Джалол Икрами - Поверженный

— Освоили хорошо. Все готовы к бою, ждут приказа. Я сам собирался к вам прийти с просьбой — получить разрешение…

— Прекрасно, — тихо, как бы в раздумье, сказал Турсун Ходжаев, — очень хорошо… Раз твой отряд готов… Догадываешься, зачем я тебя срочно вызвал? Дело в том, что с выступлением на Байсун надо повременить.

Карим взволнованно и удивленно посмотрел на Турсуна Ходжаева.

— Да, — подтвердил тот, — принято решение отправить отряд в сторону Кермине и Нураты.

— Что случилось?

Там возникла большая опасность… Подробнее тебе объяснят в назирате. Я лишь познакомлю тебя с одним знаменательным фактом: бывший военный комиссар Абдулхамид Орипов оказался предателем, изменил нашей партии, революции, перешел на сторону басмачей, действующих в Нурате.

— Комиссар Орипов? — изумился Карим.

— Да, да! Самое плохое то, что он знал наши военные тайны, осведомлен, сколько у нас продовольственных запасов, оружия… Такой человек, ставший во главе басмачей, находясь совсем близко от столицы, крайне опасен. На данном этапе даже опаснее Байсуна. Чувствуешь — опаснее Байсуна!

— Чувствую… — приглушенно сказал Карим и, помолчав, продолжал: — Но ведь мы готовили ребят к походу на Байсун, изучили местность по картам, планировали. Как же теперь?

— Вот потому-то я и вызвал тебя. Нужно заранее подготовить отряд, объяснить причину изменения планов… Из Центрального Комитета партии мы выделили тебе в помощь двух человек.

— Спасибо. Буду стараться как можно лучше выполнить ваше задание.

— А сейчас прямиком иди в Совет назиров, к Файзулле Ходжаеву. Услышав, куда его посылают, Карим пришел в недоумение. Кто-то на днях при нем говорил, что Файзулла Ходжаев — сын миллионера из Бухары. Карим никак не мог себе представить, чтобы сын миллионера оказался во главе правительства. Узнав о предательстве Абдулхамида Орипова и о полуголодном существовании военного отряда в Байсуне, о том, что Военный назират не торопится ему помочь, он решил, что все это происходит из-за халатного отношения к делу со стороны Файзуллы Ходжаева. Еле сдерживая свои чувства, Карим спросил:

— Товарищ Турсун Ходжаев, что, я должен непременно явиться к Файзулле Ходжаеву?

— Непременно! — твердо сказал Турсун Ходжаев, не подозревая даже, какие бури бушуют в сердце Карима. — Он военный назир, он может быстро снестись с нужными для дела людьми… Ему подчинен и твой отряд!

Карим помолчал, задумавшись, что-то взвешивая в уме, потом сказал:

— Я пойду к нему, конечно. Но вот какое дело: сегодня я получил письмо от командующего байсунскими войсками Фатхуллина. Он жалуется на плохое снабжение, наши люди ходят полуголодные, болеют, а лекарств нет, голод и малярия очень изнуряют их.

— Это ужасно! Странно, что Фатхуллин не сообщает об этом мне.

— Он говорит, что писал — и не раз — в военный комиссариат, но ответа не получил.

— Это, значит, произошло из-за предательства Орипова.

— На, а что думал Файзулла Ходжаев?

— Его не было здесь, он находился в Москве, собираясь поехать в Европу. Правда, мы отозвали его, вернулся только два дня назад и сразу погрузился в работу. Если бы не измена Абдулхамида Орипова, он бы сам поехал в Байсун.

Карим молчал, думая о чем-то, видимо, очень важном для него.

— Я давно хотел спросить у вас…

— Пожалуйста, спрашивай!

— Очень трудно мне понять… Все мы знаем, что революцию совершил трудовой народ, что он проливал кровь в борьбе с баями, духовенством, эмирскими чиновниками…

Не баи строили Советскую Республику. Как же так получилось, что сын миллионера эмирской Бухары занимает ответственные советские посты?

Легкая улыбка сверкнула на губах Турсуна Ходжаева. Он встал и молча прошелся по комнате, потом, подойдя к Кариму, сказал:

— Твой вопрос вполне понятен, ты правильно сделал, что спросил меня. Но ты должен знать и о положении в Бухаре и причинах, заставляющих идти на некоторые уступки. Дело в том, что в Бухаре наряду с трудящимися революцию делали представители других классов. Кто был недоволен и обижен эмиром, кто, как джадиды, например, хотели добиться более широкого культурного и торгового общения с другими государствами и народами. К тому же трудящиеся — рабочие, крестьяне, ремесленники — в подавляющем большинстве неграмотны, а для нашего дела необходимы грамотные люди. Таковы, в основном, джадиды. Но их работа должна происходить под неусыпным вниманием коммунистов… Если в процессе строительства нового общества они оправдают доверие, то пойдут с нами рука об руку; те, кто окажутся нестойкими, неверными, отпадут, их отвергнет жизнь. Надо в это глубоко вдуматься! К Файзулле Ходжаеву это не относится. Вся его деятельность доказывает преданность Советской власти.

— Знаю только, что он возглавлял партию джадидов и младобухар-цев…

— Да, так было, но сейчас он член Коммунистической партии. Много думает и понимает, в чем состояли ошибки прошлого и заблуждения. Пока мы ему верим.

— Хорошо, в таком случае, я пойду к нему, — сказал Карим.

Он намеревался пойти прямо в Совет назиров, но, почему-то передумав, повернул в сторону ЧК.

— У меня есть дело к председателю, — сказал он коменданту ЧК.

— Пожалуйста! — сказал комендант, знавший Карима в лицо. — Проходите, кажется, он в своем кабинете.

Да, председатель ЧК республики Бухары Алим-джан Аминов был у себя и сразу принял Карима.

— Ну, как здоровье? — приветливо спросил председатель — Как дела? Подготовлен ли твой отряд для похода на Асада Махсума.

— Готов! — сказал Карим и замялся, как бы собираясь с мыслями. После короткой паузы добавил: — Но у нас теперь другая забота…

— Знаю, Абдулхамид Орипов.

— Кто тебе сказал?

— Я был на приеме у Турсуна Ходжаева, получил приказ.

— И от Военного назирата тоже?

— Еще нет. А пришел я к вам вот почему: меня все время мучают сомнения — друг ли нам Файзулла. Говорят, что он сын крупного бухарского богача… Трудно поверить, что выходец из такой семьи может стать моим другом… Но товарищ Турсун Ходжаев разъяснил мне…

— Ну, теперь твои сомнения исчезли?

— Исчезли, но…

— Что «но»?

— Но я считаю, что все же нужно быть бдительным!

— Вижу, что твои сомнения еще не улеглись… Говорят, что сомнение — отец правды, но тут особый случай, хотя Файзулла Ходжаев и сын миллионера, он участвовал в бухарской революции… Конечно, есть у него и недостатки, но партия старается их выправить, указывает ему верный путь. И еще запомни, что не все выходцы из богатого сословия подлецы и предатели. Многие из них — порядочные, справедливые люди. Бывает и это.

— Видимо, так, — сказал, соглашаясь, Карим.

Аминов раскрыл объемистую папку, лежавшую перед ним на столе.