Александр Дюма-сын - Дама с камелиями

Ей показалось, что она ошиблась, и она отвернулась.

Подняли занавес.

Я часто видел Маргариту в театре, но никогда она не интересовалась тем, что играли.

Что касается меня, то спектакль меня тоже очень мало занимал и я все время следил за ней, стараясь чтобы она этого не замечала.

Я видел, что она обменялась взглядом с женщиной, занимавшей ложу напротив, я посмотрел на эту лож и узнал в ней свою хорошую знакомую. Раньше она была на .содержании, потом поступила на сцену, но не имела успеха. Теперь, рассчитывая на свои связи с парижскими кокотками, занялась коммерцией и открыла модную мастерскую.

Я решил с ее помощью встретиться с Маргаритой. Воспользовавшись моментом, когда она посмотрела в мою сторону, я приветствовал ее жестом и взглядом.

То, чего я ожидал, случилось: она меня позвала в свою ложу.

Прюданс Дювернуа была толстой сорокалетней женщиной, с ней не нужно было церемониться, чтобы узнать все, что захочешь.

Я дождался, когда она снова стала переглядываться с Маргаритой, и спросил ее:

— На кого это вы так смотрите?

— На Маргариту Готье.

— Вы ее знаете?

— Да, я делаю ей шляпы, и она живет рядом co мной.

— Вы живете на улице д'Антэн?

— В седьмом номере. Окно ее уборной находится напротив моего.

— Говорят, она мила.

— Вы с ней не знакомы?

— Нет, но мне бы очень хотелось с ней познакомиться.

— Хотите, я позову ее к нам в ложу?

— Нет, я предпочитаю, чтобы вы меня представили ей.

— У нее?

— Да.

— Это труднее.

— Почему?

— Потому, что ей покровительствует очень ревнивый старый герцог.

— «Покровительствует»! Это мило.

— Да, покровительствует, — сказала Прюданс. — Бедный старик, должно быть, не сумел стать ее любовником.

Прюданс рассказала мне, как Маргарита познакомилась с герцогом в Баньере.

— Поэтому она одна здесь? — продолжал я.

— Конечно.

— Но кто ее проводит?

— Он.

— Он приедет за ней?

— Сию минуту.

— А кто вас проводит?

— Никто.

— Предлагаю вам свои услуги.

— Но вы не один.

— Располагайте нами обоими.

— Кто ваш друг?

— Очень милый и умный малый, он будет весьма рад познакомиться с вами.

— Хорошо, согласна, по окончании спектакля мы уедем вместе.

— Отлично, я только предупрежу своего приятеля.

— Идите.

— Посмотрите, — сказала Прюданс, когда я выходил из ложи, — вот герцог входит в ложу Маргариты.

Я взглянул. Действительно, позади молодой женщины уселся семидесятилетний старик и подал ей мешочек с конфетами, которые она сейчас же начала с улыбкой доставать, потом она положила его на барьер ложи и сделала Прюданс знак глазами, казалось говоривший: «Не хотите ли?»

— Нет, — ответила Прюданс.

Маргарита опять взяла мешочек, повернулась к герцогу и начала болтать с ним.

Смешно рассказывать все эти подробности, но все, что касается этой женщины, так свежо в моей памяти, что я не могу не рассказать об этом.

Я пошел предупредить Гастона о том, что решил за него и за себя. Он согласился.

Мы оставили свои, места и отправились в ложу мадам Дювернуа.

Едва мы открыли дверь из партера, как должны были остановиться и пропустить выходивших Маргариту и герцога.

Я отдал бы десять лет жизни за то, чтобы быть на месте этого старика.

На бульваре он усадил ее в фаэтон, которым сам правил, и они исчезли из виду.

Мы вошли в ложу Прюданс.

Когда пьеса была окончена, мы сели на простого извозчика и поехали на улицу д'Антэн. У дверей своего дома Прюданс предложила нам зайти к ней посмотреть мастерскую, которой она очень гордилась. Вы поймете, с каким восторгом я согласился.

Мне казалось, что я мало-помалу приближаюсь к Маргарите, и вскоре перевел разговор на нее.

— Старый герцог у вашей соседки? — спросил я Прюданс.

— Нет, она, вероятно, одна дома.

— Но ей, должно быть, ужасно скучно, — сказал Гастон.

— Мы почти всегда проводим вечера вместе, и когда она возвращается, то зовет к себе меня. Она никогда не ложится раньше двух часов ночи, так как не может уснуть раньше.

— Почему?

— Потому, что у нее больные легкие и почти всегда повышенная температура.

— У нее нет любовников? — спросил я.

— У нее никто не остается, когда я ухожу, но не ручаюсь, что кто-нибудь не приходит, когда меня нет. Я часто встречаю у нее вечером некоего графа N. Он хочет понравиться ей тем, что приходит в одиннадцать часов и посылает ей массу драгоценностей, но она его презирает. Она не права, он очень богат. Я часто говорю ей: «Дорогая моя, вам такого человека и нужно!»

В других случаях она меня слушает, но тут упрямится и отвечает, что он слишком глуп. Пускай он глуп, не спорю, но ведь он дал бы ей положение, тогда как этот старый герцог может умереть со дня на день. Старики — эгоисты; семья постоянно упрекает его за привязанность к Маргарите — вот две причины, по которым он ей ничего не оставит. Я разъясняю ей все это, а она отвечает, что никогда не опоздает забрать графа после смерти герцога. Вовсе не весело, — продолжала Прюданс, — жить так, как она живет. Я отлично знаю, что мне бы это не подошло и я прогнала бы прочь этого старикашку. Он несносен, зовет ее своей дочкой и постоянно следит за ней. Я уверена, что сейчас кто-нибудь из его слуг стоит на улице и следит, кто выходит от нее и особенно кто входит.

— Ах, бедная Маргарита, — сказал Гастон, садясь за пианино и наигрывая вальс, — я не знал этого. Недаром мне казалось, что последнее время она не так весела.

— Шш! — сказала Прюданс, прислушиваясь.

Гастон остановился.

— Мне показалось, она зовет меня.

Мы прислушались. Действительно, какой-то голос звал Прюданс.

— Ну, господа, уходите, — сказала нам мадам Дювернуа.

— Ах, вы так понимаете гостеприимство, — сказал Гастон со смехом. — Мы уйдем, когда захотим сами. Зачем нам уходить?

— Я иду к Маргарите.

— Мы подождем здесь.

— Этого нельзя.

— Тогда мы пойдем с вами.

— Этого тоже нельзя.

— Я знаком с Маргаритой, — сказал Гастон, — и вполне могу нанести ей визит.

— Но Арман не знаком с ней.

— Я его представлю.

— Это невозможно.

Мы снова услышали голос Маргариты, звавшей Прюданс.

Прюданс побежала в свою уборную, мы за ней. Она открыла окно.

Мы спрятались, чтобы нас не было видно снаружи.

— Я зову вас целых десять минут, — сказала Маргарита из своего окна сердитым голосом.

— Что вам нужно?

— Приходите сию минуту.

— Зачем?

— Граф N. сидит у меня и до смерти мне надоел.

— Я не могу сейчас прийти.

— Почему?

— У меня сидят двое молодых людей и не хотят уходить.

— Скажите им, что вам необходимо выйти.

— Я им уже говорила.

— Ну так бросьте их. Когда они увидят, что вы ушли, они тоже уйдут.

— Они все перевернут вверх дном.