Валерий Замыслов - Ростов Великий

И вот случилось непредвиденное. Сын польстился на ордынские посулы, тем самым, поставив Марию Михайловну в крайне неловкое положение. Хитрость хана Берке не ведает границ. Он, зная о роли ростовской княгини в делах Руси, прислал с Глебом свою грамоту, в коей, в учтивом и ласкательном тоне, поздравил Марию Михайловну с новым многообещающим родством, дал слово, что освободит Ростовскую и Белоозерскую земли от всяческой дани, и сделал довольно прозрачный намек на то, что княгиня Мария поможет великому князю Александру Невскому и другим князьям утихомирить русский народ, кой недоволен новым поголовным обложением.

Грамота хана окончательно всё прояснила. Так вот почему Берке затеял неожиданную свадьбу с малоизвестным и невлиятельным Белозерским князем. Всё дело в княгине Марии. Именно ее и надумал Берке ввести в свою тонкую и тщательно продуманную игру. Слово ростовской княгини дорого стоит. Став приверженцем Берке, она еще больше укрепит его не такую уж и твердую власть. В Орде всё больше разгорается грызня некоторых чингисидов во главе с ханом Хулагу. Дело уже доходит до военных столкновений, но пока еще большой перевес на стороне Берке, и он изо всех сил старается задобрить темников золотом, серебром, невольниками и другими богатыми дарами, кои сплошным потоком поступают с Руси.

Ростов Великий вот уже третий месяц не ведает ордынских численников. Берке всё еще ждет вестей от своих доглядчиков, надеясь, что княгиня Мария пошлет своих гонцов по всем уделам с грамотами, в коих попросит князей подавлять в зародыше народные выступления.

Не дождется! Мария Михайловна и пальцем не пошевелит, дабы потребовать от князей начать борьбу со своим народом… А как же Александр Невский, часто думалось ей. Он, именно он не дает мятежам разгореться. Господи, как же ему тяжело! Александр Ярославич принял на свои плечи такой неимоверный груз, какой не под силу ни одному князю. Невский вынужден делать то, что омерзительно его душе, понимая, что никто больше за него этого не сделает. Пожалуй, он сейчас единственный князь, кой, мучительно страдая от своих неприглядных действий, невольно защищает Русь, заглядывая далеко вперед и глубоко веря в ее будущее. На такое способен редкий, очень мудрый человек и большой государственный муж. Сейчас Александра Невского многие осуждают, но придет время и его имя, как и прежде, восславит вся святорусская земля. Крепись, Александр Ярославич! Стисни зубы — и крепись во имя Руси.

Миновало еще три недели, и покойная жизнь в Ростове Великом завершилась. В город ворвался татарский отряд с численниками и «сбродниками», под началом небезызвестного Агея Букана.

У княгини Марии похолодело на сердце. Букан выколачивал дань с такой беспощадностью, что уделы стоном исходили. Во многих местах народ не выдерживал и хватался за рогатины, дубины и топоры.

Букан расположил свой отряд в остроге баскака Туфана, что на Чудском конце города. Утром численники, разошлись по Ростову и принялись переписывать избы, дворы и хоромы, а вечером они вернулись к баскаку и Букану, и недовольно загалдели: у ростовцев, почитай, ничего нет, живут впроголодь, в ларях и сусеках бегают одни голодные мыши, на дворах всей живности — петух да куренка.

— Да быть того не может! — рявкнул Букан. — Ростов не был разрушен ханом Батыем. А в последние месяцы город жил, как у Христа за пазухой. Худо считали!

Один из сбродников, некогда промышлявший разбоем на торговые караваны, поддержал численников:

— Дотошно искали, Агей Ерофеич. У каждого ростовца всех богатств — вошь на аркане, да блоха на цепи. Даже у боярина Корзуна на конюшне две лошаденки. Где уж там десятину брать.

Букан вперил злые глаза на Туфана. (Он чувствовал себя хозяином и не боялся ростовского баскака, ибо тысяцким его назначил двоюродный брат императора Монголии Менгу, верховный баскак русских земель Китата).

— В чем дело, Туфан?

Туфан недоуменно повел плечами.

— Я собирал дань год назад. Не скрою, было трудно, но кое-как я десятину выбил.

— А что изменилось за год? Почему сусеки и конюшни стали пустыми?

— Князь Борис мне сказывал, что ростовцы беднеют с каждым месяцем, а некоторые убегают в заволжские леса. А если ты такой недоверчивый, то сам пройдись с численниками.

— И пройдусь! От меня-то уж и иголку в сене не спрячешь.

Но тщательный досмотр не принес желаемого результата. Букан не на шутку разъярился: он надеялся поживиться в Ростове богатой добычей.

Еще летом 1257 года произошла тайная встреча княгини Марии с человеком царевича Джабара, кой доставил ей ценную весть из Орды.

— В сентябре этого года, княгиня, хан Берке пришлет на Русь, для поголовной переписи, численников с большими татарскими отрядами. Будь готова, княгиня… Могу ли я свидеться с царевичем? У меня для него есть более добрые вести.

— Пока с царевичем увидеться невозможно. Но ты не беспокойся, Джабар в надежном месте. А если ты мне доверяешь, то поведай то, что хотел рассказать царевичу.

— Полностью доверяю княгиня.

И тайный посланец известил Марию Михайловну, что в Орде растет число мурз, темников и различных ханов, которые недовольны управлением Берке. Он назвал их имена и численность войск, готовых переметнуться к основному противнику Берке, хану Хулагу.

Сведения человека царевича Джабара, проходившего обряд очищения от ереси в ските отшельника, принес Марии некоторое облегчение. Орда всё больше и больше погружается в различные внутренние свары, что значительно ослабляет ее и приближает час восстания русских князей. Необходимо отправить своего гонца к Александру Невскому. Он именно тот человек, кой должен ведать все последние события, происходящие в Золотой Орде.

Что же касается намерения Берке прислать осенью своих численников, то Мария Михайловна надумала его тотчас обсудить с сыном Борисом и боярином Корзуном. На совете решили предупредить всех ростовцев о грядущей поголовной переписи и последующей за ней обременительной для каждого человека ордынской дани.

— Хан Берке захотел подвергнуть Русь новому испытанию. Он наверняка вознамерился изведать настоящую силу Руси. Если ему удастся спокойно провести поголовную перепись и в результате этого получить более крупную дань, то он убедиться, что Русь по-прежнему слаба, и с ней можно делать, что угодно. Но он, как мне кажется, допускает грубейшую ошибку. Русь ныне уже другая. Повсюду вспыхнут очаги народных выступлений, кои, уверена, перерастут в грандиозное восстание. Года через два-три хан Берке вынужден будет отозвать численников и вывести свои разбойные отряды из Руси, — молвила княгиня Мария.

Затем, после некоторого раздумья, слово взял Борис Василькович.