Кен Фоллетт - Столп огненный

Дэн молчал. Нед ждал, рассчитывая – нет, уповая – на ответ. В конце концов молодой Кобли произнес:

– Я подумаю, но ничего не обещаю.

Он отвернулся и пошел прочь.

Нед разозлился на себя. Он не сомневался, что Дэн обеими руками ухватится за возможность отомстить тем, кто погубил его отца, и возглавит кингсбриджское ополчение. Более того, он заверил сэра Уильяма Сесила, что Елизавета может положиться на Кингсбридж. Выходит, он поспешил – и провалил задание.

Погрустневший юноша двинулся обратно через площадь, чтобы присоединиться к матери. На полпути его остановил не кто иной, как Ролло Фицджеральд.

– Что слышно насчет королевы? – спросил брат Марджери.

Ну да, это интересовало всех без исключения.

– Говорят, она тяжело больна.

– Ходят слухи, что Елизавета будет потакать протестантам, если станет королевой. – Из уст Ролло эти слова прозвучали как обвинение.

– Слухи?! Ну, слухи всякие бывают. – Нед не собирался вступать в подобные беседы, а потому попытался обойти Ролло, но тот заступил ему дорогу.

– Поговаривают даже, что она намерена вернуть в Англию ересь, как ее отец. Это правда?

– Кто тебе такое сказал?

– Подумай-ка. – Искусством не слышать неудобные вопросы Ролло владел ничуть не хуже Неда. – Если она попытается это осуществить, кто воспротивится? Рим, вот кто!

– Эка невидаль! – фыркнул Нед. – Разве не папа призывал истребить всех протестантов до единого?

Ролло подбоченился, подался вперед, как бы бросая вызов. Эту его манеру Нед помнил еще со школьных лет – так Ролло запугивал других.

– Еще против нее выступит король Испании, самый богатый и могущественный человек на свете.

– Может быть. – Конечно, с Испанией все было не так просто, однако и вправду существовала опасность того, что король Фелипе ополчится на Елизавету.

– А король Франции лишь немногим уступает ему в могуществе.

– Хм. – Эту опасность тоже не следовало сбрасывать со счетов.

– Не говоря уже о короле Португалии и о королеве Шотландии.

Нед притворялся, будто разговор его нисколько не занимает, но мысленно признал, что Ролло, к сожалению, совершенно прав. Если Елизавета выполнит все то, что, насколько ведал Нед, она собиралась сделать, против нее выступит едва ли не вся Европа. Сам он об этом, разумеется, думал, но услышать подтверждение своих мыслей со стороны, да еще от Ролло, было, мягко говоря, малоприятно.

– А кто ее поддержит? – продолжал между тем Ролло. – Король Швеции и королева Наварры. Все. – Наварра представляла собой крошечное королевство на границе Испании и Франции.

– Экие страсти ты рассказываешь!

Ролло подступил ближе, угрожающе навис над Недом.

– Она сотворит глупость, если поссорится со столькими могущественными людьми разом.

– Отойди-ка, Ролло, будь добр, – попросил Нед. – Иначе я тебя отпихну, а ты, глядишь, споткнешься и упадешь.

Младший Фицджеральд замешкался.

Нед положил руку ему на плечо. Со стороны движение могло показаться вполне дружеским.

– Дважды повторять не буду.

Ролло скинул руку Неда со своего плеча, но отступил.

– Вот так мы с Елизаветой и поступаем с противниками, – сказал Нед ему вслед.

Запели трубы, и на площадь вышла невеста.

У Неда перехватило дыхание. Марджери выглядела поистине великолепно в бледно-голубом шелковом платье с темно-синей нижней юбкой. Высокий воротник платья словно обрамлял локоны, ниспадавшие из-под украшенного драгоценными камнями головного убора. Сам убор венчали разноцветные перья.

Местные девушки, стоявшие поблизости от Неда, одобрительно зашептались. Покосившись на них, юноша прочел на лицах нескрываемую зависть. Должно быть, подумалось ему, Марджери получила в мужья человека, на которого засматривались все кингсбриджские девицы на выданье. Барт наверняка считался самым завидным холостяком в графстве. И теперь девицы злились, что удача выпала именно Марджери. Как они ошибались насчет удачи!..

Невесту сопровождал отец, горделиво вышагивавший в роскошном дублете алого шелка, расшитом золотой нитью. Нед снова разозлился. До чего же хотелось закричать на всю площадь: «Он заплатил за это деньгами моей матери!»

Марджери медленно шла через площадь рядом с сэром Реджинальдом, крохотная, мнившаяся беспомощной фигурка под могучим западным фасадом собора. Нед вглядывался в ее лицо и гадал, о чем она думает. На губах девушки играла легкая улыбка, она косилась то вправо, то влево и кивала друзьям и знакомым. Выглядела она спокойной и даже довольной. Однако Нед слишком хорошо ее знал; этакая сдержанность была вовсе не в ее духе. Настоящая Марджери была игривой, проказливой, смешливой, а сегодня в ней не ощущалось и намека на веселость. Она изображала другого человека, как тот паренек-актер, игравший в пьесе Марию Магдалину.

Проходя мимо Неда, Марджери перехватила его взгляд.

Ее не предупредили, что Нед приедет, и эта встреча потрясла девушку. Глаза Марджери расширились от изумления. Она поспешила отвернуться, но краткого мига хватило, чтобы утратить самообладание. Улыбка на губах увяла, а на следующем шаге девушка споткнулась.

Нед шагнул было вперед, чтобы помочь, но их разделяло добрых пять футов. Сэр Реджинальд подхватил дочь под руку. Впрочем, он несколько запоздал – или попросту не сумел ее удержать. Так или иначе, Марджери пошатнулась и упала на колени.

Зрители дружно ахнули. Это был дурной знак. Упасть на собственной свадьбе – приметы хуже для семейной жизни еще никто не придумал.

Марджери простояла на коленях несколько секунд, собираясь с духом и успокаиваясь, а родные окружили ее со всех сторон. Нед, один из многих, пытался выглянуть из-за их плеч и убедиться, что с девушкой все хорошо. Зрители в задних рядах спрашивали у стоявших впереди, что там стряслось.

Наконец Марджери встала и выпрямилась. На ее лице появилась былая легкая улыбка. Она огляделась и покачала головой, как бы сокрушаясь по поводу собственной неуклюжести.

А затем сделала шаг – и продолжила идти ко входу в собор.

Нед остался стоять где стоял. Ему нисколько не хотелось наблюдать за церемонией вблизи. Ведь девушка, которую он любил, собиралась выйти замуж за другого мужчину. Марджери всегда серьезно относилась к обещаниям, брачная клятва была для нее священной. Когда она скажет «Да», все будет кончено. Нед знал, что теряет ее навсегда.

Новобрачные обменялись клятвами, и все пошли в собор на торжественную мессу.

Нед слушал и смотрел, разглядывал, как обычно, резьбу колонн и парящие в высоте арки. Но сегодня этот величавый, словно увлекавший в вечность хор колонн и сводов не мог успокоить растревоженную душу. Барт сделает Марджери несчастной, это Нед знал наверняка. А еще на ум то и дело приходила мысль, от которой Нед никак не мог избавиться, сколько ни старался: что этим вечером Барт, пустоголовый болван в соломенном дублете, ляжет в одну постель с Марджери и примется творить с нею все то, о чем лишь грезилось Неду.