков представил Петру I свой проект («пропозицию»), озаглавленный «О взыскании свободного пути морского от Двины реки до Омурского устья и Китая». Воевода предлагал царю построить корабли в низовьях рек, впадающих в Ледовитый океан, и «велеть им описывать по тому берегу от ходу морского, Двинского устья... до Обского... Енисейского... Ленского... и по устье Омурское и вдоль между Епоном и Китаем».

Речь шла по сути об изыскании морского пути из Европы в Азию, от которого будет «в государстве прибыль великая». Петру понравился план, но прежде он хотел выяснить, можно ли приплыть на Камчатку с севера, существует ли пролив между Азией и Америкой. Пролив был открыт Дежнёвым и Поповым, но об этом ещё не было известно достоверно. Ив 1716 году Пётр для начала послал «Большой Камчатский наряд» с геодезистами Иваном Евреиновым и Фёдором Лужиным.

Экспедиция не дошла до пролива, разделяющего материки, но нанесла на карту берега Камчатки и четырнадцати Курильских островов.

Когда завершилась Северная война, Пётр вернулся к «пропозиции» Салтыкова и написал указ Камчатской экспедиции: надлежит, построив на Камчатке «один или два бота с палубами», идти на них «на норд», вдоль земли и искать, «где оная сошлась с Америкой...» По словам «механика и токарного искусства учителя» при царе Андрея Нартова, Пётр передал в 1725 году свой указ генерал-адмиралу Ф.М. Апраксину. Царь умер через три недели, но успел назначить командором экспедиции капитана 1 ранга Витуса Беринга.

Была поставлена задача — найти пролив, и Беринг решил её вместе с Чириковым. Но в Адмиралтейств-коллегии решено было продолжить экспедицию, план которой разработал адмирал Н.Ф. Головин при участии картографа И. Кириллова, автора первого Атласа России.

В 1722 году Сенат утвердил проект, определил штат экспедиции и предписал построить 10—12 судов, укомплектовав экипажи лучшими морскими офицерами. Организовано было семь отрядов: один — для Камчатки и островов Тихого океана, другой — для Курильских островов и Японии, третий — для внутренней части Северной Сибири. Четыре отряда поделили между собой всё необъятное побережье Северного Ледовитого океана. На их долю выпала поистине титаническая работа.

Самому западному отряду предстояло составить описание берега от Архангельска до Обской губы. Вроде это был наиболее освоенный участок северного, вдоль берегов Сибири, пути. Но неудачи преследовали отряд с самого начала.

Два специально построенных коча «Обь» и «Экспедицион» покинули устье Северной Двины 21 июля 1734 года. Удивительно благоприятной была обстановка в обычно забитом льдами Карском море. Между тем не смогли воспользоваться ею капитаны судов С. Муравьёв и М. Павлов. Без препятствий прошли они в Карское море через Югорский Шар и проследовали на север вдоль западного берега Ямала, большого низменного полуострова, вытянувшегося к северу (его название значит по-ненецки «край земли»). Но лейтенанты Муравьёв и Павлов не довели свои суда до северной оконечности Ямала. Надо было лишь обогнуть его, чтобы войти в Обскую губу. Суда достигли 72° 31’ с. ш. и повернули на зимовку в устье Печоры, потому что, как рапортовал Муравьёв, «...от тамошнего воздуха, почитай все, хоть несколько времени, пребывали тяжкими болезнями».

Благоприятный год упустили, а следующий оказался намного хуже. Только 17 августа прошли Югорский Шар, но в Карское море пробиться через льды оказалось делом невозможным. Опять возвращение на Печору, в город Пустозерск — зимовать.

Тут начались раздоры между командирами, оказавшимися не способными к подвигу открытия. Адмиралтейств-коллегия отрешила их от должности и предала суду, который «за многие непорядочные, нерадетельные, леностные и глупые поступки» разжаловал лейтенантов в матросы.

Во главе отряда поставлен был новый человек — Степан Малыгин, жестокий и грубый, но опытный и умелый мореход. Экспедиции передали два новых бота под названиями «Первый» и «Второй» (капитаны Алексей Скуратов и Иван Сухотин). В 1736 году вышли они в плавание, но сплошные льды заставили их вернуться. Для зимовки выбрано было устье реки Кары, что намного ближе к цели, чем Печора.

На следующий год, уже в начале августа, подошли корабли к проливу, отделяющему заболоченный остров Белый от северного берега Ямала. Этот пролив, длиной чуть больше 60 км и шириной в самом узком месте всего 9 км, назван был впоследствии проливом Малыгина. И справедливо, потому что Степан Малыгин впервые воспользовался этим узким и мелким проливом для огибания Ямала. Прежде Ямал огибали, но к северу от острова Белый. Поморы же пересекали Ямал по рекам, между которыми перетаскивали лодки волоком.

Поставил Малыгин на северной оконечности Ямала маяк и, на судне «Обь» обогнув полуостров, вошёл в Обскую губу. Через пять дней плавания по заливу достиг он 22 сентября 1737 года устья Оби. Четыре года потребовалось на переход от Северной Двины до Оби. Больше всего сделал на западном участке северного побережья геодезист Василий Сельфонтов. Весной 1736 года он впервые положил на карту внутреннюю часть Ямала — Большеземельскую тундру, пройдя со съёмкой на оленях от устья Печоры к устью Оби. Им было заснято 122 тысячи квадратных километров.

От устья Оби, вокруг Таймыра, до устья Енисея съёмку проводил отряд лейтенанта флота Дмитрия Овцына. Он зимовал в Обдорске (теперешнем Салехарде) и летом 1735 года на дубельшлюпе (двухмачтовое судно) «Тобол» отправился в плавание по Обской губе. Но залив был скован непроходимым льдом. На судне уже тридцать семь человек, не считая самого Овцына, болели цингой. Четверо умерли. Тогда решили возвратиться на зимовку, «дабы не помереть всем безвременно и не потерять судно».

Из Тобольска, где зимовал отряд, Овцын съездил в Петербург. Летом он снова — в Обской губе, из которой на сей раз удалось выйти в море. Но оно было заполнено льдами. Зима — снова в Обдорске. И лишь в следующем, 1737 году прошёл Дмитрий Овцын из Обской губы в устье Енисея на специально построенном в Тобольске боте «Оби почтальон». К северу от Обской губы моряки дошли до 74°02’ с. ш. и видели в этом месте кита, который, как бы приветствуя отважных людей, выпустил несколько фонтанов. Кит во льдах Карского моря — явление довольно редкое.