Григорий Коновалов - Истоки

— Не-е-т… Геолог, товарищ по работе. Юлия, иди сюда! Нам повезло. Еще есть на свете наивные, добрые люди.

«Ну если и подруга его такая же рубаха-тетка, я горько пожалею, что связался с ними», — подумал Иванов. Но отступать было поздно: Юлия, скомкав папироску, решительно двинулась к ним. Было что-то мальчишески-задорное в том, как она, засунув руки в карманы плаща, вскинув голову, легко шла, выпятив грудь.

— В чем дело? — строго спросила Юлия, глядя только на своего товарища. Необычно яркими показались Иванову ее синие глаза на загорелом, несколько длинном лице.

— Понимаешь, Юлька, товарищ этот — свой мужик.

Юлия окинула Иванова взглядом с ног до головы, усмехнулась.

Подошли еще парень и девушка, тоже геологи.

Иванов привел геологов в номер. Юлия застелила бельем диван, велела товарищам отдыхать.

— Я навещу братишку, отца, а в тринадцать ноль-ноль приду за вами, — сказала она, нетвердо выговаривая «р», потом прямо посмотрела на Иванова, предложила, протягивая руку: — Познакомимся, что ли, добрый дядька?

— Иванов, Анатолий Иванович. — Он пожал узкую с длинными пальцами руку.

— Боже праведный! Какая редчайшая фамилия! — И Юлия засмеялась, играя глазами, зубы поблескивали, белые и плотные, два из них сидели чуть избочившись.

Это-то и придавало улыбке живую прелесть. Юлия поправляла перед зеркалом очень густые, медно-красного отлива волосы, не переставая весело болтать:

— Я бы на вашем месте заменила фамилию другой, например товарищ Итакдалее. Хорошо?

«В ней есть что-то особенное, этакое зелье», — подумал Иванов.

— Зачем же заменять фамилию? — спросил он.

— Вполне естественно! На собраниях, в учебниках логики, в задачах по арифметике так и говорят: Иванов, Петров и так далее. Это Итакдалее очень оригинально. Не правда ли?

— Перестань, Юлька, кокетничать, — оборвал ее геолог, снимая сапоги и примериваясь взглядом к дивану. — Тебе это чертовски не идет.

— Вы напрасно, Юля не кокетничает, она… просто веселая девушка, — возразил Иванов, а парень мудро усмехнулся, как усмехается человек, которому надоели одни и те же заблуждения людей.

— Колька прав, я раздурилась, — серьезно сказала Юлия, но вдруг опять засмеялась. — Виноваты в этом, добрый человек, вы: я давно не встречала таких галантных мужчин!

— Юлька, не дерзи! Товарищ может осерчать, попросить нас из номера.

— Молчу.

— Что же вы будете разведывать? — осведомился Иванов после неловкой паузы.

Геологи переглянулись.

— Что-то вроде строительной площадки, — уклончиво отозвался парень. Юлия смягчила улыбкой его угрюмый ответ, спросила Иванова, приподнимая брови:

— А вы, Ваныч, имеете какое-нибудь касательство к разведке?

— Некоторым образом имею.

— Что вас интересует: нефть? Мы-то по борьбе с оползнями.

— Все меня интересует, — сказал Иванов, — все, особенно люди.

Он пожелал гостям хорошенько отдохнуть, ушел, прощально взглянув на свой новенький фибровый чемодан.

«Вот и окунулся в обыденную жизнь. Встал рано, глупостей наделал, — думал он, презирая себя за неожиданную доверчивость. — Что они за люди? Своя у них жизнь, свои нравы». И хотя их жизнь представлялась ему грубовато-примитивной, он чувствовал, что в ней было что-то сильное, заманчивое.

«Забавные люди», — решил он. Но, несмотря на снисходительную оценку, ему хотелось снова повидать этих «забавных». И он решил к часу дня обязательно вернуться в номер, когда Юля будет там.

В свой номер Иванов явился, однако, с уверенностью, что случайно приголубленные гости ушли. Но они сидели за столом, как у себя дома, и пили чай.

Юля была в зеленом платье, сапожки заменила туфлями. Только теперь Иванов заметил, что была она высока, несколько худощава и все-таки стройна. Она стояла посредине комнаты, спокойно давая оглядеть себя.

«У нее еще одно редкое сочетание: тонкая фигура и сильные ноги и руки. Если бы не правильный нос, лицо казалось бы некрасивым», — подумал Иванов, украдкой поглядывая на ее улыбающиеся тонкие губы.

«Очевидно, трудно привыкнуть женщине к усам у человека невысокого», — озорно думала Юлия. Да, если бы не этот выпуклый лоб, не эти серьезные глаза, она бы не поверила, что перед ней мужчина, а не мальчик.

«Ну прямо сущая лялечка… Хочется пожалеть, приласкать», — неожиданное желание мелькнуло у нее. Подняла руку, чтобы откинуть со лба его нависавшие двумя глянцевыми крыльями волосы, но вовремя изменила движение руки, поправила воротничок своего платья.

— Садитесь, Толя, чай пить. Попали на Волгу — чай пить надо: тут водохлебы, — сказала Юля. — Хотя за вашу любезность полагалось бы угостить вас чем-нибудь покрепче, но… в городе очень сильны антиспиртные страсти.

— Почему бы это? — спросил Иванов, принимая чашку из рук Юлии.

— Какое-то начальство скомпрометировало себя по этой части, и теперь в ожидании верховной кары даже рядовые в рот хмельного не берут. Говорят, партийное руководство на заводе проводит линию сухого закона. Мой давний друг Юрий Крупнов — парторг. Воображаю его в этой роли! Он может отучить не только от вина, но и от курева! — И Юлия нервно засмеялась.

— Давайте-ка чай допьем и к твоему Юрию отправимся. Авось он поможет нам. Для завода будем работать, — сказал парень.

— Не люблю одалживать у знакомых, тем более у таких, как мой Юрий.

— Опять кокетничать? Что с тобой? Взвинтилась вся. Вот от товарища Иванова без спеси приняли помощь. Отдохнули. Спасибо.

— От Анатолия Ивановича можно принять, а от Юрия никогда, — сказала Юлия, улыбаясь весело и вызывающе.

Иванов снова почувствовал всю прелесть ее дерзкой женственности.

«Своевольная, язвительная, очевидно, нервная и горячая, — думал он, наблюдая ее порывистые движения. — Давно где-то видел я эту девчонку, именно эти синие глаза и медные волосы». Он пожалел, что им придется скоро расстаться. После чая пошел проводить гостей.

— Так вы тоже геолог? — спросила Юлия и решительно посоветовала: — Ищите настойчиво и найдете, что вам надо.

— Постараюсь… А я вас и прежде встречал где-то…

Взвалив на плечи рюкзак, Юля спросила:

— А вы, случайно, не пишете стихи?

— Да, пишу, по вдохновению, — легко признался Иванов, выходя вместе с девушкой в коридор.

— Тогда вы совсем хороший парень! Ей-богу!

— Вы мне тоже нравитесь. У вас глаза синие-синие и правдивые.

— А у вас черные и наиправдивейшие… Усы вам… сбрейте.

«О, она отваживается подавать советы!..»

Когда она взяла удостоверение у администратора гостиницы, Иванов попросил:

— Юля, можно взглянуть на вашу карточку?

— Можно, — охотно согласилась Юля и, вздохнув, пожаловалась: — Я тут выгляжу старушенцией.

Когда ее фотографировали, она, очевидно, хотела выйти очень серьезной, плотно сомкнула губы, но глаза не подчинялись, они улыбались, звали, дразнили.