Алексей Шишов - Генерал Юденич

— Знаю. Это было моё распоряжение с согласия великого князя.

— Николай Николаевич, есть ли изменения в задачах моего корпуса помимо плановых?

— Пока нет. Сейчас от вас одно требуется — вести разведку на широком фронте.

— Понял. Багдадскую дорогу возьму под контроль.

— В случае появления турок на ней — атакуйте. Не дайте Энвер-паше помочь Эрзерумскому гарнизону войсками из Месопотамии. Это очень важно.

— Что ещё мне будет приказано?

— Старайтесь упредить турок во всех их действиях...

В первый же день своего прибытия под Эрзерум Юденич лично провёл рекогносцировку крепости и смог по достоинству оценить её неприступность, мощь бастионов и фортов. Сопровождавшим офицерам сказал:

— Ничего, возьмём Эрзерум. Русские бывали в нём и прежде. Крепость Карс была для нас не слабее...

Началась тщательная подготовка к штурму. Сторожевые заставы блокировали все возможные подступы. По утверждённому командующим графику разведку вёл армейский воздухоплавательный отряд. Делали это авиаторы беспрепятственно, поскольку неприятель на Кавказе аэропланов, из Германии, ещё не имел.

Воздухоплаватели постоянно рисковали, снижаясь до такой высоты, что турки начинали открывать по самолётам залповый огонь из винтовок. Когда об этом доложили генералу Юденичу, то он сказал:

— Рисковать надо не только на земле, но и в воздухе. Лучших из лётчиков прошу представить к наградам...

За несколько первых дней осады Эрзерумской крепости русские отряды выбили турок из близлежащих селений и, пользуясь тёмными ночами в горах, всё ближе и ближе подбирались по выкопанным до рассвета окопами к фортам. Требовались свежие, самые достоверные сведения о противнике: численности, душевном состоянии, обеспеченности во всём.

Одному из ночных дозоров казаков-кубанцев повезло — они перехватили небольшой кавалерийский конвой, сопровождавший офицера в звании подполковника. Доставленный в армейский полевой штаб, офицер был допрошен через переводчика лично Юденичем:

— Ваше звание, фамилия, должность?

— Подполковник пехоты Хамди-бей, господин генерал. Офицер штаба 10-го корпуса.

— Куда следовали?

— В штаб 11-го корпуса.

— Какую позицию занимает ваш корпус на сегодняшний день?

— Корпусу приказано держать оборону на севере от Эрзерума через хребет Думлу-даг и в проходе Гурджи-богаз.

— Все три корпусные дивизии здесь или нет?

— Все три. В первой линии оборону держат только две.

— А третья дивизия, в корпусном резерве?

— Да. Размещена близ форта Тафта.

— Кто обороняет Девебойнскую позицию — 9-й или 11-й корпуса?

— Девятый, господин генерал. Одиннадцатый корпус расположен за ним в резерве. Одна дивизия стоит под городом, две другие — у селений Тасмахор и Сивишли.

— Что Махмуд Камиль-паща имеет в самом городе?

— Сама старая крепость занята запасными батальонами, которые прибыли из городов Трапезунд и Эрзинджан за несколько дней до прихода вашей кавалерии.

— И всё? Так мало?

— Нет, не всё. Командующий приказал разместить в самом городе сводные пехотные полки, составленные из наиболее расстроенных боями армейских полков.

— Сколько всего у вас имеется под Эрзерумом пехоты?

— Говорят, что более 80-ти тысяч. Но полностью укомплектованных частей совсем мало. Много аскеров разбежалось. В 11-м корпусе есть роты всего по 40 винтовок.

— Ожидается вами скорый штурм или нет?

— Ожидается.

— Под Сарыкамышем зимой 1915-го были?

— Был. Командовал пехотным батальоном...

Полевой армейский штаб переехал поближе к месту предстоящих событий, в город Хасан-кала, на запад от Кепри-кея. Здесь и был объявлен приказ о штурме согласно окончательно выработанному плану атаки Эрзерумской крепости. Войска были распределены следующим образом:

1. 2-й Туркестанский армейский корпус:

а) колонна генерала Азарьева — 4-я Туркестанская стрелковая дивизия с артиллерией — 24 орудия полковника Андриевского;

б) колонна генерала Чаплыгина — 5-я Туркестанская стрелковая дивизия;

в) корпусной резерв из 4-х стрелковых батальонов.

2. Колонна генерала Волошина-Петриченко — Донская пешая казачья бригада в составе четырёх батальонов. (Но один из батальонов попал по дороге в горах при сильном морозе в сильную метель и потерял большую часть бойцов обмороженными).

3. Колонна генерала Воробьёва — 4-я Кавказская стрелковая дивизия яри 36 артиллерийских орудиях.

4. Артиллерийский участок генерала Вадина у села Гюльджас. Здесь было размещено 16 тяжёлых осадных орудий и 18 полевых гаубиц. В прикрытии стояла одна дружина государственного ополчения.

5.1-й Кавказский армейский корпус:

а) колонна генерала Рябинкина — 39-я пехотная дивизия с 30 полевыми пушками;

б) колонна генерала Докучаева — сводная из 8 пехотных батальонов и 4 ополченческих дружин;

в) колонна генерала Чиковани из 4 с половиной дружин и 5 казачьих сотен;

г) корпусной резерв — 4 батальона пехоты без артиллерии;

д) армейский резерв генерала Савицкого — 12 пехотных батальонов, 4 орудий и 2 казачьих сотен.

6. Армейская конница:

а) колонна генерала Раддаца из 12 казачьих сотен с 12 конными орудиями.

б) колонна генерала Николаева из 18 казачьих сотен.

Одним словом, генерал Юденич собрал для штурма Эрзерумского крепостного района максимум сил, которые могла дать на тот день русская Кавказская армия. Всего на приступ отряжалось его приказом 88 батальонов пехоты, 9 с половиной дружин государственного ополчения, 166 орудий, 29 полевых гаубиц, 16 тяжёлых осадных орудий, подвезёнными с большим трудом из Карса, 70 с половиной казачьих сотен и 4 сапёрные роты.

Когда приготовления к 27 января почти полностью завершились, командующий подписал приказ о генеральном штурме вражеской крепости:

«...Используя захват массива Карга-базар, господствующего над левым флангом Девебойнской позиции, произвести стремительный удар в полосе Чабан-дале, Далангез, с одновременным наступлением 2-го Туркестанского корпуса со стороны Гурджибогазского прохода на Кapa-гюбекскую позицию и обходом Девебойну своим правым флангом... разбить противника...»

В тот же день генерал Юденич собрал военный совет и объявил, что штурм крепости назначен на 30 января, на 8 часов вечера. После чтения боевого приказа Николай Николаевич, среди прочего, заметил, что силы штурмующих и защитников Эрзерума по пехоте примерно равны, исходя из числа батальонов. Одни из участников военного совета заметил:

— Можно перенести штурм на начало февраля. За эти дни из Карса и Грузии подойдёт маршевое пополнение для пехотных полков. Нужна отсрочка хотя бы на одну неделю.

Выслушав, Юденич с присущим ему в такие минуты спокойствием сказал: