Ганс Эйнсле - Я, Минос, царь Крита

— Для Крита культовое значение быка имеет давние традиции, — рассказывал Манолис. — Недавно на месте фундамента одного дома я обнаружил останки жертвенных животных. Говорят, что прежде черепа этих животных нередко укрепляли даже на стенах алтарей.

— Вероятно, эти игры с быками имеют мирское происхождение?

— Да, — согласился Манолис. — Однако они почти всегда заканчивались принесением быка в жертву Великой богине, Богине-Матери. Странно, — сказал он, — бык — символ мужской силы, значит, игры с быками свидетельствуют о том, что наша религия носила мужской характер.

— Мужской? — спросил я. — Разве в действительности о сексуальной силе мечтает мужчина? Разве нельзя утверждать, что это — желание женщины и поэтому культ имеет женскую направленность?

— Эта игра, по крайней мере по своей сути и по своему завершению, служила интересам божественной власти: плодородию. Поскольку рога быка представляют собой священные символы Богини-Матери, сам бык и игры с быком являются важной стороной нашей веры. Игры с быком носят скорее культовый характер, нежели характер кровожадной травли животных. Как и в былые времена, мы устроим эти игры на центральном дворе, в виду священной горы богини.

— На одной из стен мне попалось изображение такой игры с быком — там участвовали мужчина и девушка, — заметил я.

— Там две девушки, — уточнил Манолис. — Одна девушка стремится успокоить животное, находясь сбоку от него, украшает его голову и рога. Затем в игру вступает мужчина: он хватает животное за рога, вскакивает ему на спину и делает сальто назад. Другая девушка ловит его или, если он неуверенно приземляется, приходит ему на помощь.

— Для этого требуется не только недюжинная ловкость, — заметил я, — но и мужество. Я вполне могу себе представить, что подобное сальто не всегда заканчивается благополучно.

В установленное время я торжественно прошествовал вместе со своей семьёй, наложницами и придворными на центральный двор, где уже столпились в ожидании игр многие сотни людей. Верховный жрец проводил меня на специально сооружённый прямоугольный помост, откуда всё было прекрасно видно. На другой стороне заняли свои места и жрицы.

Игры начались со священного танца женщин. Следом вышли два танцора-мужчины. Один мужчина запел, аккомпанируя себе на лире. К нему присоединились другие музыканты и принялись перебирать струны своих треугольных арф и дуть в сдвоенные флейты. Танец опять возобновили женщины. Это были жрицы. Взявшись за руки, они торжественно сходились и отступали назад, находясь на некотором расстоянии друг от друга. В центре стояла жрица, играющая на лире, а хоровод окружал её подобно венку из порхающих цветов.

Я чувствовал, что этот танец уходит корнями в древние религиозные традиции.

— Когда они вдали от посторонних, — шепнул мне верховный жрец, — в священных рощах, под деревом или возле колонны, они впадают в экстаз и исполняют танцы, нередко заканчивающиеся обрядом плодородия. Знакомы им и танцы в честь Диониса, напоминающие оргии.

— Прежде в пещерах тоже отправлялись культы плодородия? — тихо спросил я, глядя сверху вниз на двор. — Мне рассказывали о Диктенской пещере и пещере на северном склоне горы Ида.

— Все пещеры, — рассказал верховный жрец, — были символами материнства, а следовательно, и тем местом, где женщины возносили молитвы о ниспослании им детей или оказании помощи во время родов. Одна пещера была посвящена богине разрешения от бремени, она находилась недалеко от Амниса.

— Мне не раз попадались на глаза картины и статуи, где у жриц — или они олицетворяют богинь? — вокруг бедра или в руках змеи...

— Змеи символизируют землю, они являются покровительницами семьи и домашнего очага. Ту роль, которую в других странах играют, наверное, кошки, избавляя людей от мышей и крыс, у нас исполняют змеи. В ритуалах, связанных с божествами природы, они играют определённую сексуальную роль. Земля и вода неизменно ассоциируются с богинями. Воздух и огонь, наоборот, всегда считались стихиями мужского рода. Отсюда почти неизбежно следует, что критяне, будучи островитянами, обращаются к богиням.

— Я слышал, будто бы здесь существовали и змеиные дома...

— Да, чаще всего они располагались вблизи городов и также служили местом отправления культа. Жрицы луны, — добавил он, — покровительствовали этим домам, а в особых случаях там появлялись и члены царской семьи.

Я смотрел на девушек, танцевавших всего в нескольких шагах от меня.

— Цари Крита были, пожалуй, не только могущественными правителями, но и умелыми торговцами, — пробормотал я.

— Твои предки, — учтиво заметил Манолис, — тоже были мудрыми владыками.

Я кивнул.

— У нас тоже была возможность класть в могилу своих усопших золото. Мы получали его из Египта, потому что своего у нас не было. Впрочем, — я самодовольно улыбнулся, — мы получали золото и из сокровищниц Кносса.

Жрец ошеломлённо взглянул на меня, и я лаконично ответил:

— Мои предки поступали дальновидно, вступая в брак с критскими принцессами. Те приносили с собой, — я снова ухмыльнулся, — не только золото, но и свои моды, свою бытовую культуру и свой критский церемониал.

— Наверняка и распространённый у нас культ быков. Мы кое-что дали вам и в этом отношении.

— Когда сравниваешь критские захоронения с нашими, — сказал я, глядя на двор, куда только что привели разукрашенного быка, — замечаешь прямую противоположность обычаев погребения. Вы, критяне, не придавали особого значения смерти и погребению. Мы, имевшие очень тесные контакты с Египтом, заимствовали пышность погребения фараонов и приступили к сооружению великолепных могил. Мы нередко устраивали их на склонах гор. К вырытому в земле помещению вёл незакрытый, более или менее горизонтальный ход. Чаще всего на месте захоронения насыпался земляной холм. Сперва у нас были кладбища, затем мы перешли к строительству купольных гробниц.

— Игра начинается! — крикнул мне кто-то из придворных.

Я уже заметил, что юноши и девушки, готовые к игре с быком, собрались в особом помещении. За ними и за быками присматривал верховный смотритель.

Мне рассказывали, что многие острова соперничали друг с другом, стремясь послать для игры с быком самых красивых своих девушек и самых ловких юношей — победителей спортивных состязаний. Я знал, что очерёдность, в которой девушкам предстояло танцевать перед быками, а юношам — прыгать через них, определялась жребием.

Толпа зрителей заволновалась: в центре двора появился первый бык. Он казался дрессированным. Следом не спеша вышла девушка, облачённая лишь в облегающий короткий передник из кожи. Остановившись на мгновение, она принялась танцевать. Бык пристально глядел на неё, возбуждённо сопел и рыл копытами землю. Девушка приблизилась к нему, что-то ласково сказала и накинула на рога венок. Увидев, как спокойно отреагировало на это животное, девушка прижалась к его шее, словно влюблённая, и принялась целовать его.