Андрей Караулов - Русский ад. Книга первая

Здесь нужен маленький трактор, но где его взять, трактор-то, если «Владимирец» пущен под нож. Завод купил какой-то китаец с Тайваня. Купил через подставных людей (один — бывший бухгалтер, другой — работник райкома), цель у китайца простая и ясная: уничтожить «Владимирец», чтобы будущий российский фермер покупал бы сельхозтехнику только в Китае.

Хорошо, — а где валюту взять? В банке? Под 42 % годовых?

Заложив… эти самые паи?!

На знаменитом «Россельмаше», где при Советской власти работали 45 тысяч человек, выпускавшие 40 тысяч комбайнов в год, в 92-м на поля ушли всего 800 комбайнов: падение в 50 раз!

Рабочие уже шесть месяцев не получают зарплату, по территории «Россельмаша» носятся стаи бездомных псов…

Зазвонил телефон. «Ну что, она?»

— Я слушаю…

Она!

— Привет, ребенок! Через час? Быстрее — цто? Нельзя? А надо. Жить всегда надо быстро, детка… Хватай такси, деньги у меня пока еще есть. Поднимаешься с таксистом наверх, деньги я сцас положу под половичок. Рассчитаешься — и входи…

Явлинский положил трубку.

Он уже устал повторять: деньги, накопленные за советское время (совершенно неважно, как они накоплены), необходимо пустить на мелкую приватизацию.

Частная собственность на землю, но пока (пока!) в ограниченных размерах. Лучше всего — аренда земли (с обременением и без права субаренды), особенно на черноземе: Курская, Брянская, Белгородская области. И только потом, через пять-шесть лет, когда мелкий собственник окрепнет, почувствует цену денег, можно будет завести речь и о продаже заводов. Но — по особому списку. Обязательно с обременением, с «социалкой» (поликлиника, профилакторий, спорткомплекс, пожарная часть и т. д.).

А Гайдар взял и «врубил» шок.

Вся страна — как большой самолет, стремительно падающий на землю. Надо же ухитриться, да? набрать полный самолет неудачников…

Некрасивая фигура из трех пальцев. Образ власти: «запомните меня такой…»

Слушайте-слушайте: коль скоро «Шелл», все эти самонадеянные английский, американские и норвежские парни, потомки диких викингов, которые если и умеют что-то (если умеют!), так это по старинке, тупо выкачивать из земли или со дна океана нефть… — как же не воспользоваться чужой глупостью, всучив им Сахалин?

Это не Персидский или Мексиканский заливы, это ведь Сахалин, задница России! Там даже дорог асфальтовых нет!

Термоядерный синтез перевернет планету, это вопрос времени. Явлинский уверен, что термоядерные электростанции появятся в Европе уже к 2010-му году. — И зачем тогда России нефть?

Пусть, пусть приходят на Сахалин «удалые молодцы с Запада». Куда угодно — в Ковыкту, в Мурманск, да хоть в Москву или в «ордена Ленина и ордена Октябрьской революции город Санкт Петербург», как объявляют сейчас в «Пулковских авиалиниях»! Мы, Россия, с удовольствием скинем вас сейчас свои нефть, газ, а то очень скоро, через 20 лет, если не раньше, в нефти не будет надобности!

Главное — успеть. Протащить закон через Верховный Совет. Даже если «Шелл» просто заберет у нас нефть, если мы, Россия, ничего за нефть не получим… рабочие места, какая-то зарплата все равно будут, русские превратятся в белых негров, но все-таки работа, хоть какая-то работа, ведь весь Южно-Сахалинск сегодня стоит!

Или мировое правительство придержит пока термоядер, а? Нефтяники в мировом правительстве — первая скрипка?

По формальной логике «Соглашение о разделе продукции» выглядит достаточно безобидно. Приходит инвестор, тот же «Шелл», его никто не освобождает от налогов и пошлин, но «Шеллу» дается отсрочка.

И в ней, в этой отсрочке, все дело!

Игорь Фархутдинов, губернатор Сахалина, обеими руками за «Шелл». Подлость? Да, подлость, но ведь деньги, между прочим, тоже подлое изобретение! Явлинский понимал: в российских министерствах все еще нет экспертов, которые в полной мере могли бы защитить интересы России. Новое это дело — рынок. Некому, вот просто… некому хотя бы навскидку прикинуть затраты «Шелла». Кроме того, оператор «Шелла», наспех, быстренько слепленная компашка «Сахалин-энерджи», кому Россия должна официально передать права на СРП, не юридическое лицо.

Как? Да так. «Шелл» подстраховался со всех сторон.

«Сахалин-энерджи». Кто они, эти люди? Непонятно. «Сахалинэнерджи» даже компанией назвать нельзя — этакая живопырка, зарегистрированная на Багамах, по сути — офшорная фирма-однодневка…

И что же, этой «однодневке» Россия передает сейчас сахалинскую нефть на миллиарды, если не на десятки миллиардов долларов?

Да, здесь — недоработка. Всегда найдется какой-нибудь Сергей Глазьев, который всех поднимет на дыбы…

Почему, например, в качестве субъекта СРП нельзя зарегистрировать сам «Шелл»? У «Шелла» множество активов, если будет жульничество, если расходы на Сахалинском шельфе злонамеренно завышены, «Шелл» ответит, «Шеллу» есть чем ответить.

А «Сахалин-энерджи»? Чем ответит «Сахалин-энерджи»? Бараками для (это именно бараки, там, где живут сегодня рабочие, сахалинцы, в 30-ые бал лагерь НКВД)? Ведь «Сахалин-энерджи» — это «Шелл», но под псевдонимом, юридически сам «Шелл» здесь вроде как ни при чем!

И что тогда? Что?! Небольшой домик для детей Григория Алексеевича в Лондоне, это обыкновенная взятка, — так получается?

Телефон! Господи, почему он всегда так орет, этот телефон?

— Алло…

— Григорий Алексеевич…

— Алло…

— Григорий Алексеевич… — В телефоне стоял жуткий уличный шум.

— Я.

— Мельников… Мельников говорит… Григорий Алексеевич!..

— Алеша, ты

— Он, Григорий Алексеевич! Он самый! Покорный раб.

— Слушай, раб! Я уже жалею, что у тебя есть этот номер!

— Не жалейте, шеф. Зато я всегда рядом.

— Вот я и жалею, что ты — рядом. Что случилось, Алеша?

— Случилось. Могу приехать?

— А ц-то случилось?

— Не хочу по телефону.

— Ал-ло!

— Я здесь, здесь… Григорий Алексеевич!.. Вы… вы меня слышите?

— Ты орешьтак, тебя бы и Бетховенуслышал. Ты где? В Антарктиде?

— Нет, в Барвихе. В Антарктиде телефонов нет! Говорить по телефону не могу, Григорий Алексеевич!

— Пац-цему?

— Боюсь! Александр Васильевич Коржаков все слышит! Великие уши страны. Да разве он один!

— Ты, Мельников, живешь в свободном государстве, хочу тебе это напомнить. В стране победившей демократии.

— Знаю, Григорий Алексеевич! Я об этом в «Известиях» читал. Шеф, я подлечу… Можно?

— Алеша…

— «Известия» вообще пишут много интересного…

— Послушай… — Явлинский на секунду задумался. — А цто, серьезно?

— Серьезно. Очень-очень серьезно.

— Тогда войди без звонка. Дверь будет открыта. И жди меня в приемной. То есть в гостиной… — поправился Явлинский. — Когда-нибудь я к тебе выйду.