Александр Кикнадзе - Королевская примула

Я спросил, не кажется ли Тенгизу, что тот профессор из Иенского университета не очень высокого мнения о своих современниках?

— Возможно, ты и прав, но обрати внимание на предпоследний абзац: люди трудолюбивые, ищущие, пытливые используют до десяти процентов своих мозговых ресурсов. Конечно, подтвердить этот тезис нелегко, но я убежден, что наш автор не так уж далек от истины.

Я вспомнил о нашем Петрэ, который продолжает занимать все тот же пост, все в той же многоотраслевой, многострадальной, дважды прогоревшей артели, и подумал: интересно, а сколько процентов использует он? Должно быть, все так же дрожит над своим капиталом. И ждет не дождется лучших времен.

Мы встретились с Петрэ и Лианой на «Даиси».

…Два воина становятся врагами из-за женщины, выходят на поединок. Киазо пронзает своего друга и, только в этот момент почувствовав, что сотворил, вдруг откидывает в сторону щит и кинжал и подставляет оголенную грудь Малхазу — убей меня. Молодец брат Заури, эмоциональную деталь нашел — откинул щит и кинжал. Артисту долго аплодировали: смог человек сказать свое слово в спектакле, который знаком каждому грузину с детских лет. И пел здорово. У меня по спине ползли мурашки, а я доверяю им больше, чем десятку рецензий, — значит, задело меня глубоко.

Дали занавес, в фойе мы попали в водоворот, едва не потеряв маленького Шалву, и тут я увидел Петрэ и Лиану. Быстро перечислив всех наших и справившись, как они живут, Петрэ сказал, что нехорошо забывать родного дядю и не приходить к нему так долго. «Невеста?» — тихо спросил он, показав глазами на Циалу. Не дождавшись ответа, приблизился и спросил: «Чья дочь, из какой семьи?»

Похоже, что этот гражданин начинал напрашиваться ко мне в родственники. Помню, как он встречал меня когда-то. Что это с ним случилось?

Петрэ поинтересовался, почему я не прихожу к ним. Он знал, чем занимаемся мы с Шалвой, и многозначительно сказал, что у него что-то есть для нас.

На следующий день я пошел к Петрэ. Он показал письмо, полученное много лет назад его отцом от одного английского ученого по имени Харрисон, Джекоб Харрисон.

Это было письмо с маркой английского короля Георга V, опущенное в Лондоне 17 февраля 1914 года. Конверт хранился в шкатулке с семейными фотографиями и письмами, среди которых было и извещение о кончине старшего Девдариани Георгия Николаевича, пережившего ненадолго свою жену.

Письмо Харрисона было написано на бумаге с фамильными инициалами. Хотя прошло двадцать лет, бумага не пожелтела, лишь чернила выцвели чуть-чуть.

Петрэ сказал:

— Отец с интересом читал это письмо. Несколько дней писал ответ, копия у нас хранилась долго, но потом исчезла. Было еще одно письмо от Харрисона, он сообщал, что получил письмо, и благодарил. Вскоре обещал написать подробно, но началась война. Возможно, они продолжали переписываться после революции… Не знаю… Во всяком случае, прочитай…

Письмо было написано на русском языке.

«Девдариани Георгию Николаевичу, профессору.

Многоуважаемый господин!

Я хочу иметь веру, что Вы не будете чрезвычайно осуждать меня за смелость писать письмо русским языком. Я сожалею, что недостаточная практика не позволяет мне полностью изъяснять свои мысли на богатейшем русском языке. Тем не более я не хочу утруждать Вас переводом с англицкого языка, даже если Вы его знаете, Вам понадобились бы дополнительные старательства, чтобы прочитать мое англицкое письмо; ближние говорят, что это дает определенное затруднительнее. Прошу извинить за погрешности.

К Вам обращается профессор лингвистики Лондонского его королевского величества института словесности, имевший честь быть познакомленным с Вами в 1912 году на конференции в Бордо. На протяженности длинного времени я изучаю язык басков, народа, который, как мне известно, привлекает Ваше внимание. Побывав это лето в Бильбао и Сан-Себастьяне, я имел приятную цель прояснения их лингвистического родства.

Эта цель есть сбор диалектов, которые (великое опасение) могут забыться, так как горы имеют много железа и сюда приезжают копать железо и из Испании, и из Каталонии, и из многих других мест тоже.

Вы знаете не хуже меня, как есть богат диалектами язык басков, это его счастье — несчастье для ученых, ибо собрать и записать их есть дело нелегкое, и пока из местных ученых этим занимаются не очень.

Будучи убежденным в том, что баски как единица нации (национальная единица) возникла и зародилась в стороне, далекой от Пиренеев, я, следуя версии античных ученых (не имеет смысл перечислять этих мужей, их имена, отсутствие сомнений Вам известно достаточно хорошо), искал и хочу продолжать искать корни басков на Кавказе. Я много бы дал, чтобы изучить язык грузин, абхазов и сванов, но мне не хватит теперь на это годов. Я подумал, что мы можем помогать друг другу советами, консультациями и взаимообменом знаний. Я предлагаю Вам сотрудничество.

Первое, что есть, на мой взгляд, важное, — это возможность установить, действительно ли современные баски являются суть потомками иберов. Мои скромные наблюдения дают основание это предполагать.

Эта гипотеза, высказанная еще пол века назад Ф. Мюллером, подвергается критике, которая имеет столь много шуму, сколь мало доказательств. Мюллер носит убеждение, что языки Кавказа, как язык басков в Пиренеях, есть не что другое, как наследие, или, более точно, пережиток некогда многочисленной семьи языков, распространенных не только на Кавказе, но и к югу от Кавказа задолго до той поры, когда здесь появились и утвердились языки индоевропейские и семитские.

За эти полвека баскский язык упорственно сравнивали структурно и лексически с исконно кавказскими языками. Увы, люди, касавшиеся этого дела, или не знали ни одного из этих языков, или с трудом владели одним лишь.

Говоря о связях басков и иберов, я полон желания быть солидарным с В. Гумбольдтом, который обратил внимание на баскский характер самого термина „иберы“. Но противники этой версии считают, что термин „иберы“, будучи сохранившимся от древнейшего населения Пиренейской Иберии, мог относиться в дороманское время к народу, который был отличен от басков и говорил на языке, далеком в самых высших степенях от языка басков.

Не будем обращать внимания на эти споры. На мой, не слишком просвещенный взгляд, выяснению, кто правый и кто не правый, может служить сравнение древнейших названий поселений, рек и вершин в Иберии Кавказской и Пиренейской. Это одна из консервативнейших сторон человеческого существования, имеющая способность сохраняться в неизменяемом виде на протяжении жизни многих поколений; это свидетель на суд истории, призванной прояснить истину, следы которой затеряны в глубине тысячелетий.