Василий Ян - Чингисхан

Джебэ долго оставался на высоком берегу, осматривая другую сторону. Там в туманной дымке далеко раскинулись луга, рощи и голубые заводи; всюду по дорогам ветер нес тучи пыли, поднятой подходившими отрядами.

Ночью, завернувшись в баранью шубу, Джебэ лежал на кургане около костра. Он поджидал посланных к русским нукеров. Они больше не вернулись. Кипчаки их зарезали.

Кругом в степи мерцали далекие огоньки костров. Всюду равнина жила неведомой жизнью. Какие-то встревоженные всадники пробирались логами через степь, и ночью вспыхивали огоньки далеких костров…

Джебэ не мог заснуть всю ночь. Тяжелые думы, обрывки речей, знакомые лица проплывали перед ним, и он то загорался бешенством, то начинал дремать… И вновь перед ним показывались то железный шлем с черными лисьими хвостами страшного старика Чингисхана и его зеленоватые, кошачьи, немигающие глаза, то сверлящее открытое око Субудая, то взмахи сверкающих мечей…

Теперь предстоят битвы с урусами, сильными воинами, которые не бегут, а сами ищут боя. Победа над ними будет очень трудна!.. Теперь наступают такие дни, когда может померкнуть вся слава Джебэ, завоеванная победами его в Китае.

Или он сложит в этих степях свою голову, или имя Джебэ будет опять повторяться всеми в золотой юрте кагана, как великого победителя урусов и кипчаков, отнявшего золотой шлем у Мастисляба.

Утром нукеры разбудили Джебэ.

– Смотри, что делается на той стороне… Урусы пригнали сверху столько лодок, что вяжут мост через реку. Их повозки уже спустились к самой воде. Там скопилось много конницы и пеших воинов. [167]Скоро они начнут переходить на эту сторону. Что делать?

– Не мешайте урусам! – приказал Джебэ. – Наблюдайте издали и отступайте в степь.

Поджарый рыжий конь Джебэ-нойона легко взлетел на одинокий курган и остановился около высокой каменной фигуры степного богатыря. Его широкие сутулые плечи, плоское лицо, короткий меч на бедре, остроконечная шапка и даже чашка в руках были в далекой древности старательно высечены из цельного камня молотком кочевого мастера… Прошли века, и многолюдная страна обратилась в пустынную степь, а каменный богатырь по-прежнему прочно стоял, глубоко вкопанный, на вершине кургана и угрюмо смотрел выпуклыми слепыми глазами в ту сторону, куда он когда-то делал свои набеги.

Так же неподвижно, как идол, сидел на коне Джебэ, всматриваясь холодными прищуренными глазами в ту сторону, откуда по дымящейся утренними туманами зеленой степи расползались вереницы быстро передвигающихся черных точек… Уже взмыленный конь остыл и свободно тянул повод, стараясь достать черными губами чахлые стебельки бледной полыни; он уже начал взбивать копытом солончаковую почву, а Джебэ все не мог оторвать взгляда от приближавшихся густых рядов русских воинов.

Впереди всадники… Одни тянутся по дороге, другие широко рассыпались по степи… Над ними подымается черная туча пыли… У них короткие копья… Вот в пыли ясно заметны повозки. Урусы надеются на богатую добычу, они везут на повозках оружие, котлы и мешки с хлебом.

Джебэ натянул повод. Пора уезжать… Урусы уже заметили одинокого всадника на кургане… Вот несколько урусов и кипчаков отделились от отряда. Они быстро направляются в его сторону. Другая группа всадников помчалась вперед по дороге, чтобы отрезать ему путь. Но недаром Джебэ любит своего рыжего жеребца, одного из лучших скакунов в его тумене.

Джебэ съезжает по пыльному солончаковому скату кургана. Сбоку земля разрыта и виден черный узкий вход – вероятно, теперь логовище степных волков. А раньше кто-то рылся в могиле богатыря, хотел украсть его золотой клад…

Джебэ ускоряет бег коня. Надо добраться до оврага. Там притаились в засаде сотни Гемябека. Татарские разведчики залегли в траве и отлично все видят – и приближение урусов, и бегство от них Джебэ.

Но урусские всадники все ближе… У них хорошие кони, вперед пущены лучшие наездники. Опаснее других те, что скачут наперерез. Свернуть в сторону нельзя – влево овраги с обрывистыми берегами, справа урусы.

Их девять… Задние три начали отставать… Передние шесть тоже раскололись, они хотят окружить его.

Из-под ног коня вылетела стая серых куропаток и унеслась в сторону, снова падая в траву. Заяц метнулся из-под широкого лопуха и понесся прямо, прижав уши. А конь так же продолжал скакать, выбрасывая рыжие ноги, прыгая через кусты бурьяна, и быстро уносил пригнувшегося к гриве Джебэ.

Враги недалеко… Джебэ различает их загорелые лица под железными шлемами… Двое урусов прикрываются красными щитами: один совсем молодой, с румяным лицом и черными глазами, у другого седые висячие усы. Ближе всех третий, в ярко-алом чекмене, – кипчак на вороном коне… Он наматывает на руку аркан…

Верен глаз у Джебэ, и не делают промаха его стрелы. Джебэ натягивает свой страшный лук, и кипчак, взмахнув руками, валится из седла. Испуганный вороной конь мчится уже без всадника, подняв голову, и ветер развевает его длинную гриву.

Молодой русский воин близко… Через несколько мгновений кони сшибутся. Юноша сильно метнул короткое копье, но оно только скользнуло по плечу стального татарского панциря… Вторая длинная стрела Джебэ вонзилась юноше между черными блестящими глазами. Прощай, слава! Прощай, яркое солнце, отчий дом!

Джебэ не оглядывается… Он ищет глазами: где же нукеры Гемябека? Вот они! Целая толпа их уже выбралась из оврага и мчится с хриплым свирепым воем навстречу наступающему вразброд русскому отряду.

Русские всадники быстро перестраиваются и смыкаются в тесные ряды. Их красные щиты – круглые сверху и острые снизу – выравниваются дружной и грозной цепью. Воины вынимают свежеотточенные блестящие мечи и стремительно летят на татар.

Но Гемябек и его нукеры твердо помнят приказ Джебэ; приблизившись на полет стрелы, они круто поворачивают коней, проносятся мимо изумленных урусов, посылая губительные стрелы, и во весь опор скачут обратно в степь.

Урусы с криками бросаются вслед. Уже их стройные ряды смешались. Все скачут вразброд, стараясь догнать убегающих татар. Некоторые урусы на отличных конях настигают десяток отставших. Они рубят их, сдирают оружие и сапоги и пересаживаются на татарских коней.

Джебэ, окруженный телохранителями, недолго наблюдал за первой стычкой татар с урусами. Он спустился в овраг, где пробивался ключ, напоил коня и приказал всему татарскому отряду уходить дальше.