Олег Нуждин - Уманский «котел»: Трагедия 6-й и 12-й армий

По донесениям немецкой разведки, в большом лесу, расположенном восточнее Гайсина, было отмечено скопление значительных сил пехоты и артиллерии. Командир 421-го полка оберет Хоффман считал вполне возможным проведение оттуда сильной контратаки. Чтобы предотвратить такое развитие событий, командир дивизии отдал приказ в 19.00 начать атаку на выс. 240. В наступление были брошены 1-й и 2-й батальоны 421-го полка. Несмотря на оказанное им сильное сопротивление, к 23.00 высоты были заняты. Потери 421-го полка, по немецким оценкам, были очень высоки – 49 убитых и 97 раненых [12].

В течение дня 25 июля 419-й полк прикрывал южный фланг дивизии. В соответствии с полученным еще вечером 24 июля приказом, полк достиг села Кузьминцы. Отсюда было замечено, как около двух советских рот достигли леса, находящегося северо-западнее села Ярмолинцы. Еще до наступления утра было принято решение уничтожить эту группу. 9-я рота атаковала лес с юга, 10-я – повела фронтальную атаку, 12-я – наступала с запада. В ходе боя, доходившего порой до рукопашных, советская группа была уничтожена. Были взяты 88 пленных, среди них один командир батальона. Было убито около 70 красноармейцев. Своими активными действиями 419-й полк полностью выполнил поставленную перед ним задачу – обеспечивать фланг и тыл 420-го полка.

Как уже говорилось, 3-й батальон 419-го полка был переброшен под село Марьяновка. Он должен был укрепить немецкую оборону в районе холма с церковью. Во второй половине дня батальон перешел в наступление на село. Его 10-я рота пробивала себе путь через юго-западную часть села, 9-я – через южную. Солдаты 9-й роты попали под фланговый огонь из леса и из полей на окраине села. Использовать артиллерию и минометы в этой ситуации оказалось невозможно вследствие отсутствия ясных целей. Поэтому пришлось полагаться только на стрелковое вооружение. Положение спасла атака 11-й роты на холм к югу от Марьяновки. Выбитые оттуда красноармейцы отступили в лес. К 16.00 Марьяновка, в основном, была занята, советские части отступили на юго-восток. Потери 419-го полка составили пять убитых и 38 раненых [13].

Бой за Гайсин стоил немцам ощутимых – по меркам 41-го года – потерь. 125-я дивизия потеряла восемь офицеров, 87 унтер-офицеров и солдат, были ранены 12 офицеров и 219 унтер-офицеров и солдат [14]. Это было первое серьезное боевое испытание для 125-й дивизии, которая до того, как уже отмечалось, большую часть времени находилась на марше. Этими обстоятельствами и был обусловлен некоторый сумбур в действиях этого соединения, а также явные ошибки в принятии решений, которые стоили дивизии значительных потерь. Но опыт, полученный под Гайсином, по мнению командира 125-й дивизии генерала В. Шнекенбургера, дал солдатам соединения возможность почувствовать себя вполне боеспособным соединением вермахта, которому можно поручить выполнение сложного задания.

Боевое использование 125-й дивизии позволило противнику захватить один из важных опорных пунктов, Гайсин, и создать плацдарм на восточном берегу реки Соб.

Продвижение 97-й легко-пехотной дивизии генерала М. Фреттер-Пико, находившейся справа от 125-й дивизии, в течение дня 25 июля сильно затруднялось пересеченной лесистой местностью. Вдобавок шел сильный дождь с порывистым ветром, наступавшие солдаты промокли и быстро устали. Однако командиром дивизии были сформированы две ударные группы для атаки засевших в лесу советских войск. Первая должна была достичь лесной прогалины у с. Васильевка; вторая – опушки леса, расположенной в 3-х км южнее села Шабельная. При выполнении задачи приходилось учитывать, что в лесу восточнее села Ильинцы находились советские войска, неизвестные по численности, и оттуда можно было ожидать флангового удара.

Перед 295-й дивизией, действовавшей на северном фланге немецкого корпуса, советские войска отступали, практически не оказывая сопротивления. Несмотря на большие трудности во время движения, уже в 9.30 части дивизии заняли село Ильинцы. Основная масса соединения вскоре достигла линии сел Париевка – Синарна, передовой отряд вышел на дорогу Ильинцы – Кальник, проходящую уже по южному берегу реки Соб, и создал плацдарм для дальнейшего наступления. К концу дня отряд вышел на высоты севернее Хреновки, в 6 км от брода через реку Сод, и там остановился.

Общее положение частей вермахта к концу дня было таковым. В центре и на правом фланге в ходе преследования немцам удалось достичь существенных успехов. Ситуация на флангах оставалась тревожной. 100-я легко-пехотная дивизия своим усиленным полком достигла с. Ярмолинцы. Требуемое в целях обеспечения южного фланга 125-й дивизии наступление на село Крутогорб из-за трудностей, вызванных плохой погодой, было отложено. По неясным причинам приостановилось наступление 24-й пехотной дивизии, и левый фланг 295-й дивизии оказался открытым. Отсутствие должного взаимодействия между выполнявшими одну задачу дивизиями заставило командира XXXXIX горного корпуса генерала Л. Кюблера обратиться к командованию 17-й армии с просьбой переподчинить ему 100-ю дивизию. Исходя из требований обстановки, просьба была выполнена в тот же день. И уже вечером 25 июля 100-я дивизия получила новый приказ: «Как можно раньше утром 26 июля наступать через Соб от Крутогорба в направлении на Зятьковцы» [15]. Успешное выполнение приказа гарантировало безопасность южного фланга 125-й пехотной дивизии.

В 21.30 из штаба корпуса в дивизии поступил приказ на 26 июля: «1-я горно-егерская дивизия быстрым передовым отрядом занимает Гайсин через Семёнки и потом предпринимает преследование в направлении на Теплик. 125-й пд надлежит, насколько это возможно быстро, нанести удар на Михайловку, чтобы отрезать противнику пути отхода через Гранов на юго-восток. Дальнейшее направление преследования – Ивангород. 97-я пд достигает течения Соба по линии Дашев – Кальник и образует там плацдарм. В дальнейшем нужно предусмотреть возможность удара с плацдарма, чтобы облегчить продвижение вперед для 295-й пд. 295-я пд продолжает преследование до Китай-города» [16]. В качестве основной цели наступления определялся город Умань. В этой связи казалось правильным начинать усиливать правый фланг группировки, которым предполагалось охватить всю массу отходивших на юго-восток советских войск. На это направление предусматривалась переброска 4-й горно-егерской дивизии.

Вечером 24 июля XXXXVIII корпус получил следующий приказ. Поскольку уничтожение советских войск на западном фланге корпуса в течение дня 24 июля успехом не увенчалось, задачей на новый день оставалось предотвращение всех попыток прорыва полосы обороны. «Лейбштандарту СС «Адольф Гитлер» поручалось закрыть брешь между флангами немецких 16-й и 11-й танковых дивизий [17]. В течение дня предполагалось высвободить 16-ю танковую дивизию, заменив ее частями 16-й моторизованной дивизии. В дальнейшем это танковое соединение предполагалось использовать для нанесения удара в направлении Умани, чтобы отрезать пути отхода группе Понеделина.