Василий Цветков - Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России

Мне предложили выехать на Месопотамский фронт.

Я выехал с двумя офицерами через Шанхай до Сингапура.

Далее я должен был проехать в Бомбей и там в штабе индийской армии должен был получить инструкции.

Я не знал, какая роль меня ожидает в Месопотамии.

В Шанхае я получил предложение от нашего посла в Пекине кн. Кудашева и от Путилова принять службу в полосе отчуждения.

Я отказался, сославшись, что уже имею военное назначение.

В Сингапуре меня настигло распоряжение английского правительства о прекращении моего следования, ввиду распадения Кавказской армии и изменившейся обстановки в Месопотамии.

Пекин – Харбин

–  Я попросил разрешения приехать в Пекин поступить в распоряжение нашего посла.

В Пекине я встретился с Хорватом и Путиловым, кои решили создать вооруженную силу в полосе отчуждения для борьбы с большевиками и немцами.

Меня пригласили командовать этими войсками, и я принял командование.

Тут, в Харбине, я познакомился с Сибирским Правительством.

Впечатление мое от знакомства с членами Сибирского Правительства отрицательное.

Это – те же представители крайних социалистических партий, которые однажды уже привели Россию к гибели.

Ожидать от них чего-либо дельного, по моему мнению, нельзя.

В это время Семенов развивал свои действия на запад от Маньчжурии, и японцы его поддерживали.

Мое мнение было, что действовать надо по направлению к Владивостоку, а не на запад.

Владивосток, как крайний пункт, притом располагающий запасами вооружения, мог служить базой для создания вооруженных сил.

В полосе отчуждения ничего серьезного создать было нельзя. Необходимо было перенести все на русскую территорию, лучше всего на восток.

Тогда же Семенов, Таскин и др. объявили себя правительством в Забайкалье, и Семенов отказался признать мое командование.

Правительство Хорвата

–  О правительстве Хорвата не могло быть серьезного разговора.

Я не политик, но основные положения государственного права помню.

Каждое правительство должно иметь собственные:

территорию,

население,

вооруженные силы и средства.

Без соблюдения хотя бы одного из этих четырех условий правительства быть не может.

Правительство же, созданное вне этих условий, будет не правительством, а только пародией на правительство.

В состав такого правительства я никогда не войду.

В полосе отчуждения какое может быть правительство?

Правительство, которое каждый китайский городовой может выселить!

Без территории и населения нельзя создать власть.

Чем должна быть армия

–  Армия всегда и везде выполняет чисто военные задачи.

Армия – это только вооруженная сила, независимая от образа правления.

Это – технический инструмент. Она всегда одна и та же, всегда одинакова.

Как оружие (пушка, мортира) не может быть ни республиканским, ни монархическим, так и вооруженная сила. Это только технический инструмент, не более.

Таков мой взгляд на существо армии.

Назначение ее, ее задача – единственная и настоятельная – борьба с немцами.

Только тогда и может существовать правительство, только тогда можно думать об Учредительном Собрании, когда есть вооруженная сила.

Только вооруженная сила может обеспечить гражданскую безопасность и обеспечить экономическое существование.

Я говорил Краковецкому: его попытка создать «революционную армию» – вредная попытка. Она уже развалила одну армию. Создать другую на таких основаниях нельзя.

Надо создать фронт. И это можно лишь при содействии союзников. Только они могут дать необходимые войска и технические средства.

Только Япония

– Я считаю, что только Япония может помочь воссозданию нашей боеспособности.

Япония играет решающую роль на Дальнем Востоке.

Я так и смотрю. И раз я не могу работать совместно с ними – я прекратил работу.

Признаюсь, мне горько, что мое желание работать не встретило сочувствия.

Но личных целей я никогда не преследовал и потому устранился.

Власть – местная.

Большевизм в теории – одно, а на практике – другое.

На практике это моральное разложение и измена!

Мы стоим перед фактом ликвидации большевизма.

О Правительстве Сибирском сейчас нельзя говорить: нет территории, нет армии.

Правомочны только местные самоуправления

–  По мере расширения территории должны будут создаваться высшие органы власти и так дойдет до Учредительного Собрания.

В настоящее время создание вооруженной силы возможно только при помощи союзников, сначала при их военных частях.

При помощи союзников и создании элементарных условий гражданской жизни – личной и имущественной безопасности – возможно будет сформировать местные органы самоуправления, которые постепенно выдвинут более широкие государственные институты, напр. областные правительства. Тогда русские вооруженные силы могут вступить в их распоряжение и при помощи русских вождей и союзников развертываются в самостоятельные боевые части, имея целью вместе с союзниками создать новый фронт. От исхода борьбы на этом фронте будет зависеть и дальнейшее политическое существование нашей Родины.

Под прикрытием фронта, имея обеспеченный тыл, можно будет собрать Сибирскую Думу и установить правительство, которое при дальнейшем продвижении фронта на запад будет развиваться до конечной цели: созыва Российского Учредительного Собрания и установления государственной власти, согласно воле свободного народа.

Свободный край. Иркутск. № 72. 25 (12) сентября 1918 г.

Речь Верховного правителя адмирала Колчака на торжественном объединенном заседании Екатеринбургской городской думы и земской управы. Февраль 1919 г.

Господин председатель Городской думы и господа гласные. Не в первый раз за настоящую мою поездку мне приходится встречаться с представителями земств и городов и с представителями общественности, и я с глубоким удовлетворением должен установить отсутствие разногласий взглядов моих и Правительства, которое я возглавляю, с положениями, что я слышал до сих пор от местных людей. Я должен отметить глубокое значение этого факта, ибо в безвозвратное прошлое ушло то время, когда власть могла себя противопоставлять общественности как силе ей чуждой и даже враждебной. Новая свободная Россия должна строиться на фундаменте единения власти и общественности. Я не буду подробно касаться тех местных, хозяйственных вопросов, которые подробно доложили здесь официальные представители города и земства, скажу лишь, что вопросы эти – одного порядка для всех земств, для всех городов, освобожденных от власти большевиков в России. Разрушенные хозяйства, выведенные из состояния равновесия бюджеты – вот то тяжелое наследие, которое оставили муниципальной жизни большевики, а для прифронтовых местностей это наследие отягощается еще неотложными заботами как о нуждах Армии, так и о больных и раненых воинах, попечение о которых взяли на себя прифронтовые земства и города.