Александр Тамоников - Белый царь – Иван Грозный. Книга 2

– А куда девать монахов? – спросил помощник Скуратова.

– Пусть следуют за обозом, в случае чего помогут нам.

– Понял.

– Я с Лукьяном Бродиным и Захаркой встану за спиной Ярого. Эту кровавую собаку лично изрублю на куски, как только он двинется на обоз. Анисим Пильник выведет людей в тыл Щепы. Ипат Стригун обходит шайку Трута, которая должна укрыться в лесу, ну а тебе, Мирон, встать за спиной Колоды. Подход с запада, после того как разбойники займут свои места. Когда обоз выйдет на поляну, а шайки двинутся на него из лесу, мы бьем поганых татей с тылу. Повторюсь, Ярый на мне. Кончать всех беспощадно. Языка возьмет Шангин. После поговорим с разбойником. Он нам все выложит! Скажет, кто из бояр якшался с шайкой, наводил ее на безоружные деревни, села и богатые обозы. Может, поведает, где находится схрон самого Кудеяра, будь проклят его род! Теперь ступайте, тихо будите ратников, снимайте стражу, выводите людей и коней за околицу.

Вскоре опричники собрались за околицей деревни Родниковка, в небольшой, но глубокой балке. Десятские уже определили задания воинам. Первым увел в темень своих людей Глеб Корза. Им предстоял самый длительный переход. Потом отправились по своим местам и все остальные.

К рассвету отряд опричников расположился в Верхнедольском лесу. К логову шайки Ярого был отправлен Гридя Шангин.

К 6 часам у села Ильинское остановился отряд Корзы. Помощник Скуратова приказал опричникам остаться в роще, сам пешком пошел в село. Там на подворье местного помещика встал на ночевку обоз игумена Филиппа. Стражники-монахи остановили Корзу, но тут же пропустили, увидев особую царскую грамоту.

Филипп встретил Корзу во дворе поместья, где вовсю шла подготовка к выходу из села.

– Кто ты, человек в монашеском одеянии? – спросил Филипп.

– Я Глеб Корза, помощник воеводы опричной дружины, посланной государем обеспечить твой безопасный проезд на Москву.

– Наслышан я о нововведениях царя в управлении державой, а вот опричника впервые вижу. Ладно, скажи-ка мне лучше, Глеб, почему государь озаботился моей безопасностью? У меня в обозе своя стража.

– А в Задольском лесу, отче, шайка разбойников числом голов в сорок ждет твой обоз и тебя лично. Нет, не для того чтобы хлеб с солью преподнести. Они перебьют всех, кроме одного, который должен сообщить о бесчинстве опричников.

– Вот как? А почему человек, которого пощадят тати, должен разнести по округе молву о бесчинстве опричников? Как связаны вы и разбойники?

– Опричники, отче, кое-кому поперек горла встали. Ты сам наверняка лучше меня знаешь, какие пакости постоянно вытворяют некоторые бояре. Вот и теперь заговорщики и изменники хотят выставить царя тираном, а опричников – карателями, орудием подавления любого недовольства земщины, жестоким и беспощадным. Бояре, которые настроены против новых порядков, якшаются с разбойниками. Лиходеи за плату вырезают и жгут деревни да села, не щадят ни старого, ни малого, вчистую разоряют обозы. Они бесчинствуют в нашей одежде. Да ты, отче, вскоре и сам это увидишь, коли не прикажешь обозу стоять здесь. Но тогда, думаю, разбойники решатся на атаку села, потому как за тебя и за людей твоих им заплачено дорого.

– Не желают, значит, бояре моей встречи с царем?

– Не желают, отче. Боятся.

– Чего же им бояться?

– Мне известно только одно. Шайка должна уничтожить твой обоз. А вот игумена главарь приказал не трогать. Он сам решил тебя убить, но пред тем хочет о чем-то поговорить с тобой. Нет уж, мы этого не допустим.

– Погоди, Глеб, не спеши. Кто командует опричной дружиной?

– Григорий Лукьянович Скуратов. Об этом и в царевой грамоте сказано.

– Малюта?

– Да.

– Что должен делать я по его замыслу?

– Ничего. Находиться при обозе, в своей повозке. У меня в роще за селом пятеро ратников. Как обоз войдет в лес, они сменят твоих стражников. Сколько их у тебя?

– Семеро.

– Тогда троих, самых крепких оставь при обозе, остальные пусть следуют за нами на расстоянии сажен в сто. Я буду находиться при тебе.

– Зачем людей менять? У меня сильная стража.

– Прости, отче, но таков приказ Малюты Скуратова. Он выполняет повеление самого царя любой ценой уберечь тебя и обеспечить прибытие на Москву.

– Что ж, раз у Скуратова приказ царя, то его надо исполнять. Ты можешь послать своего опричника к Малюте?

Помощник Скуратова удивился.

– Зачем?

– Передать просьбу.

– Могу, конечно, но…

Филипп прервал опричника:

– Пошли, Глеб. Пусть передаст Малюте, чтобы не убивал главаря банды. Коли Ярый желает говорить со мной, надо дать ему такую возможность.

– Он, собака, не заслужил такой милости.

– Господь, Глеб, учит нас милосердию. Даже преступник, приговоренный к казни, имеет право на исповедь.

– Ярый не исповедоваться желает.

– Кто знает? Прошу, сделай так, как я сказал. – Голос Филиппа звучал властно.

– А ты, отче, больше похож на воина, нежели на служителя церкви.

– Я не всегда был иноком. Пришлось в свое время и повоевать.

– Заметно.

– Так исполнишь просьбу?

– Да. Как только вернусь в рощу, отправлю ратника к воеводе.

– Вот и хорошо.

– Тогда я пошел к своим. Мы будем ждать обоз на опушке леса, у дороги.

– Договорились. Ступай с Богом.

Филипп перекрестил опричника, и тот незаметно ушел со двора.

После молитвы и трапезы обоз игумена Филиппа вышел из села и вскоре остановился на опушке леса.

К повозке настоятеля монастыря подошел Глеб Корза.

– Мы готовы сменить часть твоей стражи.

– Что насчет главаря шайки, Глеб?

– Мой человек передал твою просьбу Скуратову. Тот согласился оставить Ярого в живых, но предупредил, что не обещает. Неизвестно, как пойдет бой. Еще Малюта передал, что лиходеи уже давно сидят в засаде, а наши опричники у них за спиной. Обоз может выйти на поляну.

Филипп улыбнулся.

– Скуратов, гляжу, все продумал.

– А как иначе, отче, коли царь пригрозил его голову с плеч снести, если с тобой случится беда?

– Ладно, Глеб, с Божьей помощью все будет хорошо. Меняй стражников, которые находятся в крайних телегах.

– Это мы быстро!

Не прошло и десяти минут, как обоз Филиппа возобновил движение. Его охраняли опричники, снявшие с коней символику особого войска, и самые крепкие монахи. За ним следовали все остальные иноки, тоже вооруженные и готовые вступить в бой.

Ровно в полдень обоз вошел на поляну. Из леса раздался разбойничий свист, и к телегам со всех сторон ринулись всадники в черных монашеских одеяниях. Филипп поцеловал крест, снял его с шеи, положил под циновку, обнажил саблю и встал на повозке во весь рост.

Увидев это, опытный воин Глеб Корза, дравшийся и с татарами, и с литовцами, одобрительно улыбнулся, встал рядом с игуменом и крикнул: