Елизавета Дворецкая - Ольга, княгиня зимних волков

– Святша! – Эльга нахмурилась. Здесь она отказывалась следовать за мыслью хитроумного свояка. – Он ведь без невесты остался!

– Дочери Сверкера шестнадцать лет. Если ее откажутся выдавать за недоросточка, уже Сверкер будет в своем праве, а не мы. Жених должен быть такой, чтобы самая привередливая невеста ахнула от восхищения и побежала перевязывать укладку. И это только он – киевский князь.

Мистина горделиво ткнул пальцем в Ингвара, и тот невольно приосанился.

– Нет! – упрямо твердила Эльга. – Святша – будущий киевский князь, и он ничуть не хуже отца!

– Эле, да успокойся же! – Ута подошла и приобняла ее. – Что ты кипятишься? Никакой свадьбы не будет.

Она сказала это с такой убежденностью в очевидном, что Эльга повернулась к ней.

– Не будет? Я не понимаю – вы все кому голову морочите?

Боевой пыл угас, ее уже тянуло заплакать.

– Чего здесь не понимать? – ласково, как ребенку, пояснила Ута. – Сверкер нам от-ка-жет! Сватайся к нему хоть Святша, хоть Ингвар, хоть сам Дажьбог. Но если женихом будет киевский князь, то смолянам куда больше почета в таком сватовстве, и тем стыднее им будет отказать. Все так и поймут, что они просто хотели нас оскорбить. И представь, с какой радостью вся Русская земля соберется в поход, чтобы отмстить за оскорбление князя!

Эльга отошла и села на лавку. Ингвар украдкой утер лоб и метнул взгляд в сторону кувшина: сгонять бы сейчас кого-нибудь за холодным пивом в погреб!

Наконец княгиня подняла голову и обвела троих близких задумчивым взглядом:

– Ну… а что, если Сверкер нам не откажет?

Альдин-Ингвар был занят изготовлением прялки. Он знал о словенском обычае дарить невесте прялку перед свадьбой, к тому же Ута тайком рассказала ему о детской игрушке, которую Деляна уже лет десять хранит в ожидании новой, настоящей. Молодой ладожский воевода неплохо умел резать по дереву. Будь у него побольше времени, он бы изобразил на лопаске всю сагу о браке Ньёрда и Скади: ведь и его невеста поначалу приняла за другого. Но времени не хватало, и он ограничился простым узором по краю – во вкусе Северных стран. Прялок такого рода немало делалось в Ладоге, и там она никого бы не удивила.

От работы его оторвал отрок княжьего двора с приглашением навестить княгиню. С тех пор как судьба Альдин-Ингвара переменилась, на Олеговой горе он еще не был. Мистина советовал подождать, пока он все уладит и подготовит. Но пренебречь приглашением самой княгини Альдин-Ингвар не мог, поэтому оставил работу и пошел умываться.

Эльга приняла его не в гриднице, а дома, как принимала близких своих гостей. Она сидела на скамье, на шелковой подушке, одетая в сорочку нежно-зеленого цвета, как молодая трава, и красный, будто спелая земляника, хенгерок с багряной шелковой отделкой. На плечах ее сияли две крупные, выпуклые застежки северной работы, позолоченные и покрытые тонким узором.

Обычно в таких случаях вокруг нее сидели приближенные женщины. Во-первых, сестра Ута и ее приемные дочери – молодые воеводши Живляна и Дивуля. Во-вторых, уже пожилая боярыня Ростислава – родственница по князю Олегу Моравскому – и дочери последней. Приходили и другие женщины, жены воевод. Для приема княгининых гостей они одевались в яркое ромейское платье, надевали ожерелья из стеклянных бус и серебряные уборы, головы покрывали шелковыми платами с золотой и серебряной вышивкой. Все это давало понять всякому гостю, как удачлив в походах князь и его дружина.

Но сегодня никого из них не было: княгиня хотела поговорить с глазу на глаз.

– Ну вот, думали искать тебе невесту далеко, а она нашлась близко! – улыбнулась Эльга, когда Альдин-Ингвар поздоровался и сел. – Кто бы мог подумать… Когда хочешь свадьбу справлять?

– На Купалу, если ты и князь не против, – смущенно ухмыльнулся гость.

Он и сам не ожидал от себя этого порыва, в один миг решившего то, о чем люди думают годами. Но в прошлый раз он готовился к свадьбе восемь лет, а судьба так же в один миг его обманула. Теперь и он вправе обмануть ее!

– До осени не хочешь ждать?

– К осени мне бы стоило вернуться домой. Нечестно будет по отношению к ладожанам так долго держать их в неведении, что у них уже есть княгиня, и не дать им взглянуть на нее.

– Я рада за тебя, – немного утомленно сказала Эльга. – Стало быть, когда ты поедешь через смолянские земли, с тобой уже будет молодая жена. Как ты думаешь объясняться со Сверкером?

– Он не дал ответа на мое сватовство, мы ни о чем не договорились. Ну а если он будет настаивать… почему бы мне не взять и его дочь тоже?

Это была шутка: и сам Альдин-Ингвар не собирался размениваться на двух жен равно высокого рода, да и Сверкер – не тот человек, который отдаст свою дочь второй женой.

Но Эльга поморщилась. Вот, и племянник считает подобное вполне возможным!

– Тебе вторую жену просить еще рано. Может быть, от Деляны у тебя родится семь сыновей, и где ты им всем возьмешь земли? Свататься за себя тебе больше не нужно, и поэтому мы хотим, чтобы ты посватался за другого.

– За Святшу?

Альдин-Ингвару еще никто не рассказывал о новом замысле. Мистина лишь успокоил, что со смолянами все будет улажено. Теперь ему предстояло узнать – как.

– Нет, – покачала головой Эльга. – Поскольку ты наш близкий родич и тебе предстоит принимать участие во всех наших делах, я хочу, чтобы мы понимали друг друга.

Мистина предлагал только поручить Альдин-Ингвару это сватовство, ничего не объясняя, и выждать, как дело повернется. Но Эльга возразила. Они тут в Киеве ждали и хотели, чтобы исходом дела стала война. Помощь Альдин-Ингвара им очень пригодится, и глупо было соваться в воду, не выяснив, насколько готов к этому ладожский воевода. Очень многие на его месте, привезя домой молодую жену, и слышать не захотели бы о войне!

– Ты был на пиру и слышал, что дружина жаждет нового похода, – продолжала княгиня. – В этот раз их еще удалось угомонить, а случаются и драки. На Царьград нам не ходить еще двадцать лет с лишком. Я хочу, чтобы нашему слову верили и нас уважали, чтобы князей руси признавали за… нет, не за равных, но хотя бы… за людей, с которыми можно договариваться. Все эти наши саги про Харальда Боезуба и великанов, от которых мы ведем род, здесь уже не ценятся.

Альдин-Ингвар кивнул. Он не раз бывал в Царьграде и знал, что если бы вздумал там хвалиться, что лишь двадцать четыре поколения отделяют его от Одина, там на него посмотрели бы как на сумасшедшего. Если не хуже.

– Поэтому никакого Царьграда! – Эльга хлопнула ладонью по скамье. – Но эти шишиги же так просто не уймутся. И киевскому князю неуместно платить мыто за то, чтобы перевезти свой товар из одного своего дома в другой свой же дом. Поэтому нам нужно родство со Сверкером, и такое, какое позволит…