Владимир Фромер - Хроники Израиля: Кому нужны герои. Книга вторая

«Оппозиции в Панаме, слава Богу, нет», — любил повторять Норьега. Но общественное мнение все же было, и оно заволновалось, что заставило Норьегу заявить о своей непричастности к этому делу. Назначить следственную комиссию он, тем не менее, отказался.

Кроме наполеоновского, у Норьеги был еще и талейрановский комплекс. Ведя тайную войну против Америки, он открыто протягивал ей руку. С показным дружелюбием разрешил ЦРУ свободно действовать на панамской территории и даже шепнул на ухо Вашингтону кое-какие секреты о подрывной деятельности Кастро и сандинистского режима.

Но американцы были уже по горло сыты деяниями этого человека.

27 февраля 1988 года президент Панамы Эрик Делавье потребовал отставки Норьеги и… очутился под домашним арестом. С трудом ему удалось бежать и получить убежище в американском посольстве в Панама-сити. Американский конгресс не мог больше бездействовать и наложил эмбарго на торговые отношения с Панамой, заморозив одновременно все панамские вклады в американских банках.

Ну а кто же такой Майк Харари?

Наш человек в Панаме или человек Норьеги в Израиле? А может, одинокий конкистадор, отправившийся в далекий путь в поисках своего Эльдорадо?

Броско выделялась за спиной Норьеги тень Харари. Этот старый волк израильской разведки действовал за кулисами, ненавидел рекламу, не любил оставлять следов, старался не попадать в объективы. Но иногда, очень редко, его фотографии все же появлялись в печати. Худой, аскетичного вида, в огромных черных очках, закрывающих почти треть лица, с длинным мясистым носом, вызывающе торчащим между впалыми щеками, с сурово сжатым ртом, он производил впечатление человека, изнуренного бушующими в душе страстями.

Американская повышенная чувствительность к панамским делам заставила израильский МИД опубликовать заявление, в котором говорилось, что Харари никого не представляет и действует в Панаме как частное лицо. Категоричность этого утверждения можно оспорить. Харари ничего не предпринимал в ущерб израильским интересам. Более того, интересы эти тесно слились с его собственными…

Президент Буш, готовясь к вооруженной интервенции в Панаме, направил руководителям многих государств, в том числе премьер-министру Израиля, послание, призывающее объединить усилия для свержения режима Норьеги. Ответ Шамира был составлен в тщательно взвешенных, ни к чему не обязывающих выражениях: «Израиль, как и другие демократические государства, будет всемерно способствовать возрождению и укреплению демократии во всех южноамериканских странах, включая Панаму».

Ицхак Шамир не только не осудил укоренившийся в Панаме режим, но даже не назвал имени олицетворявшего его человека. Еще бы! Симпатии Норьеги к Израилю, вызванные гипнотизирующим влиянием Майка Харари, его «серого кардинала», не подлежали сомнению. Хотя бы поэтому Харари был нужен Израилю в Панаме. Израильское телевидение даже сообщило, что Майку Харари присвоено звание израильского бригадного генерала — «для представительства». Через сколько же званий перемахнул Харари, если учесть, что свою военную карьеру он закончил капитаном?!

А американцы — что малые дети. Не вникают в тонкости. «Выдайте нам Харари, — обратились они к Израилю. — Он подозревается в причастности к наркобизнесу».

Норьега превратил свою страну в один огромный картель, торгующий «белой смертью». Ну а Харари, его тайный советник и правая рука, мог бы многое поведать о деяниях своего босса.

«Харари живет в Панаме», — с вежливой иронией ответили израильтяне. Так что обратитесь, мол, с этой просьбой к Норьеге.

Американцы утверждали, что Харари приезжал в Майами по фальшивому паспорту с целью ликвидации полковника Эдуардо Хереры, личного врага Норьеги. В прошлом Херера был послом Панамы в Израиле. У него с Харари давние счеты. Именно Харари заблокировал его карьеру.

«Я не знал, — вспоминает Херера, — что мое назначение послом в Израиль будет синекурой. Настоящим послом был не я, а Харари. Каждый день он являлся в посольство и передавал мне приказы Норьеги. Я и шага не мог сделать без ведома Харари. Вел он себя нагло, вызывающе. Все время демонстрировал, кто здесь подлинный хозяин. Я позвонил диктатору. Он не пожелал со мной разговаривать. „Обращайся ко мне через Харари“, — сказал Норьега и шваркнул трубку. А потом американцы применили против Панамы экономические санкции. У меня не было денег, чтобы выплатить зарплату сотрудникам посольства, и я решил продать одну из посольских машин. „Я запрещаю тебе это делать“, — заявил Харари. — „Ты мне не будешь указывать“, — взорвался я, ибо наглость этого авантюриста стала уже невыносимой. На следующий день я остался без службы. Норьега лично сообщил, что я могу катиться на все четыре стороны».

По словам Хереры, Майка Харари называли в Панаме «мистер шестьдесят процентов», потому что именно такую долю он требовал за свое посредничество в сделках между панамским правительством и израильскими частными фирмами. И, уж конечно, не без помощи Харари Израиль за один только 1988 год поставил Панаме вооружение на сумму в восемьдесят миллионов долларов.

Американцы все не унимались. Они потребовали, чтобы Израиль отозвал из Панамы своих инструкторов, и в первую очередь Майка Харари. Инструкторов пришлось отозвать. Правда, вместо них в Панаму тут же тихонько приехали новые.

А Харари?

А Харари — частное лицо, и правительство приказывать ему не может, — сокрушенно разъяснили непонятливым американцам.

Семья этого «частного лица» живет в Тель-Авиве, в квартале, где министерство обороны предоставляет квартиры своим видным сотрудникам. И как ни был Харари поглощен панамскими делами, он все же нашел время, чтобы со своей женой Пниной начать строительство нового дома в одном из самых фешенебельных тель-авивских районов. Сам Харари в Израиле бывал в те годы редко, но у него и у Пнины здесь много верных друзей. Пересы, например. Шимон и Соня. Долгие годы супружеские пары Харари и Перес были соседями. К тому же Харари — племянник бывшего генерала и видного депутата кнессета Рехавама Зеэви (Ганди).

Майк Харари родился в Тель-Авиве. Его отец, принадлежавший к старинной сефардской семье, много лет прослужил в налоговом управлении. Мать была домашней хозяйкой.

В 18 лет Харари вступил в Пальмах, отличился в Войне за Независимость. А после войны был принят на службу в Мосад — и исчез на долгие годы. Среди коллег по профессии был известен под кличкой «Давид».

В Мосаде Харари благодаря самодисциплине, острому уму, твердости характера очень скоро назначается начальником спецотдела. Это его люди вели на четырех континентах беспощадную войну с террористами и агентами арабских разведок.